Алые небеса - Катерина Райдер

если он оказывает тебе помощь, не самая блестящая идея! Вдруг я маньяк?.. Как показывает статистика, самые изощрённые психопаты в обычной жизни образцовые мужья, отцы, бойфренды.

Девушка исчезает в ванной, но я не успеваю перевести дух, потому что позади раздаётся предупредительный стук в дверь. Резко оборачиваюсь с глупым выражением лица, будто меня вот-вот поймают с поличным на месте преступления. В номер заходит горничная с махровым нечто в руках.

– Прошу прощения, господин, халат, который вы просили.

Тут по моему лицу проскальзывает тень осознания. Вот почему Мэри открыла в неглиже!

– Где оставить? – невозмутимо интересуется женщина.

Я же, растерянно жму плечами, бросая вопросительный взгляд на кровать. Сотрудница понимающе кивает, аккуратно укладывает вещь на матрац и молча удаляется. Может, и мне стоит сигануть за ней в коридор? Навыдумывал себе с три короба! Эх… И чтобы до конца осмыслить недоразумение, я приступаю к разбору пакетов – монотонное дело лучше всего помогает перезапустить мозг.

Хоук возвращается минут через пять. К этому моменту на столике возле окна, из которого открывается чудесный вид на башню Намсан, уже стоит чачжанмён и вскрытые контейнеры с овощами. Лапша немного разбухла, но на вкусе это не должно отразиться.

– Класс, а что это? – выглядывая из-за моего плеча, интересуется хозяйка номера, напоминая любопытного дошкольника в лавке чудес.

Скольжу взглядом по миниатюрной фигуре: лучше, чем полотенце. Однако разница не велика – шорты на туристке, что трусы, и даже худи положение дел не спасает! Впрочем, чего снова так нервничаю? Эта девушка мне чужая, ни сестра, ни подруга, никто! А я веду себя так, будто взаправду её опекун. И вообще, мне уже пора!

– Лапша со свининой и соусом из чёрных бобов, – отвечаю развёрнуто, но сухо, решив, что название американке всё равно ничего не прояснит. – Садись, ешь. В бумажном пакете лекарства согласно рецепту.

Тут в поле моего зрения попадает отёкшая лодыжка, перемотанная намокшим эластичным бинтом, и снова проклятое чувство ответственности начинает барахтаться в груди, мерзко скребя по рёбрам. Со Джин, да тебе в благотворительный фонд нужно устраиваться, а не в «Пак-Индастриал»!

Мэри между тем уже тянется за лапшой, на поедание которой у неё уйдёт не меньше пятнадцати минут, а палочками все тридцать. Но ведь я хочу уйти как можно скорее, поэтому перехватываю руку девушки и, вынудив посмотреть на себя, строго произношу:

– Сначала сменим повязку. Как ты вообще додумалась лезть в воду в бинтах? Не могла подождать до утра? Давай сюда…

Пододвигаю к ногам американки стул. Дожидаюсь, пока она разместит на нём свою пятую точку. Присаживаюсь, упираясь коленом в пол, перед этим стащив со стола бумажный пакет. Разрываю его зубами, вываливаю содержимое на паркет: согревающая мазь для связок, пластыри, гель от отёка, запасной комплект эластичных лент, таблетки – они сейчас не нужны. Ладно, перебинтую и сразу уйду.

– Сиди смирно! – шикаю с угрозой, разматывая мокрый бинт.

Голеностоп брюнетки раздут. Возле косточки красуется расплывчатый фиолетовый синяк. Смазываю его противоотёчным средством, касаясь кожи максимально бережно. Перехожу на заднюю сторону лодыжки, где уже более уверенно обрабатываю свободное от ушиба место согревающей мазью, чтобы связки регенерировали быстрее. Затем клею на пятку пластырь со змеиным ядом в качестве наружного обезболивающего и накладываю свежую повязку.

