Космическая Одиссея 2001. Как Стэнли Кубрик и Артур Кларк создавали культовый фильм - Майкл Бенсон

Несмотря на кажущийся избитым сюжет, одно из правил Кубрика гласило, что из хороших книг делают плохие фильмы и наоборот, и он увидел реальный потенциал в этой истории. Он размышлял о выборе этого сюжета, но сначала хотел, чтобы эту возможность оценил писатель. Его заинтриговало изображение глобального кризиса, вызванного необходимостью сохранять тепло, что связано с сексуальным безумием, пока персонажи безудержно распространяют инопланетный вирус. В середине 60-х Кодекс Хейса постепенно начал ослабляться, кодекс был ограничен до такой степени, что Кубрик смог сделать «Лолиту», основанную на противоречивом романе Владимира Набокова. Кубрик был крайне заинтересован в исследовании оригинальных путей эксплицитного изображения сексуальности на экране. «Тени на Солнце» потенциально допускали этот подход, и одновременно этот сюжет базировался на научно-фантастической теме.

На самом деле, сценарий «Доктора Стрейнджлава» содержал научно-фантастическое обрамление незадолго до начала съемок в 1963 году. Вступительные титры должны были начинаться со «странного, гидраголового существа, покрытого шерстью», рык которого должен был сопровождать надпись «Макро-Галактический-Метеор» (Macro-Galaxy-Meteor – MGM. – Прим. ред.). После этого камера должна была скользить по звездам, планетам и лунам, пока повествователь, очевидно инопланетного происхождения, должен был объяснять, что «античная комедия», которую только что видел зритель, была обнаружена на дне глубокой расщелины в Великой Северной пустыне членами команды на ракете Нимбус-2. В конце, вместе с крещендо взрывов водородных бомб, титры должны были завершиться такой вот надписью: «Причудливая комедия Галактической предыстории была частью нашего сериала “Мертвые миры античности”».

Как и Стэнли, Кристиана очень интересовалась научной фантастикой со времен обучения в младшей школе в Германии. Кроме того, импульсивное отторжение Форбсом этого жанра только увеличило интерес к нему у обоих, даже несмотря на то, что они спокойно отказались от общения с ним. Стэнли играл на джазовых барабанах со старшей школы и до сих пор регулярно упражнялся. Он наладил хороший контакт с Арти Шоу, одним из величайших джазовых кларнетистов, и Кристиана и Стэнли периодически навещали Шоу и его жену Эвелин. Помимо джаза, Стэнли и Арти делили любовь к оружию – Шоу был национально признанным метким стрелком – а Кубрик, у которого была собственная оружейная коллекция, запертая дома, бросал оценивающие взгляды и на музыкальные инструменты Шоу, и на его огнестрельное оружие.

«Мне было противно, – вспоминала Кристиана годы спустя, имея в виду их последнее увлечение, – мне не нравилось его лицо, когда он игрался с этими штуковинами и чистил их».

Во время одного дружеского визита зимой 1963–1964 выяснилось, что Шоу был также и фанатом научной фантастики. Заинтригованный, Кубрик сказал ему, что серьезно всматривается в жанр как материал для следующего фильма. «Я хочу сделать первый научно-фантастический фильм, который не будет считаться мусором», – сказал он. Описывая «Тени на Солнце», он сказал Шоу, что ищет лучшего писателя, чтобы адаптировать радиоспектакль. На это Шоу предложил ему прочесть Артура Ч. Кларка, особенно его роман «Конец детства». Кубрик тут же достал экземпляр, который он начал читать у кровати Вивиан, пока следил за ее дыханием.

Впервые в жизни, впитывая взгляд Кларка на всемогущих инопланетян, прибывших, чтобы вмешаться в человеческие дела, Кубрик приходил все в большее волнение. «Ты должна это прочитать», – говорил он, пробегая глазами последние строки, после чего страница вырывалась из переплета и протягивалась Кристиане. «Мы должны были меняться в бодрствовании, – вспоминает она. – Поэтому мы почти постоянно были полностью переутомленными, и мы читали все эти книги, и мы думали, что Артур был потрясающим». Книга в бумажном переплете всего за 25 центов была обычной практикой в те дни. Дойдя наконец до последнего вырванного фрагмента, в котором человеческая раса переродилась в новый вид, а Земля испарилась, Кубрик прочел биографию на обложке, в которой говорилось, что писатель живет в Коломбо на Цейлоне.

На следующий день он попросил Лавджоя определить правовой статус «Конца детства», и вскоре выяснилось, что на книгу уже купили права в 1950-х. Не было никакого шанса, чтобы Кубрик смог ее купить – только если за большие деньги – а сам Кларк был где-то в тропиках, и бог знает, чем он там занимался. Отвлеченный последними этапами рекламной кампании «Доктора Стрейнджлава», он выбросил это из головы, хотя и продолжил усердно изучать научно-фантастические романы по вечерам.

17 февраля, спустя всего несколько недель после премьеры «Стрейнджлава», он ужинал с Роджером Карасом в одном из своих любимых заведений Trader Vic’s в отеле Савой-Плаза. Высокий, любящий хорохориться Карас с гулким энергичным голосом был ведущим специалистом в рекламном департаменте Colombia Pictures в течение десяти лет. Учитывая безвкусные полинезийские мотивы ресторана – его вход был оформлен в стиле «домика на острове» с искусственной травой, тотемными столбами и с лампами на стенах в виде морских моллюсков – все это отнюдь не было шикарным убранством, но «внутри Стэнли был крестьянином, – говорил Карас. – Он был непретенциозным. Просто так случилось, что он был гением. Это была забавная деталь, которая случилась по ходу дела».

После того, как они поговорили об успешном прокате «Доктора Стрейнджлава», Карас спросил о том, что режиссер собирается делать дальше. Кубрик провел по нему своими глазами цвета оливы. «Ты будешь смеяться», – сказал он, вспомнив реакцию Форбса. «Вряд ли», – сказал Карас, который, вспоминая разговор 30-летней давности, сказал: «Я бы никогда не стал смеяться над Стэнли Кубриком. Даже тогда было понятно, кто он такой… Это обнаруживалось с годами все больше, но даже тогда все было понятно». В глазах у него заплясали маленькие веселые искорки, он внимательно наблюдал за моей реакцией, чтобы понять, знаю ли я, о чем он хочет сказать – необходимо учитывать, что выражение «инопланетяне» было тогда не так широко распространено и используемо, как сейчас, благодаря Спилбергу. И тогда Стэнли кубрик сказал: «Я хочу снять фильм про инопланетян».

На это Карас тут же ответил: «Фантастика. На самом деле, я делаю радиошоу про внеземной разум сегодня вечером. С Лонгом Джоном Небелом, начинается в 12». Кубрик иногда слушал Небела, популярного завсегдатая вечерних радиопередач на радио WOR в Нью-Йорке в течение десятилетий. Он сосредотачивал свое внимание на необъяснимых феноменах, таких как НЛО, колдовство и парапсихология. Карас объяснил, что он часто появляется в шоу и что Небел зачастую появляется только в первый час или вроде того, а в оставшееся время дает своим гостям удерживать аудиторию.

Кубрик объяснил, что он попросил своего ассистента достать ему много книг и что он читает все у всех авторов. Когда он начал перечислять авторов, Карас его прервал: «Зачем ты все это делаешь? Просто найми лучшего и с ним работай».

«А кто лучший?» – спросил Кубрик.

«И я сказал: Артур Ч. Кларк, – вспоминает Карас. – А он сказал: “Да, но мне кажется, он какой-то чудак: затворник, который живет на дереве в Индии”». Спустя годы Карас смеется над этими воспоминаниями, и, без сомнения, в 1964 году он тоже рассмеялся. Он помнит, как ответил: «Это не так. Он живет на Цейлоне». Тогда он был Цейлоном, а не Шри-Ланкой. «Он живет на Цейлоне, и он не чудак, у него там очень симпатичный дом и прислуга, и у него хороший образ жизни, водитель и все остальное». А он говорит: «Ты что его знаешь?» Я сказал: «И очень хорошо. Мы с Артуром друзья уже много лет».