Веселый двоечник - Валентин Постников

— Что ты горланишь, как шаман в степи?

А я ей отвечаю:

— Так горло разрабатывают. Все великие певцы, чтобы хорошо петь, первые десять лет голос развивают. Так и Шаляпин делал, и Вертинский, и другие знаменитости.

Правда, тётя Аня на меня иногда обижается, говорит, что я своим пением мешаю ей сериалы смотреть. А что делать? Когда стану знаменитым певцом, обязательно приглашу её на свой концерт бесплатно и посажу в первом ряду. А потом выведу её на сцену и скажу зрителям, что она была моей самой первой слушательницей. И все станут ей аплодировать и кричать «Браво!». Она мне ещё спасибо за это скажет. Вот увидите!

— Архимед родился в Сиракузах, — стал читать я вслух.

— В карапузах, в карапузах!

— начала нарочно дразнить меня Наташка.

— Я знаю, как называется эта картина, — закричал я.

— Она называется «Мишка косолапый»! Правильно?

У моих друзей громко петь тоже получается. Конечно, не так хорошо, как у меня, но всё равно громко. Однако вчера я, Петька и Вадик получили двойки на уроке пения. Просто до слёз обидно.

А случилось это так. Мы проходили русские народные хоровые песни. Наша учительница пения Нонна Владимировна разбила весь класс на группы по три человека. Ребята сами выбирали, кто с кем петь будет. Мальчики с мальчиками, а девчонки друг с другом. Мы с Петькой и Вадиком сразу записались в одну тройку. Раз уж дома вместе поём, то в школе и подавно петь вместе будем. Все ребята по трое выходили к доске и пели песню. И оценки ставили всем троим сразу.

— Мы будем самой сильной тройкой, — без тени сомнения сказал Вадик.

— Точно, — подтвердил Петька. — Нас никто не перепоёт. Мы вместе будем петь, как три великих итальянских тенора: Паваротти, Каррерас и Доминго.

— Считай, пятёрки у нас в кармане, — весело сказал я.

Нам задали выучить наизусть русскую народную песню «По Дону гуляет казак молодой».

Это старинная песня. И хотя она грустная, мы сразу решили, что петь её нужно обязательно громко. Потому что, чем громче песня звучит, тем она лучше до сердца слушателей доходит.

Нонна Владимировна села за пианино и стала играть. Играла она очень красиво. Ничуть не хуже, чем знаменитые пианисты.

Первыми пели девочки. У меня от смеха чуть живот не лопнул, потому что это не пение было, а какой-то вой. У меня так кошки под окнами весной кричат.

— В чём дело, ребята? — строго спросила Нонна Владимировна. — Почему вы смеётесь?

— А как же нам не смеяться, — продолжал хохотать Петька. — Разве так нужно петь?

— А что вам не нравится? — удивилась учительница музыки.

— Так петь нельзя! — твёрдо заявил Вадик. — Это никуда не годится.

— А как же, по-вашему, нужно петь? — спросила Нонна Владимировна.

— Громко и с чувством, — пояснил я. — Так, как наша троица поёт.

— Спасибо, девочки, садитесь, — сказала учительница. — А вы, певцы, идите-ка сюда. — Она поманила нас пальцем. — Сейчас посмотрим, на что вы способны.

Мы с ребятами вышли, дождались, пока заиграет музыка, и как грянули на весь класс:

— По Дону гуляет казак молодой…

— Стоп! — сказала Нонна Владимировна, зажав уши ладонями. — Вы не поёте, а орёте.

— Мы поём, — обиделся Петька.

— Просто мы громко поём, — добавил Вадик.

— Как итальянские теноры, — с гордостью пояснил я. — Как Паваротти и его друзья.

— Ну-ка, ещё раз попробуем, — предложила учительница.

— По Дону гуляет… — набрав побольше воздуха в лёгкие, дружно начали ребята.

Мы старались петь так громко, что со стены свалился портрет композитора Мусоргского. В общем, в результате нам троим поставили по двойке.

— Знаете, что сказал Наполеон на острове Святой Елены? — спросила учительница, захлопывая классный журнал.

— Нет, — тяжело вздохнув, ответили мы.

— Он сказал, что французскую армию больше всего в России испугали сильные холода и громкие песни, которые распевали на морозе молодые казаки.

— Правильно, — поддакнула круглая отличница Светка Федулова. — Петь нужно красиво, а не громко.

— Кричать каждый может, а вот петь единицы, — вздохнула Нонна Владимировна.

— Что же это за пение такое, если тебя никто не слышит, — пробурчал Вадик, убирая дневник в рюкзак.

— Петь нужно так, чтобы за версту слышно было, — поддержал его Петька.

Когда мы шли из школы домой, я сказал:

— А знаете, ребята, мне папа рассказывал, что знаменитый писатель Максим Горький, когда был совсем молодым и ещё книг не писал, пришёл как-то на прослушивание в хор. И в тот же день в этот же самый хор пришёл молодой начинающий певец Фёдор Иванович Шаляпин.

— И что? — полюбопытствовал Петька.

— А то, что Максима Горького сразу приняли в хор солистом, а Шаляпину сказали, что у него нет способностей к пению, и прогнали. А через некоторое время он стал знаменитым певцом, известным на весь мир, — ответил я ребятам.

— Значит, учителя пения могут ошибаться? — обрадовался Вадик.

— Вот именно! — весело подмигнул я. — Мы обязательно станем известными, и Нонна Владимировна ещё пожалеет, что не разглядела в нас такой талант!

Вчера на уроке географии произошла катастрофа. Дело в том, что я очень плохо запоминаю географические названия. Вечером учу, учу, а утром ничего не помню. Вернее, помню, но всё неправильно. Вечно путаю названия городов, стран, рек. Все надо мной смеются, но ничего с этим поделать не могу. А вчера была просто катастрофа.

— Рыжиков, к доске! — прозвучал грозный голос Нины Васильевны, нашей учительницы по географии.

Я вздохнул и поплёлся к доске, словно на эшафот.

— Ну что, Семён, помнишь, что я задавала? — спросила учительница, поправив причёску. Она почему-то всё время её поправляет. А может, это парик, и она боится, как бы он с головы не сполз.

— Вы задали выучить главные проливы и водопады мира, — уныло протянул я.

— Выучил? — Нина Васильевна строго посмотрела на меня.