– Готово. Постарайся сегодня как можно меньше нагружать ногу. Ужин закажи в номер, просуши бинт, соблюдай постельный режим, – с этими словами поднимаюсь во весь рост, обтираю ладони салфетками, взятыми в кафе, и, поклонившись на прощание, направляюсь к двери.

До «свободы» остаётся всего пара шагов, руку протяни и вот она – заветная дверь, однако почти у порога меня нагоняет женская мольба, вынуждая инстинктивно замедлиться. И я бы вполне мог бы проигнорировать слова иностранки, но вот загвоздка, мисс Хоук произносит фразу (сама того не ведая), вмиг сбивающую мои навигационные настройки.

– Пожалуйста, останься со мной…

Тело пронизывает парализующей дрожью, ступни намертво припечатываются к полу. Я медленно оборачиваюсь, но вместо Мэри вижу маленького восьмилетнего мальчика: на разбитых коленях запёкшаяся кровь; жёсткие, как проволока, волосы, мокрые от дождя, торчат в разные стороны; шорты липнут к тощим ногам; футболка в тёмных пятнах от соевого соуса, а на левом запястье болтается самодельный браслет дружбы из красных ниток и цветных бусин.

– Хёнcontentnotes0.html#note_11, пожалуйста, останься со мной, – всхлипывает он, вытирая сопли тыльной стороной ладони.

Внутри всё сжимается. Чувствую, как земля уходит из-под ног. Мне горько, я разбит!

На болезненном выдохе прикрываю глаза. Жду, пока отпустит, но становится лишь хуже. Вновь смотрю перед собой, с опаской, силуэт ребёнка начинает растворяется в воздухе, а шутливая угроза хозяйки номера окончательно возвращает меня в реальность.

Туго сглатываю, быстро моргая, словно в глаза песка насыпали. Неосознанно запускаю пальцы под манжет рубашки, нащупывая плетёную фенечку, проверяя на месте ли три стеклянные бусины с инициалами, после чего молча возвращаюсь к столу, беру свою порцию, плюхаюсь на край кровати и начинаю есть так быстро, будто это моя первая еда за несколько дней. И дело совсем не в желании скорее покинуть отель, а в давящих на горло воспоминаниях, от которых я пытаюсь отвлечься, интенсивно пережёвывая пищу.

Американка, поглядывая на меня с нескрываемым любопытством, снова благодарит за помощь и предлагает вместе пообедать.

– Мы уже едим, – втянув в себя столб лапши, угрюмо бурчу я, не поднимая на девушку глаз, – считай, рассчиталась. Никто никому ничего не должен.

Грубо, знаю, при том, что Мэри ни в чём не виновата. Но полыхающий фитиль уже не потушить, лимит моей учтивости стремительно приближается к отметке в «ноль», и выманить на свет милашку Ли Со Джина теперь вряд ли получится. Однако госпоже Хоук всё же удаётся отвлечь меня от тарелки.

– Со Джин, а можно спросить тебя кое о чём? Насколько сильно тебе нужна работа в «Пак-Индастриал»? – очень осторожно, явно подбирая слова, произносит она. – Я к чему, вот смоделируем ситуацию, чисто гипотетическую. Допустим, завтра некая иностранка получит должность в вышеуказанной организации, оставив тем самым тебя без работы. После этого смог бы ты продолжать дружить с этой гипотетической иностранкой, у которой в Сеуле, – запинается, отводит взгляд, – в целой стране, больше нет ни одного друга?

Насколько сильно мне нужна работа в «Пак-Индастриал»? Хороший вопрос. Я задаю его себе каждый день на протяжении последних нескольких лет. Правда, звучит он несколько иначе: на что я готов пойти, ради этой работы? Ответ всегда один и тот же: на всё!

Надменно усмехаюсь. Встаю с кровати. Подхожу к мусорному ведру, чтобы выбросить миску. Из груди вырывается сиплое,