Хайп - Анатолий Кучерена

Рука была красная, быстро опухла, кровоточила, но больше не была прикована к другой!

Пол проверил карманы — ни денег, ни документов. Зато обнаружился мобильник, к сожалению, полностью разряженный. Вначале это вызвало у Пола вспышку радости, потом повергло его в глубокую задумчивость. Зачем эти ребята оставили ему телефон? Конечно, воспользоваться им нельзя, но…

От этих мыслей Пола отвлекли звуки, раздавшиеся в соседней комнате. Там слышались шаги. Охранник явно поднялся на ноги и в любой момент мог войти к нему. Стало быть, времени на умствования не оставалось, необходимо было действовать, причем быстро и решительно.

Пол оперся на руки, с трудом поднялся и оглядел комнату. На подоконнике он заметил детали от карниза для штор — колечки и зажимы-крокодильчики. Стараясь не издавать громких звуков, Пол кое-как доковылял до подоконника и внимательно осмотрел свою находку. От колечек толку было мало, а вот зажимы оказались со стальными пружинками внутри. Если достать пружинку, распрямить ее, то может получиться нечто похожее на отмычку для браслетов, сковывающих его ноги.

Конечно, Пол понятия не имел бы, как вообще можно открыть эти самые наручники, если бы не его работа. Несколько месяцев назад он выложил в сеть сюжет про двух сотрудников ДПС, от нечего делать сковывавших друг друга в кабинете как раз такими вот наручниками. Это был квест наяву. Полицейский должен был освободиться в течение определенного времени, используя только подручные средства — авторучку, карандаш, зажим для бумаг, скрепку и так далее.

Эти развлечения были записаны камерой внутреннего наблюдения. Почитатели таланта Пола из числа коллег этих вот незадачливых квестовиков передали ролик королю хайпа. Получился хороший сюжет с ехидными комментариями и веселой музыкой. Полу тогда и в голову не могло прийти, что навыки освобождения от наручников пригодятся ему самому.

Самым сложным оказалось загнуть проволочку в виде буквы «Г». Каленая сталь никак не поддавалась. Но Пол все же умудрился засунуть ее в щель между рамой стеклопакета и стеной и сделать отмычку. После нескольких минут мучений он отомкнул браслеты на ногах, а затем избавился и от ручных.

Но освободиться от оков на самом деле было лишь первым и, скорее всего, не самым сложным шагом к свободе. Пол все равно находился в заключении, под охраной.

Изображать героя боевика и вступать в единоборство с сильными, опытными и вооруженными противниками он не собирался. Но выбраться из квартиры тихо у него тоже вряд ли получилось бы. Достаточно вспомнить про скрипучую дверь.

Оставалось окно. Пол на цыпочках подкрался к нему, прижался лбом к холодному стеклу и попытался хотя бы что-то рассмотреть в кромешной тьме. Вначале он не видел ничего кроме нескольких тусклых огоньков в отдалении. Потом глаза привыкли к темноте, и Пол разглядел внизу, метрах в десяти под собой, двор с гаражами и деревьями, часть дороги, скупо освещенной фонарем, и одноэтажные домики с темными окнами.

Это явно была не Москва, скорее всего, какой-то недалекий от нее городок с пятиэтажными хрущобами и частным сектором. Эта квартира находилась на третьем этаже.

Пол поморщился от боли в голове и прислушался. В соседней комнате было тихо, если не считать радио, передававшего какой-то рэп. Пол осторожно повернул ручку на оконной раме. Она поддалась легко, и окно открылось. В лицо Полу пахнуло вечерней прохладой.

Вопреки его ожиданиям, на улице еще не наступила ночь. Скорее был вечер. По дороге под фонарем прошла компания с детьми, во дворе тоже бегали и гомонили чьи-то отпрыски, а на лавочке у соседнего подъезда сидели старушки. Слава богу, они располагались спинами к Полу.

