Смелость не нравиться. Как полюбить себя, найти свое призвание и выбрать счастье - Фумитаке Кога

ЮНОША: Нет, это не имеет смысла; то, что ты говоришь, выходит за рамки чувства неполноценности. На самом деле это больше похоже на хвастовство, не так ли?

ФИЛОСОФ: Действительно. Комплекс неполноценности также может развиться в другое, особое психическое состояние.

ЮНОША: Что это за состояние?

ФИЛОСОФ: Сомневаюсь, что тебе приходилось слышать о нем. Оно называется «комплексом превосходства».

ЮНОША: Комплекс превосходства?

ФИЛОСОФ: Допустим, человек страдает от сильного чувства неполноценности и, кроме того, ему не хватает мужества компенсировать это чувство энергичными усилиями и личностным развитием. При этом он не может выносить комплекс неполноценности с формулировкой «При ситуации А я не могу сделать Б». Он не готов примириться со своей «недееспособной личностью». Поэтому он рано или поздно пытается возместить этот ущерб и находит простой способ.

ЮНОША: Какой способ?

ФИЛОСОФ: Вести себя так, словно он лучше остальных, и предаваться вымышленному чувству превосходства.

ЮНОША: Вымышленному чувству превосходства?

ФИЛОСОФ: Хороший пример – «наделение авторитетом».

ЮНОША: Что это значит?

ФИЛОСОФ: Человек дает понять, что он находится в приятельских отношениях с влиятельной личностью (это может быть кто угодно, от заводилы в школьном классе до знаменитого актера). При этом он показывает, что считает себя особенным. Такое поведение, как хвастовство вымышленными знакомствами или чрезмерное увлечение модными брендами, – это разновидности «наделения авторитетом», а также, по всей видимости, аспекты комплекса превосходства. В каждом случае лучшим или особенным представляется не хвастун как таковой, а его связь с авторитетным брендом или человеком, которая придает ему общественный вес. Короче говоря, это вымышленное чувство превосходства.

ЮНОША: А в его основе находится сильное чувство неполноценности?

ФИЛОСОФ: Разумеется. Я не слишком разбираюсь в моде, но думаю, что у людей, которые носят кольца с рубинами и изумрудами на всех пальцах, есть проблемы с чувством неполноценности, а не с эстетическим чувством. Иными словами, это признаки комплекса превосходства.

ЮНОША: Понятно.

ФИЛОСОФ: Но те, кто возводит себя на пьедестал, пользуясь чужим авторитетом, по сути дела, руководствуются чужими ценностями и имитируют жизнь других людей. Это необходимо подчеркнуть.

ЮНОША: Значит, комплекс превосходства… Очень интересная психологическая концепция. Ты можешь привести другой пример?

ФИЛОСОФ: Допустим, человек любит хвастаться своими достижениями. Он превозносит свою былую славу и постоянно вспоминает то время, когда его свет затмевал остальных. Возможно, ты знаешь таких людей. Все они обладают комплексом превосходства.

ЮНОША: Человек, который хвастается своими достижениями? Да, это высокомерное поведение, но он имеет право хвастаться, потому что у него есть заслуги. Ты не можешь называть это вымышленным чувством превосходства.

ФИЛОСОФ: Увы, ты ошибаешься. Те, кто много хвастается, на самом деле испытывают неуверенность в себе. Адлер четко указывает: «Хвастуны занимаются своим делом только из-за чувства неполноценности».

ЮНОША: Ты хочешь сказать, что хвастовство – это обратная сторона чувства неполноценности?

ФИЛОСОФ: Именно так. Если человек по-настоящему уверен в себе, ему нет нужды хвастаться. Хвастовство объясняется сильным чувством неполноценности. Человек испытывает потребность выставлять напоказ свое величие. Он боится, что если не будет этого делать, то никто не примет его «таким, как есть». Это настоящий комплекс превосходства.

ЮНОША: Из твоих слов следует, что хотя комплекс неполноценности и комплекс превосходства вроде бы находятся на разных полюсах, на самом деле они граничат друг с другом?

ФИЛОСОФ: Да, они явно связаны друг с другом. Я приведу последний пример, связанный с хвастовством. Речь идет о схеме поведения, которая порождает особое чувство превосходства, проявляемое из-за усиливающего чувства неполноценности. Проще говоря, это хвастовство своими неудачами и злоключениями.

ЮНОША: Хвастовство своими неудачами и злоключениями?

ФИЛОСОФ: Такой человек обычно начинает похваляться своим происхождением и воспитанием, а потом описывает разные злоключения, обрушившиеся на него. Если кто-то пытается утешить его или предложить какие-нибудь перемены, он отказывается от помощи и говорит: «Тебе не понять моих чувств».

ЮНОША: Да, такие люди встречаются, но…

ФИЛОСОФ: Такие люди пытаются представить себя «особенными» из-за пережитых злоключений и самим фактом своих неудач ставят себя выше остальных. К примеру, возьмем тот факт, что я коротышка. Предположим, ко мне подходит какой-то добросердечный человек и говорит: «Тут не о чем беспокоиться» или: «Это не имеет никакого отношения к человеческим ценностям». Если я отвергну сочувствие и скажу: «Думаешь, тебе понятно, что мне пришлось вытерпеть?», никто больше не скажет мне ни слова. Уверен, все вокруг станут относиться ко мне, как котлу, который готов взорваться, и будут обращаться со мной очень осторожно – или, можно сказать, осмотрительно.

ЮНОША: Абсолютно верно.

ФИЛОСОФ: При этом мое положение возвышается над остальными и я становлюсь особенным. Довольно много людей стараются быть «особенными существами», используя такое поведение, когда они больны, страдают от душевной боли или разбитого сердца.

ЮНОША: Значит, они раскрывают свое чувство неполноценности и пользуются им как преимуществом?

ФИЛОСОФ: Да. Они пользуются своими злоключениями как преимуществом и пытаются с их помощью влиять на других людей. Заявляя о своих неудачах и о том, как много они вытерпели, они стремятся встревожить окружающих (к примеру, членов семьи и друзей), ограничить их возможности и манипулировать ими. Люди, о которых я говорил сначала, – те, кто запирается в своих комнатах, – часто предаются чувству превосходства, пользуясь своими неудачами как преимуществом. Даже Адлер указал, что «в нашей культуре слабость может быть весьма сильной и могущественной».

ЮНОША: Выходит, слабость – это мощная сила?

ФИЛОСОФ: По словам Адлера: «По сути дела, если мы спросим себя, кто стал сильнейшей личностью в нашей культуре, то логичным ответом будет – «маленький ребенок». Ребенок правит безраздельно». Ребенок управляет взрослыми с помощью своей слабости. Из-за этой слабости никто не может управлять им.

ЮНОША: Никогда не встречался с подобным мнением.

ФИЛОСОФ: Разумеется, в словах уязвленного человека – «Тебе не понять моих чувств» – есть доля истины. Никто не способен полностью понять чувств страдающего человека. Но пока он продолжает пользоваться своими злоключениями и страданиями как преимуществом, чтобы чувствовать себя «особенным», он всегда будет испытывать потребность в неудачах.

Юноша и философ обсудили целый ряд спорных предметов: чувство неполноценности, комплекс неполноценности и комплекс превосходства. Несмотря на четкие определения этих психологических концепций, их подлинные значения сильно отличались от тех, что воображал молодой человек. Кое-что до сих пор казалось ему неправильным. «Что в этом мне так трудно принять? Должно быть, это вступительная часть, или предпосылка, которая вызывает сомнения». Юноша собрался с духом и заговорил.