Вампиры - дети падших ангелов. Реквием опадающих листьев - Ирина Молчанова

Она уже хотела обронить ослепленному ее красотой мужчине что-нибудь обнадеживающее, как заметила, что в сад крадучись выскользнул Даймонд.

Раздражение разлилось по телу. Она ведь приказала этому паршивцу не высовывать носа из комнаты! И куда же он направился, ослушавшись ее?

Анжелика сразу же потеряла интерес к венецианскому красавцу и, пообещав: «Увидимся позже, меня зовут обязанности хозяйки», направилась к выходу на террасу. Над пожелтевшими верхушками черемухи висела ярко-лимонная луна, в саду холодно пахло прелыми листьями; по земле, покрытой разноцветными опадышами, стелился туман. В сиянии маленьких разноцветных фонариков подсветки, пущенной вдоль дорожки, ведущей в глубь сада, силуэт слуги быстро удалялся.

На крытой трассе вокруг сто, ликов расположились несколько мужчин в компании женщин. С тех пор как тут побывал Наркисс и запустил Даймонда в колонну, ее успели восстановить.

Анжелика направилась за слугой, но когда тот свернул под тень яблонь, замедлила шаг.

— Я думала, ты не придешь! — услышала она женский шепот.

— Прости, — виновато ответил Даймонд, — я ненадолго.

— Мы можем, наконец, поговорить? — зашептала девушка. — Что происходит? Ты больше не хочешь меня видеть?

— Хочу, очень хочу, просто…

Анжелика вцепилась в шершавую ветку яблони, прислушиваясь к тембру родного голоса. Сейчас он звучал для нее как-то по-другому, по-новому. И теперь мальчишка, который двести лет был ее любимым питомцем и исполнителем мелких прихотей, выглядел совсем иначе.

— Мария, ты мне нравишься, но, возможно, сейчас не совсем подходящее время, — вздохнул юноша.

Девица не ответила, и по донесшимся звукам Анжелика поняла, что они целуются. От ярости у нее перехватило дыхание. Она медленно отпустила ствол яблони, в который впились ногти. Ей хотелось погрузить их в лицо дряни, посмевшей пробраться в ее сад и целовать того, кто со всеми потрохами принадлежал ей и только ей.

— Я тебя люблю, — простонала Мария.

И он ответил ей:

— А я люблю тебя…

Анжелика не верила своим ушам. Он говорил слова любви другой. Он в самом деле забыл все, что их связывает, и желал начать новую жизнь.

Девушка рванулась вперед и за короткие тонкие волосы отшвырнула от своего слуги девицу.

— У тебя есть три секунды, чтобы убраться, — предупредила Анжелика.

Мария попятилась, а Даймонд выступил вперед и закрыл ее собой:

— Она ни в чем не виновата.

Анжелика зло рассмеялась, прошелестев:

— О, милый, я знаю. Во всем виноват ты! Ты один!

Она в два шага сократила расстояние между ними и, схватив за грудки, прижала молодого человека к изогнутому стволу яблони. От удара с веток сорвались несколько яблок и с приглушенным стуком ударились о землю.

Мария исчезла.

— Ты принадлежишь мне, запомни это, — прорычала Анжелика в бледное лицо с сияющими синими глазами. Красновато-каштановые волосы упали на лоб, закрывая ресницы.

Он с большим усилием разжал ее пальцы и, крепко стиснув их, сказал:

— Это так, ты мой создатель, я принадлежу тебе, служу. Двести лет я был рядом, любил тебя, ожидая ответа, надеясь на чудо — на взаимность. Думал, раз ты обратила меня тогда, значит, что-то почувствовала, значит, нуждалась во мне! И день за днем я ждал. А однажды я устал, устал любить тебя и вздрагивать от каждого твоего взгляда. Теперь я хочу одного — чтобы кто-нибудь ждал меня, принадлежал мне, любил меня.

Он посмотрел в ту сторону, где скрылась Мария.

— Мне хорошо с ней.

Анжелика вырвала свои ладони из его рук и в ужасе отшатнулась.

Паук, испуганный состоянием хозяйки, зашевелил лапами, щекоча ее шею, но как и прежде, не смог передать ей мысли юноши. Для нее его разум захлопнулся в тот миг, когда напоила мальчишку собственной кровью в деревенском сарае близ Портсмута двести лет назад.

— Да как ты смеешь! — все что смогла выдохнуть девушка и отвесила ему звонкую пощечину.

Удар рассек ему губу. Он вытер кровь и, опустив глаза, пробормотал:

— Если ты запретишь нам видеться, я подам Лайонелу прошение вступить в брак с Марией.

— Ты рехнулся, я не позволю! — покачала головой девушка.

— Разрешение на брак, в обход создателей и хозяев слабых вампиров, дает правитель. Лайонел его даст, и тебе прекрасно это известно.

Он был прав, и это приводило ее в еще большее неистовство. Тогда она взяла себя в руки, улыбнулась и сменила тактику. Нежно провела пальчиками по бледной щеке юноши.

— Милый, ну почему ты упрямишься? — Она плотнее прижалась к нему и слизнула с его губы выступившие капельки крови. — Я буду счастлива за тебя, как только ты найдешь достойную девушку. Но Мария… Мария совсем не та, кто тебе нужен!

— Я хочу решить сам!

— Ну конечно, — делано засмеялась она, лаская его щеку, — ты и решишь, но позволь показать тебе других!

— Мне не нужны другие, я лю…

Она решительно положила пальчик ему на губы, заставляя молчать.

— Прошу, не говори глупостей. Ты должен увидеть других! — Она вздохнула. — Если не изменишь мнение, так и быть, пусть будет Мария.

— Правда?

Она легко поцеловала его в губы.

— Конечно, мой сладкий. — И отстранившись, сказала: — А теперь иди к себе в комнату и подумай о встрече с новыми девушками.

Он молча кивнул, но сделав несколько шагов, обернулся.

— Анжелика, я хочу попросить… Если для тебя все это очередная игра из ревности, желания самоутвердиться, отвоевать то, что принадлежит тебе, — остановись, не делай мне снова больно. Для меня это маленькое счастье за долгие двести лет очень дорого. А ты поиграешь, сломаешь и забудешь на следующий же день, а я не смогу…

Он ушел, она осталась одна в тени яблонь.

— Какой злодейкой он меня рисует, ужас, — проворковала девушка, поглаживая своего паука.

А когда вернулась на террасу, за крайним столиком увидела Георгия.

— Тебя-то я и ищу! — выдала очаровательную улыбку Анжелика.

Он с любопытством уставился на нее.

Девушка подошла и уперлась руками в стол, демонстрируя молодому человеку грудь в декольте.

— Гера, ты, кажется, хотел снять с меня это платье?

— Может быть… — неуверенно отозвался тот, — но помнится, ты ответила мне…

— Ах, не вспоминай! — пропела она.

Он медленно поднялся, Анжелика выпрямилась и скользнула рукой ему под пиджак.

— Ну так что? — вопросительно изогнула она золотистую бровь.

— «Сколько стоит удовольствие?» — передал ей паук.