Пол посмотрел вниз и почувствовал под ложечкой холодок. Иного выхода, кроме как прыгать, у него не было. Но ему было страшно до ужаса, до дрожащих ног. Мало ли что там внизу. Железный заборчик. Арматура, воткнутая заботливыми бабушками вокруг их розочек и ноготков. Да просто асфальт. Бордюры. Крышки канализационных люков. Скамейки. Одно дело — приземляться на мягкую клумбу, и совсем другое — на ребристый чугун.

Пол уговаривал себя тщетно. Решимости ему никак не хватало. Однако в дело, как это часто бывает, вмешался случай. За стеной послышалась какая-то возня, раздался звук отодвигаемого кресла, шаги. Пол закусил губу, не помня себя от страха, перемахнул подоконник и нырнул вниз как парашютист — руками вперед и зачем-то поджав ноги.

В эти мгновения он не отдавал себе отчета в том, что делает. Им двигал инстинкт, самый могучий и сильный из всех, дарованных человеку — инстинкт самосохранения.

Полу повезло впервые за сегодняшний бесконечно длинный день. Он не напоролся на арматуру, не сломал ногу на крышке люка, не разбил голову о железный заборчик. Густой и упругий куст сирени смягчил падение и как-то даже очень аккуратно прогнулся под весом Пола, опустил его на газон, засыпанный окурками и прочим мелким сором.

Несколько секунд Пол лежал без движения, приходя в себя. В голове билась одна-единственная мысль: «Жив. Жив. Жив!»

Неожиданно сверху донеслись крики, непечатные и очень тревожные. Пол узнал голос одного из охранников.

Все, его побег обнаружен! Стало быть, счет пошел на секунды.

Пол вскочил, не обращая внимания на царапины на руках и тупую боль в ноге, и побежал вдоль дома, мимо припаркованных автомобилей, бабушек на скамейке, так ничего и не заметивших, троицы алкашей, фонарного столба.

— Стой, сука! — ударил его в спину запоздалый крик незадачливого сторожа.

Пол, не оборачиваясь, показал через плечо известный англосаксонский жест с оттопыренным средним пальцем и свернул за угол.

Он оказался на улице, типичной провинциальной, где на одной стороне стоят пятиэтажки, а на другой — деревенские дома с палисадниками и неизменными рябинками у калиток. Предположение, что до ночи еще далеко, полностью подтвердилось. На улице было людно, по проезжей части туда-сюда сновали машины. Слышался женский смех, вспыхивали огоньки сигарет.

Пол несколько секунд стоял на месте, вертел головой, пытался понять, куда ему идти. У него не было даже самых робких предположений насчет того, где, в каком населенном пункте он находится. Конечно, можно было бы дождаться очередной компании и просто тупо спросить в лоб: «Ребята, это что за город?», а потом поржать вместе с ними над самим собой, недотепой. Смех, как известно, не только продлевает жизнь, но и дарит информацию.

Однако Пол какой-то очень важной частью мозга постоянно помнил, что его преследуют, за ним идет охота. Поэтому времени на зубоскальство с аборигенами не оставалось.

Пол двинулся вдоль пятиэтажек. Метров через сто он обернулся и увидел, как на тротуар со двора выбежали двое плечистых парней и начали озираться, вытягивая шеи.

Пол тут же свернул в проулок, темный и мрачный, как предбанник преисподней. Пробежав по нему и распугав кошек, изучавших содержимое мусорных баков, он выскочил на соседнюю улицу. Она разительно отличалась от предыдущей. Здесь не было ни хрущоб, ни деревенских домиков. Видимо, Пол оказался в историческом центре городка и словно бы попал в девятнадцатый век. Дома в два и три этажа, украшенные всевозможными архитектурными излишествами, узкие тротуарчики, горбатая мостовая, то ли сохранившаяся со времен царя Гороха, то ли реконструированная по приказу нынешнего градоначальника. Фонари под старину. Вывески с «ятями» и «ерами». Полосатые будки городовых. Бронзовые памятники пожарным, извозчикам, торговцам-коробейникам.