История руссов. Варяги и русская государственность - Сергей Лесной

Итак, надпись, относящаяся к 477 году, показывает, что в те времена уже было племя, по всем признакам славянское, называвшееся «русынами», а сокращенно, вероятно, «русь».

Таким образом, Русь «начаша ся прозывати», т. е. упоминаться в истории не с 860 и даже не 839 года, а отмечена уже для 477 года нашей эры. Этот скачок в глубь истории на 362 года может показаться совершенно невероятным.

Существует, однако, другой исторический документ, оказывающий весьма солидную поддержку плите об Одоакре. В 1926 году Археографической комиссией Украинской Академии Наук была опубликована рукопись XVII века Самуила Величка: «Сказание о вiйнi Козацкой з Поляками».

«Гетман Богдан Хмельницкий в 1648 году призывал население Украины на защиту родины от поляков по примеру “славних и валечных (воинственных) Русов предкiв своïх”, которые под предводительством Одонацера (Одоакра) около четырнадцати лет владели Римом; “нам теперь кшталтом (по образу) оних древних Руссов, предков наших, кто може возбранити дiяльности воïственноï i уменшити отваги рицерськоï”».

Таким образом, в 1648 году Богдан Хмельницкий, обращаясь с воззванием к украинскому народу встать на защиту родины, напоминал славные деяния предков этого народа и то, что Одоакр, которого он считал предком украинского народа, 14 лет когда-то владел Римом.

Спрашивается: откуда же взял это Богдан Хмельницкий? Уж, конечно, не из брошюры патера Ансельма Эбнера, которую мы упоминали. Значит, в 1648 году были исторические источники, согласно которым Одоакр считался не герулом, а русом, предком украинского народа. И это сведение должно было быть широко распространенным, ибо в воззвании к народу Хмельницкий не мог говорить о вещах малоизвестных или вовсе неизвестных.

Отсюда следует, что несомненно имеются источники, содержащие более полные сведения о том, что Одоакр был вождем «русынов», но их надо искать прежде всего в польской, чешской и латинской литературе. Мы имеем налицо два факта, игнорировать которые мы не можем: плиту об Одоакре в Австрии в Зальцбурге и воззвание Хмельницкого к украинскому народу. Что это может перевернуть все наши представления, бояться нечего. В науке бывали и не такие революции.

Перейдем теперь к вопросу, как можно связать западную, по-видимому прикарпатскую, Русь Одоакра с Киевской Русью. По-видимому, русинами звали юго-западных славян, расположенных западнее Днепра и в общем южнее Киева. Эта довольно крупная ветвь славян, централизовавшаяся между Карпатами и Дунаем (главным образом в области его среднего и отчасти верхнего течения и на левом берегу), дала ветвь, дохлестнувшую до Киева.

Здесь пришельцы «русыны» или «русы» были до известной степени чужеродным телом среди окружающих племен восточных славян. Летописец совершенно ясно указывает, что древляне, располагавшиеся всего в нескольких десятках километров западнее Киева и «севера», были чужды пришельцам прежде всего своей некультурностью.

Это могло случиться только в том случае, если пришельцы явились сразу, одновременно, в виде одной волны завоевателей или иммигрантов, в противном случае совместное длительное сожительство быстро стерло бы черты разницы.

«Русины», связанные веками с Римом и Грецией, были, конечно, гораздо более культурны, чем восточнославянские племена, в частности, сидевшие на Днепре.

Что же касается полян, то они, по-видимому, быстро растворились в Руси, хотя летописец все же отметил разницу, существовавшую между ними.

Так, под 944 годом мы находим: «Игорь совокупив вои многи: Варяги, Русь, и Поляне, и Словене, и Кривичи, и Печенеги ная (т. е. нанял)…» Здесь противопоставление Руси и полян совершенно очевидно, летописец еще различал их, но вместе с тем упоминание их рядом указывает на их близкое соседство.

Скорее всего, в ассимиляции полян сыграла большую роль их немногочисленность: территория, занимаемая ими, была весьма невелика, а расположение на магистрали Днепра давало все предпосылки к более высокой культуре по сравнению, скажем, с древлянами, и это облегчало слияние их с руссами.

В пользу того, что поляне когда-то отличались от Руси, говорит замечание летописца: «поляне яже ныне зовомая Русь», — значит, было время, когда они Русью не назывались. Наконец, данные Константина Багрянородного, путаные и неясные, очевидно, и были путаны потому, что он не знал о сути различия между полянами и Русью и что она в его время уже не существовала. Сведения его относились к более древней эпохе.

Таким образом, начало Киевской Руси следует искать где-то далеко, скорее всего, в районе среднего Дуная. Появившись на Киевщине, «русины» организовали из племен восточных славян значительное государство, тогда как на Западной Двине и на Волхове создавались иные центры и, по-видимому, уже чисто восточного славянства, если не верить легенде о появлении славян на севере с юга.

Центр тяжести исследований о начале Руси следует перенести на совершенно новые области, искать же решения вопроса в «Roslagen´ах» или «ruotsi» так же бесполезно, как искать его на Лабрадоре или на Фиджи.

Совершению естественно, что вся эпоха «великого переселения народов» должна быть пересмотрена с совершенно иных принципиальных точек зрения, именно должна быть выяснена роль славянства в этом огромном и сложном процессе.

Этим, в сущности, никто не интересовался. Иностранные историки — потому, что их прежде всего интересовали судьбы их родных стран и выискивать разорванные звенья истории славян им даже и в голову не приходило, русские же историки вообще этими вопросами почти не занимались из-за оторванности от западных источников прежде всего, а в особенности потому, что им казалось, что это их вовсе не касается.

Наша догадка, что племя «Русь» было пришлым, юго-западным славянским племенем, вероятно оттесненным сюда ордами кочевников из Азии[9], находит себе подтверждение и в фактах археологии.

Недавно Б. А. Рыбаков опубликовал статью «Древние русы» (Советская археология, № 17, 1953, стр. 23—104), в которой подвел итоги нашим знаниям в области археологии. Он различает три своеобразных центра: 1) поляне — по обе стороны Днепра с центром в Киеве, 2) русь — по обе стороны Днепра приблизительно от Канева до устья Сулы, и 3) «севе́ра» — треугольник: на севере Суджа[10], на юге Новая Одесса, на востоке — Колосково.

Таким образом, Рыбаков отличает полян от руси по археологическим материалам. Течение событий нам представляется таким образом. Поляне представляли собой оседлое земледельческое племя восточных славян, зажатое между древлянами с запада и «севера» с востока и выдвинутое на юг наиболее по сравнению с упомянутыми племенами, именно вдоль по течению Днепра. Расположение вдоль могучей водной магистрали, а также в плодородной зоне лесостепи значительно способствовали тому, что поляне были культурнее и богаче своих соседей.