Испытай меня нежностью и болью - Элли Лартер

привлекло с самого начала. Так и хотелось ее попробовать. Нажать на слабые точки. Понять, что ей нравится. Исследовать податливое тело. Соблазнить, раздразнить, показать ей, насколько это может быть хорошо…

Все это было бы делом пяти минут. Тем более что ей оказалось негде жить, и Соня практически привела ее прямо в мои грязные, развратные, загребущие лапы.

— Будь с ней осторожнее, — предупредила меня коллега и подруга.

— Наша новенькая девочка хрустальная? — усмехнулся я.

— У нее есть парень.

— Этот парень — просто потому что в девятнадцать положено иметь парня, — покачал я головой. — Будь у нее серьезные отношения и настоящие чувства — она бы не флиртовала со мной в первый же вечер так, что хотелось тут же ее трахнуть…

— С тобой сложно не флиртовать, — заметила Соня. — Даже я флиртую. А я помолвлена, помнишь?

— Бесстыдница, — я поцокал языком и улыбнулся.

— Да, а Арина девственница.

— Твою-то мать, — вот это меня реально удивило. Тем сложнее было изобразить удивление еще раз, когда об этом мне сообщила уже сама Арина.

— И жить ей негде, потому что у них там что-то не вышло… с сексом.

— Я же говорю, этот парень просто «потому что», — я закатил глаза.

— Петь! — сказала Соня строго.

— Да понял я, понял, я буду с ней осторожнее…

Обещание я, конечно, полностью провалил. Потому что в первый же вечер набрал для нее расслабляющую ванну — раз, соблазнил массажем — два, поцеловал — три, подстроил разбитую чашку — четыре. На следующее утро я отшлепал ее по заднице — пять, засунул в нее палец — шесть, и дал кончить, пускай и всего лишь в помощью плетки, — семь. Ай да я, ай да молодец!

Теперь она сидит передо мной прямо на обеденной столешнице, полностью голая, совершенно мокрая, обнимает меня руками и ногами и, кажется, будет совсем не против, если я трахну ее уже не пальцами, а членом.

В штанах давно каменный стояк, но я решаю, что надо бы притормозить. Не хочется, чтобы это произошло на волне совершенно неконтролируемого безумия с ее стороны, а потом она кусала бы локти, валялась в ногах у своего недопарня, вымаливая прощение, и ненавидела меня лютой ненавистью. Нам так-то еще работать вместе. И жить.

— Тайм-аут, — прошу я, отрываясь наконец от ее губ.

— Прости, — выдавливает она тихо, словно я ее пристыдил, и мне приходится торопливо объясняться:

— Нам нужно позавтракать и поговорить.

Она фыркает:

— Ну конечно! Еще один!

Я искренне удивляюсь:

— Думаешь, у меня не хватит сил или совести тебя трахнуть?

— Откуда мне знать!

— А тебе так не терпится, чтобы это произошло хоть с кем-нибудь? — хмыкаю я. — С твоим недопарнем у тебя не получилось, и ты решила, что со мной получится? Тебе там что, мешает что-то между ногами, раз ты хочешь поскорее с кем-нибудь потрахаться?

Все это звучит сурово и даже чуть грубовато, каким-то дурацким учительским тоном, так что я даже одергиваю себя:

— Прости, — и тянусь к ее губам, чтобы поцеловать. Она отвечает уже не так охотно, а потом и вовсе отстраняется:

— Сама не знаю, почему так.

— Не хочу, чтобы ты трахалась со мной, просто потому что «часики тикают» и тебе уже девятнадцать. И не хочу, чтобы ты трахалась со мной из чувства мести к своему недопарню. Давай-ка договоримся: ты подумаешь еще немного. Сходим сегодня в клуб, выпьем, потанцуем, немного пообщаемся… не телами, а словами… что скажешь?

— В наш клуб? — уточняет она.

— Нет, в самый обычный клуб, — я качаю головой.

Днем я ненадолго уезжаю по рабочим делам, оставляя Арину дома. В конце концов, мы же и вправду договорились: теперь она снимает у меня комнату. Вернувшись, я обнаруживаю ее сидящей в кресле с ногами и отчаянно что-то печатающей в телефоне.

— С недопарнем переписываешься? — интересуюсь я.

— Почему ты его так называешь? — возмущается Арина, поднимая на меня глаза.

— Потому что будь это твой настоящий парень, ты бы сейчас была в его квартире, а не в моей.

— Кажется, я к нему просто перегорела, — она пожимает плечами. — В любом случае, я переписываюсь не с ним, а с подругой.

— Что же ты не пошла жить к подруге? — спрашиваю я осторожно.

— Она в Питере, а я в Москве, — моя новая квартирантка практически огрызается, и я вспоминаю, что она девочка-палец-в-рот-не-клади. Дерзкая штучка. Мне это так нравится, что я не удерживаюсь, подходя к креслу сзади, наклоняясь и целуя ее в губы. Арина выпускает из рук свой телефон, обнимая меня за шею и вцепляясь пальцами в волосы. Она тянет на себя так болезненно и крепко, что член у меня в штанах тут же дергается, и я шиплю, выпутываясь из ее объятий.

— Что, опять тайм-аут? — фыркает она.

Я с улыбкой качаю головой. Мне ничего не стоит выебать ее прямо сейчас, но я решаю, что у нее должно быть немного времени подумать. Кроме того, я совсем не против этой игры, где она играет не роль жертвы, а такого же провокатора и нападающего.

— Ты даже не представляешь, что я с тобой сделаю, когда доберусь.

Она молча прикусывает нижнюю губу и опускает глаза. Ну слава богу: хоть немного смущения в ней еще осталось!

Вечером мы действительно выбираемся в клуб. Чтобы не тратить времени даром, я сразу заказываю для нас по коктейлю — если в перспективе может быть секс, ничего по-настоящему крепкого лучше не пить, — и после первого бокала веду ее на танцпол. В этот раз она уже гораздо смелее, и я решаю продолжить разговор, который она прервала тогда, в первое утро нашего знакомства.

— Ты в прошлый раз так и не сказала мне, что ты думаешь о разных практиках в сексе.

— Я ничего о них не думаю, — признается Арина. — Как я могу думать что-то о том, чего не пробовала?

Я мысленно матерюсь, понимая, что еще пара минут такого диалога — и мой стояк будет невозможно скрыть.

— И ты ничего не ненавидишь заранее? — спрашиваю я губы в губы.

— А должна? — спрашивает она так же тихо.

— Нет, — выдыхаю я.

— А ты так и не рассказал, что ты делаешь каждую ночь с женщинами.

— Я могу рассказать, что сделаю с тобой.

Она молчит, кусая нижнюю губу, и я прекрасно понимаю, что она уже течет, а ведь я еще даже не начал.

— Я положу тебе в рот три своих пальца и заставлю сосать. Как только они будут достаточно мокрыми, я по-очереди засуну их в твое влагалище. Осторожно, но