Большая книга ужасов. 62 - Ирина Щеглова

Прошло несколько дней. Родители, прихватив Люську, отправились на закупки. Ваня остался один.

Хотел поменять фото на аватарке «Вконтакте», вышел во двор, все искал выгодный ракурс, но ему никак не удавалось сделать хороший снимок. Вспомнил о площадке над обрывом – вот где получится классный кадр! Заскочил в дом за ключами и, сам не понимая зачем, сфотографировал дверь в свою комнату, угол печи, окно…

С Интернетом, конечно, проблемы, но можно сбегать на набережную и опубликовать, пусть друзья любуются.

Он вышел из дома и, не закрыв дверь, отправился к обрыву – до него два шага от калитки.

На улице жара и безлюдье. Белесое от зноя небо, неподвижная листва, тишина, только где-то в траве тонко звенит хор насекомых. Над обрывом легкий ветерок взъерошил волосы.

Ваня встал так, чтобы на снимке за его спиной развернулась панорама города и окрестностей. Тщательно прицелился и снял, на всякий случай повторил.

Ну вот, теперь должно получиться именно то, что он хотел.

Ваня вернулся во двор, уселся в тени веранды на крыльце и стал разглядывать снимки в телефоне.

Первое, что бросилось ему в глаза, – дверь в его комнату. Что-то с ней было не так. Ваня нажал на снимок и чуть не отшвырнул от себя телефон. С экрана на него смотрело черное безглазое лицо, отвратительная маска, но маска живая!

Трясущимися пальцами Ваня кое-как, не глядя, удалил все, что наснимал. Телефон на всякий случай отключил.

Спрыгнул с крыльца и рванул прочь, лопатками ощущая ледяной, невидящий взгляд черных глазниц.

Он выскочил за калитку и только тут опомнился.

– Чертовщина какая-то, – пробормотал Ваня. Он посмотрел на дорогу, вдруг покажется машина, хорошо бы, если бы прямо сейчас приехали родители. Но улица по-прежнему была пустой и сонной.

Ваня посмотрел в сторону обрыва и вдруг увидел: мелькнуло светлое платье, босые пятки, соломенная коса…

– Ольга! – вырвалось у него.

Она удалялась от него по пыльной дороге, пересекла площадку, солнце слепило, он видел только ее контур…

– Ольга! – Ваня побежал за ней. Он точно видел, как девчонка скрылась в кустах на обрыве. Он ведь сам только что стоял там, фотографируя себя на фоне панорамы…

– Ольга! – Он почти догнал ее, выскочил из кустов на обрыв, но там никого не было.

Ваня опешил. Он глянул вниз, ни тропинки, никакого спуска, если спрыгнуть, ноги переломаешь. Там, чуть левее, более пологий склон, но она не успела бы. А справа забор дома. К тому же все заросло кустарником, крапивой и бурьяном.

– Эй! – крикнул Ваня, приложив ладони рупором ко рту. – Э-ге-гей!

Нет ответа. Ни шороха, ни вздоха.

– Развлекаешься? – раздался насмешливый голос.

Ваня вздрогнул и обернулся. На него, ехидно улыбаясь, смотрела Лиля.

– Шпионишь? – огрызнулся он.

– Тебе голову не напекло? – легко отбила она. – Я слышу, ты орешь, как потерпевший, подошла посмотреть, не случилось ли чего, – ее глаза продолжали смеяться.

– Да тут опять эта девчонка, – признался Ваня.

– Да ну? – Лиля округлила глаза.

– Хватит прикалываться, – рассердился Ваня, – я тебя спрашивал о ней, ты сказала, не знаешь, а она тут постоянно крутится. Только что ее видел. Шмыгнула в кусты и пропала. Может, здесь тропинка есть незаметная? Куда она подевалась?

Лиля покачала головой:

– Я смотрю, ты совсем, – она покрутила пальцем у виска, – тю-тю, – нет никакой тропинки.

– Но я же отчетливо видел!

– Кого?

– Эту, босоногую, волосы, как солома.

– Зовут Ольгой? – насмешливо переспросила Лиля.

– Откуда ты знаешь?

– На всю улицу орал! Слушай, ты правда нормальный, а?

– Нормальный, – Ваня отстранил ее и пошел к дому.

– Подумаешь! – фыркнула она вслед.

У калитки он нерешительно остановился. Солнечные девчонки, черные маски… Что-то не хочется оставаться одному. Он нехотя оглянулся. Лиля и не думала уходить, стояла рядом.

– Слушай, со мной и правда что-то не то творится, – с трудом произнес Ваня.

Мгновенно с ее лица исчезло выражение высокомерной насмешки, она подскочила, озабоченно заглянула в глаза, потрогала лоб, ну прямо как мама.

– Болит что-нибудь? Голова кружится?

– Вроде нет…

– Вялый ты какой-то и бледный. Тебе надо полежать, и холодное на лоб.

Лиля бесцеремонно взяла его под руку и потащила в дом. Он не сопротивлялся. С Лилей уже не было так страшно.

Распоряжалась она, как у себя дома, заставила Ваню умыться холодной водой, уложила на диван, притащила мокрое полотенце и положила на лоб. Вздохнула и села на краешек, рядом.

– Ты не бойся, я не уйду, дождусь твоих родителей.

– Спасибо, – искренне поблагодарил он, – а то, знаешь, мерещится всякое…

– А, ты тоже дома один боишься, – почему-то обрадовалась Лиля, – и я не люблю. У нас домовой злющий! Достал уже!

– Домовой? У тебя дома живет?

– Ну да! Чего ты так уставился?! И у вас тоже есть, – она запнулась, – наверно.

– Да, мама тоже говорит о домовом, – согласился Ваня. – А какой он? Говорят, маленький, лохматый, как в мультике?

– Да разные они, – сказала Лиля, – вот у нас мелкий и лысый.

– Ты видела?!

– Видела, – Лиля устроилась поудобнее и начала рассказывать. – Первый раз пару лет назад, осенью. Как сейчас перед глазами. Однажды легла спать, уснула быстро. Проспала, может, часа три-четыре. Открыла глаза от того, что кто-то меня сильно держал, не давал повернуться на диване. Спала я на правом боку. Первые мои мысли были, что скорей всего моя собака, у нее такая дурацкая привычка – посреди ночи будить меня или моих родителей, когда сильно хочет в туалет.

Но никакой собаки около моего дивана не было! У меня все внутри похолодело… Я поворачиваю голову налево и прихожу окончательно в ужас! На мне сидит маленький человечек, ростом с двухлетнего ребенка, худенький, с бледной кожей, почти белой, аж светится в темноте, лысенький и глаза закрыты. Он своими руками вдавливает меня в диван с неимоверной силой!

Я попыталась закричать, не смогла, такое ощущение было, словно язык онемел. Я подумала, может, это мне снится, покрутила головой, посмотрела на противоположную стенку комнаты, отчетливо вижу второй диван, рядом стол, на нем комп, огонечек зеленый горит. Я опять поворачиваю голову, вижу это существо, оно сидит и по-прежнему смотрит на меня закрытыми глазами.

Попыталась вырваться – бесполезно, удалось только высвободить левую руку. Я дотянулась до него рукой, попробовала оттолкнуть, но коснулась только его худенького плеча и ключицы. Он был холодный с гладкой кожей. Я испугалась еще сильнее и заплакала. Мысленно стала просить, чтобы он отпустил меня, потом с горем пополам смогла произнести вслух молитву «Отче наш». Как только я начала ее читать, этот моментально исчез! Я с ужасом подскочила, включила свет и до утра просидела без сна.