Фараон - Кристиан Жак

– Это будет непросто, – замечает главный мастер.

– Немедленно принимайтесь за дело.

Все задаются одним и тем же вопросом: вернусь ли я из Мегиддо живым?

Без содействия Монту, бога-сокола, ни одной битвы не выиграть. Поэтому я отправляюсь в его храм в Иуни[25], благо он недалеко от столицы, чтобы помолиться и попросить укрепить мою руку и дать мне силы для победы над врагами. Защитник царского дома, небесный сокол обороняет Две Земли в минуту опасности. Да ниспошлет же он мне свою зоркость и быстроту реакции! В его честь я возведу новый пилон, украшенный сценами его благодеяний.

Служитель храма, одновременно астролог и астроном, радушно меня встречает. По его расчетам и учениям древних выходит, что момент выбран удачно, но с условием – нужно точно знать, в чем именно состоит опасность, и идти на риск.

Я не отступлюсь. Видение мое было таким четким, что развеяло все сомнения. Каким бы ни был итог этого похода, мой долг – защищать свою страну всеми средствами, какими я только располагаю. В сравнении с этим моя собственная жизнь стоит мало.

* * *

Срочный заказ из дворца. Ругая на все лады надоедливых чиновников, Старик велел Северному Ветру созвать остальных осликов, которые и повезут несколько десятков кувшинов с вином. Оглядывая опустевший погребок, Старик пообещал себе взять с Минмеса хорошую цену. Уже было официально объявлено, что армия под предводительством фараона через день отплывает в Мемфис. И перед отбытием, связанным со столькими надеждами и тревогами, царь устраивает празднество для солдат и населения. Во дворце же состоится пышный пир, на котором будут присутствовать сам Тутмос и все высшие сановники державы.

Едва заметная усмешка Минмеса моментально вывела Старика из себя.

– Я уж начал волноваться. Не оставлять же гостей без хорошего вина!

– У меня всего две руки и две ноги, а грузить пришлось много. Только знай: за срочный заказ и цена особая.

– Согласен.

– Примешь мою цену без возражений?

– Приму, конечно. Как и ты примешь решение нашего царя.

У Старика земля ушла из-под ног.

– Это еще что за новости?

– Поставщику такого замечательного вина негоже оставаться в стороне. Благодаря тебе наш государь за каждой трапезой обретает новые силы. А они ему очень понадобятся во время предстоящей кампании.

– Но я всего лишь делаю и продаю вино, какой с меня спрос?

– Его величество рассуждает иначе. И я счастлив сообщить, что ты не только назначаешься придворным поставщиком вина, но и на время нашего карательного похода причислен к службе снабжения.

Старик на время потерял дар речи.

– Ты… Уж не насмехаешься ли ты надо мной?

– Что ты, чувства юмора я лишен с детства.

– И придет же такое в голову! В моем возрасте к кладбищу привыкают, а не к походам!

– Ничего не поделаешь – война! Да и сам подумай: разве это не наивысшее счастье – служить фараону? Я знал, что ты оторопеешь от счастья. Подчиняться будешь царскому глашатаю Антефу, он человек хороший, но требовательный. Вы прекрасно поладите.

* * *

Кенна, дворцовый управитель, не знал, куда бежать и что делать. Энергичный сорокалетний мужчина, всегда очень ухоженный и одетый по последней моде, с какими только трудностями он ни сталкивался, устраивая беспримерные по роскоши празднества и пиры в царствование Хатшепсут! Его мастерство было общеизвестно и вызывало восхищение. Обычно на все приготовления ему давали время; в этот раз, за что ни возьмись, – сплошное мучение! При том что на пир соберется вся фиванская элита, которая ни одного огреха не упустит!

Парадный пиршественный зал дворца со стенами, украшенными цветочными узорами, выдраили до блеска; расставили низкие столики на три-четыре персоны и кресла с низкими спинками, на них – масляные лампы и лучшую посуду; разложили подушки, расстелили надушенные скатерти… Дворцовый управитель не упускал ни единой детали, зная, что некоторым царедворцам руку в пасть не клади, и на его должность, пусть и весьма утомительную, желающих найдется немало.

Кенна прибежал на кухню. Работа тут просто кипела. Работа во дворце считалась вершиной карьеры, и дисциплину шеф-повар поддерживал военную. Кушанья здесь готовились только изысканные и в огромных количествах, вина держали отменного качества. В Египте знали, что такое хорошая кухня. Разнообразные салаты, филе рыбы, перепела, говяжьи ребрышки, свежие сыры, компот из инжира и сладкая выпечка – чего только не было в меню!

Чуть меньше часа до прибытия гостей… Во главе отряда помощников Кенна еще раз сверился с планом их размещения: каждому отведено определенное место согласно занимаемой должности. Ошибка – и увольнения дворцовому управителю не избежать.

А в голове – единственная забота: уж не забыл ли он чего-нибудь? Не допустил ли промах, который потом поставят в вину?

Думать об этом поздновато: в дворцовом саду уже зажигаются лампы и стража расступается перед первыми гостями…

Я с детства ненавижу светские развлечения. За стол охотно сажусь в одиночестве или с друзьями, с кем можно свободно поговорить. А на официальных торжествах любое слово, слетевшее с уст царя, может быть истолковано превратно. Что это – комплимент или более или менее завуалированный упрек? И почему в такой форме? Почему государь обратился к этому господину или этой даме? Почему в эту конкретную минуту он замолчал? И кто выйдет из-за стола с надеждой на повышение, а кто, наоборот, беспокоясь о своем будущем?

Накануне военного похода от этого застолья одна польза – собрать фиванских сановников и убедиться, что они готовы сотрудничать друг с другом и на пользу государству. Фараон царствует и защищает свою страну до последней капли крови – такова мысль, которую я хочу до них донести. И, по мнению Минмеса, лицезрение царя успокоит чиновников, тем более что, будучи очень занятым, я не удостоил личной аудиенции очень многих просителей, перенаправив их к первому министру.

Когда я вхожу в зал, приглашенные встают и все взгляды обращаются ко мне. В воздухе разливаются приятные ароматы, гости – в лучших праздничных одеждах, на женщинах – украшения с сияющими самоцветами. На роскошных париках – парфюмированные конусы, которые в течение вечера будут таять, распространяя благовония.

Я направляюсь в восточную часть зала. На почтительном расстоянии по правую руку следует первый министр Узер с супругой; слева – Менх Старший, верховный жрец Амона, и его жена. Среди присутствующих мужчин и женщин поровну, и отсутствующих из числа высших сановников тоже нет. Все с нетерпением ожидают моей речи.

– Нас ждет приятное застолье, однако не стану скрывать – положение очень серьезное. Во главе нашего войска я отправляюсь в поход, чтобы помешать правителю Кадеша объединить свои силы с врагами Египта. Бог Монту укрепит мою руку, и гнев его сокрушит противника. В мое отсутствие всеми делами государства будет заниматься первый министр. Призываю каждого из вас наилучшим образом исполнять свои обязанности. И когда я вернусь, мы отпразднуем победу.