Заложница - Мэри Каммингс

Да, похоже, что за ним выслали «бригаду смерти». Нужно побыстрее сменить тему разговора…

— А чего этот Кип тебе все время звонит — он что, за тобой… ухаживает?

— Нет. Он был бы не против — видишь, все время звонит по любому поводу, пытается впечатление произвести. И все вокруг тоже мне его сватают. Но я не хочу.

— Ты что, так не любишь полицейских?

— Да нет… Мне с ним просто неинтересно. Он, если не о работе своей говорит, то только о бейсболе, а я бейсбол не люблю. Ну, а… он кошек не любит.

Несмотря на не слишком веселую ситуацию, Рейлан с трудом сдержал усмешку — скорее всего, именно это было для Грейс самым важным.

Похоже, кошки сочли его общество вполне приемлемым — эту ночь Рейлан провел уже в компании не одного, а двух котов, расположившихся рядом на кушетке. Помимо Бобби, тихонько похрапывавшего у ног — он никогда раньше не подозревал, что кошки храпят! — под боком у него свернулся и белый красавец Вайти.

Рейлан попробовал погладить его — ощущение оказалось весьма неожиданным: под облаком пушистой шерсти пряталось весьма тощенькое тельце.

Спалось плохо — за месяцы, проведенные в тюрьме, он отвык спать в темноте. Даже ночью, когда в камере выключали свет, в коридоре горела лампа, и теперь без этой лампы, дающей тусклый, но позволяющий различить все, что происходит вокруг, свет, он чувствовал себя несколько неуютно.

Наконец он встал и немного походил по дому, стараясь ступать бесшумно и изучая обстановку. Зашел на кухню, немного посидел на табуретке и попил воды из-под крана. Открыл холодильник и взял кусочек сыра — не потому, что хотелось есть, а потому что много месяцев не имел возможности, ни у кого не спрашивая, пойти вот так, ночью, на кухню и взять что-то из холодильника.

Похоже, опасения Грейс насчет соседей и впрямь были не лишены оснований. Из бокового окна гостиной хорошо просматривался соседский участок, отделенный от ее участка лишь низенькой живой изгородью — окна соседнего дома находились в каких-нибудь двадцати ярдах. Из кухонного окна виднелся дом другого соседа. Остальные окна гостиной выходили на улицу — даже из коридора через широкий арочный проход можно было видеть горящие фонари и разноцветные лампочки, светившиеся в кронах растущих вдоль дороги деревьев (интересно, зачем? Праздник у них какой-то, что ли?)

Значит, и жизнь самой Грейс перед соседями была как на ладони…

Закончилась экскурсия по дому тем, что Рейлан наступил босой ногой на что-то колючее, зашипел от боли и похромал обратно в чулан.

Заснул по-настоящему он лишь под утро — и, казалось, в тот же миг очнулся от резкого толчка. Инстинктивно скорчился, прикрывая живот — открыл глаза и увидел мелькнувший в дверном проеме пушистый белый хвост.

Издалека доносилось «Коты-коты!», мяуканье, шелест — мирные, домашние звуки.

«Это не тюрьма!..»

На какую-то долю секунды показалось, что он снова там. Снова там — и за ним пришли…

Сердце отчаянно колотилось. Рейлан перевернулся на спину, глубоко дыша и приходя в себя.

Он в доме. В безопасности. В относительной, конечно — но безопасности. Это просто кот с кушетки соскочил. Сейчас Грейс покормит их, а потом очередь дойдет и до него…

Пришла она только минут через двадцать, довольная и свеженькая, в розовом халате с оборочками и с намотанным на голову полотенцем. И пахнущая яблочным шампунем — просто одуряюще для человека, который уже почти полгода толком не видел женщины.

«Стоп! — осадил себя Рейлан, поймав за хвост промелькнувшую ненароком мысль. — Этого нельзя! Даже думать нельзя — категорически!»

Спросила традиционное:

— Ну, как ты тут?

— Вроде нормально.

Подошла, потрогала его лоб, поинтересовалась:

— Тебе что на завтрак — вафли с ветчиной или хлопья с молоком?

— Вафли! — (какой же дурак будет есть хлопья, когда предлагают вафли?!) — И мне бы в ванную сначала надо…

— Сейчас я схожу окна проверю, — спокойно сказала Грейс. — Только у меня для тебя свежих трусов нет — я сегодня в магазин пойду, тогда и все необходимое заодно куплю. У тебя какой размер?

Рейлан усмехнулся, еще раз убеждаясь в потрясающей способности женщин приспосабливаться к обстоятельствам: она уже не видит ничего особенного в том, чтобы постоять на стреме, пока разыскиваемый всем городом преступник принимает душ в ее ванной! Но последняя фраза заставила его насторожиться.

— Не надо, ради бога, мне ничего покупать!

— Да я ничего дорогого покупать и не буду! — по-своему поняла она его. — Но надо же тебе в чем-то ходить!

— Да дело не в том, что дорого! Просто… ты же одна живешь, верно? — Грейс кивнула. — Ну и как ты думаешь — если ты вдруг купишь какую-то мужскую одежду, никто на это не обратит внимания? Никто не спросит: «Зачем, для кого?!» Я уверен, что этот твой Кип уже распорядился обо всех таких подозрительных покупках сообщать!

— А что же тогда делать?!

— А где моя одежда? И ботинки?

— Я ее сожгла… — растерянно сообщила Грейс. Тут же попыталась оправдаться: — Но она очень грязная была и рваная, и пахло от нее плохо, и я ее сожгла, и носки тоже, в печи, у меня за домом пристройка, отопительная система…

Рейлан не в первый раз замечал, что стоит ей разволноваться или смутиться, как она начинает тараторить без устали — слова просто сыпались из нее горохом. Но ему уже было ясно: одежды нет. На миг он представил себе, как идет по городу в спортивных штанах, едва доходящих ему до лодыжек… В женских штанах!

— …Но ботинки я не сожгла, ботинки помыла и спрятала — на чердаке, за трубой, там тепло, они быстро высохнут… Вот… Я думала, что новое куплю!

Вид у нее был такой, словно она вот-вот расплачется. Этого только не хватало!

— Ладно, не огорчайся, что-нибудь придумаем! — поспешно сказал Рейлан. — У тебя что, вообще никакой мужской одежды нет?

— Нету!.. — Грейс огорченно замотала головой — и вдруг остановилась, словно ее осенила какая-то мысль. — Может, на чердаке что-то есть — от дедушки осталось! Бабушка не любила ничего выбрасывать, и там сундуки со всякими вещами стоят, я как раз сегодня собиралась начать их разбирать…

— Ладно, сгодится и дедушкино.

Тюрьма научила его не быть особо переборчивым.

Очевидно, в качестве компенсации за причиненный уничтожением всех его носильных вещей моральный ущерб — а может, и в самом деле поэтому — Грейс решила порадовать его, сообщив, что на обед будет творожно-клюквенное мороженое. Попробовав же вафли, Рейлан понял, почему этот самый Кип упорно набивается к ней в бойфренды. Женщина, которая так готовит!..

Сама она вскоре после завтрака появилась в чулане, очень деловитая, с яркой банданой на голове, в потертых джинсах и свитере — и сообщила: