Темные объятия - Шеррилин Кеньон

— Адрес, черт возьми, скажите адрес! — прошипел Тейлон.

— Знаете ночной клуб «Бегущий Волк» на Канал-стрит?

Он кивнул.

— Так вот, мы как раз над ним.

— Спасибо. — И он передал эту информацию Кириану.

— Тейлон, помяни мое слово, гормоны когда-нибудь доведут тебя до беды!

А ведь он еще не услышал последней просьбы! Той, которую Тейлон никак не мог выговорить, которая жгла ему язык. Они с Кирианом знакомы тысячу лет (точнее, даже на несколько столетий больше) — и ни разу еще он не влипал в такую историю! Кириан ушам своим не поверит! Да что там — Тейлон сам едва верит собственным глазам.

— Мне нужно кое-что еще. Пожалуйста, привези мне одежду.

Из трубки не донеслось ни звука.

Чертов Готье, нашел время выключать мобильник! Ну, доберусь я до него!

— Что-что? — явно не веря своим ушам, переспросил Кириан.

— Я... остался без одежды.

Он, конечно, понимал, что старый друг будет смеяться. Но вышло еще хуже. Кириан заржал.

— Кириан, заткнись, это не смешно!

— О, дружище, вот тут ты ошибаешься! — простонал Кириан и снова залился неудержимым хохотом.

Тейлон покосился на свои ноги, обернутые розовым одеялом. Должно быть, ему изменило чувство юмора — в этом зрелище он не видел ничего забавного.

— Ладно, — проговорил, отсмеявшись, Кириан. — Жди нас, скоро будем.

— Кого это «нас»?

— Захвачу с собой Джулиана.

Тейлон снова поморщился. Мало ему одного старого приятеля — вместе с ним явится Оракул! Прекрасно. Просто праздник какой-то. Ну и повеселятся же они за его счет! И, можно держать пари, еще до заката эта история во всех подробностях появится на сайте «http://www. dark-hunter.com».

— Ладно, — проговорил он, усилием воли взяв себя в руки. — Увидимся.

— Вот что я подумала, — начала Саншайн, как только он положил трубку, — наверное, мне стоит пойти и купить вам какую-нибудь одежду. Я ведь перед вами в долгу.

Тейлон обвел взглядом просторный чердак. Жилище Саншайн выглядело так, словно здесь изорвалась бутыль розовой воды: повсюду преобладали розовые тона. Но не укрылась от него и крайняя скудость обстановки, и сборная, исцарапанная, ободранная мебель. Похоже, девица живет, как и положено жить художникам, — в беззаботной бедности. Она явно не сможет выложить две тысячи баксов за такие брюки, к каким он привык.

А джинсы Тейлон не наденет, даже если это будут последние штаны на земле.

— Не беспокойтесь, — ответил он. — Мои друзья обо всем позаботятся.

Саншайн поставила перед ним тарелку с оладьями и какой-то травой.

— Что это?

— Завтрак... точнее, уже обед. — Тейлон не спешил браться за вилку, и Саншайн пояснила: — Ешьте, вам нужно восстановить силы. Это — оладьи из отрубей с клюквой, а это льняное семя и ростки люцерны.

И что... это едят? Прекрасный обед для коровы, — но не для кельтского вождя!

Спокойно, Тейлон. Ты справишься.

— А кофе у вас есть?

— Кофе? Ещё чего не хватало! Эта отрава вас убьет. Могу предложить травяной чай.

— Вы всех гостей такой дрянью угощаете? — не выдержал Тейлон.

— Ох, какие мы грозные! Не с той ноги встали?

От такой наглости Тейлон даже растерялся. Так разговаривать с ним не осмеливался ни один смертный! Даже Ник Готье побаивался своего работодателя и знал в шутках меру.

— Ладно, — пробурчал он, так и не сообразив, что ответить. — Где у вас ванная?

И тут же понял, что это вопрос опасный. Пожалуйста, пусть ванная окажется здесь, а не снаружи, на заднем дворе!

— Вон там, — указала она на дальний и темный угол.

Тот угол тоже был отгорожен занавеской. А он-то думал, времена средневековья остались

позади!..

Сладкие воспоминания молодости... но нет, цивилизация все-таки лучше.

Едва Тейлон задернул за собой занавеску и сбросил покрывало, как в ванную с мочалкой в руках и розовым полотенцем через плечо влетела Саншайн.

При виде его мужественной наготы она уронила полотенце и застыла, пожирая его глазами.

— Ух ты! Вам кто-нибудь говорил, что у вас совершенное тело?

Тейлон почувствовал бы себя польщенным, если бы не ее тон, — тон восторженной ценительницы искусства в картинной галерее. В ее восхищении не было чувственности — лишь отстраненное любование и какой-то академический интерес. Как и у ее матери.

Нежная теплая ладошка пробежалась по его спине, по узорам татуировки.

— Не знаю, кто набивал вам тату, но это очень талантливый художник!

Рука ее скользнула к бедру — и по телу Тейлона пробежала дрожь.

— Это мой дядя, — вырвалось у него прежде, чем он сообразил, что лучше промолчать. О своем мире Тейлон ни с кем не разговаривал уже много столетий.

— Правда? Вот это да! — Женская рука скользнула к правому плечу, остановилась на изображении лука и стрелы — клейме Темных Охотников — А это откуда?

Тейлон дернул плечом, сбросив ее руку. Метку Охотника нельзя обсуждать с непосвященными.

— Неважно.

Только сейчас она заметила, что он возбужден, — и сделалась одного цвета с розовым полотенцем.

— Ох, простите! — пробормотала она. — Я... э-э... бывает, я что-то делаю, не подумав...

— Да, я заметил.

И, главное, продолжает пялиться на его эрекцию! Хоть бы из вежливости отвела взгляд!

— Какой же вы... большой!

Впервые за тысячу с лишним лет щеки Тейлона запылали, и он поспешно прикрылся полотенцем.

Только тут она оторвалась от созерцания его наготы.

— Ну ладно... я, собственно, хотела дать вам бритву.

С этими словами она повернулась к нему спиной, опустилась на колени и принялась рыться в ящиках низенького шкафчика — разумеется, розового.

Тейлон стиснул зубы. Эта женщина сведет его с ума! Неужели она не понимает, что в такой позе ее прозрачное платье туго обтягивает самую сексуальную на свете попку? Не думает о том, как выглядят со стороны ее движения бедрами? У него заныло в чреслах — так хотелось подойти к ней сзади, поднять эту полупрозрачную ткань, мощным движением войти в нее — и скользить взад и вперед, пока оба они не упадут без сил, усталые и счастливые...

Да, эта женщина определенно может удовлетворить мужчину! Восхитительно женственная, с соблазнительными выпуклостями в нужных местах — именно такие ему по душе...

Тут она поднялась на ноги и протянула ему бритву и зубную щетку. Угадайте, какого цвета?