Рождество с тобой - Клаудия Бургоа

этот стакан меня пугает. Он похож на тот кофе с грязной водой. И если он умеет делать горячий шоколад так же хорошо, как его брат — растворимый кофе… Нет, спасибо.

― Я пас. Спасибо. ― Я снимаю варежки и прячу их в карман пальто. ― Что-нибудь известно о том, когда будет готова моя машина? Может, сегодня? ― Я использую свой сладкий голос, пытаясь добиться своего.

— Куда ты торопишься? Я думал, ты ищешь… как там ее зовут? — Он отламывает кусочек сахарного печенья, покрытого зеленой глазурью.

Почему он сам никуда не торопится?

— Я думала, печенье будет только в три часа, — говорю я, жаждая горячего шоколада и печенья.

— В гостинице да. Но здесь печенье в наличии весь день.

Мне хочется стереть ухмылку с его лица, но вместо этого достаю из коробки печенье в форме ангела. Ему следует написать эти слова на неоновой вывеске и повесить ее у себя в окне. Печенье весь день.

— Эй. Я предложил тебе горячий шоколад, а не печенье. — Он полусерьезно пытается отобрать его, прежде чем надуться. — Бекки приготовила их для меня.

— Уверена, она хотела, чтобы ты поделился. Праздничный дух и все такое, — говорю я с полным ртом.

— В чем проблема?

При звуке этого голоса я замираю на середине укуса.

Я собираюсь попробовать на вкус каждый твой сантиметр.

Я вздрагиваю при воспоминании о его словах прошлой ночью и о том, как он выполнял свое обещание.

— Где Белка? — спрашивает Морган, поворачивая шею.

Я не могу повернуться.

Не готова встретиться лицом к лицу с человеком, который всего несколько часов назад лежал голым в моей постели.

— В школе.

Намек на возбуждение проносится сквозь меня. Желание зарыться в него возвращается с новой силой. Он теплый и веселый. И он хорошо целует в лоб.

— Ты избегаешь меня, Единорог?

Я усиленно жую, поворачиваясь на месте.

— Почему все продолжают меня так называть?

Я должна была стоять к нему спиной. Его темные волосы такие же, как и утром. Только на этот раз прическу испортили не мои пальцы. Это сделала его шапка. Какая досада.

— Я же говорил тебе, сама виновата, — подхватывает Морган.

Если бы я не украла одно из его печений, у него были бы большие неприятности. Но сахар помогает.

— А где сегодня твой комбинезон?

Раздражение, бурлящее на поверхности, мгновенно закипает, когда Колин одаривает меня наглой ухмылкой.

— Если твой брат не починит мою машину в ближайшее время, мне снова придется его надеть. — О, черт. Мой потерянный багаж. Нужно позвонить в авиакомпанию. Просто добавлю еще одно дело в свой список дел.

— С нетерпением жду этого.

Да что ты?

Несмотря на то, что я уверена, что знаю причину, по которой он умчался сегодня утром, меня все еще мучает сомнение, что это может быть связано со мной.

— Она как раз рассказывала мне о своих поисках той загадочной женщины, — говорит Морган, вытирая руки о свой комбинезон.

Я хмурюсь.

— Это ни к чему не привело. Пока.

И если что-нибудь не произойдет в ближайшее время, я останусь без работы, скорее всего, с метлой, засунутой мне в задницу Авророй.

Колин обходит меня и повторяет позу своего брата. От его близости меня охватывает пламя. Отойди, Одри. Вместо этого я подхожу ближе.

Боже. Он так хорошо пахнет. Как свежий воздух, или зима, или я не знаю что.

— В чем проблема? — спрашивает он, и на секунду мне кажется, что Колин может решить все мои проблемы. Если он найдет Анну Бет Грант, я его поцелую. Снова.

Не то, чтобы это вызывало какие-то трудности.

— Как будто этой женщины не существует. Она указана в этом деле, но я ходила в библиотеку…

— Ты встречалась с миссис Поллард? Она всех знает. Потому что живет здесь с начала времен, — говорит Морган.

Не всех.

Колин переводит взгляд на брата с выражением «Заткнись».

— Она не смогла тебе помочь? — спрашивает он с бесконечным терпением.

Мне хочется вывалить на него всю историю. Вместо этого излагаю ему сжатую версию.

— Нет. Она направила меня в нужное русло с помощью книг по генеалогии, но там нет никого с фамилией Грант. — Я вскидываю руки вверх. — Словно ее не существует.

— Может, так и есть, — тихо говорит он.

Я прищуриваюсь.

— Она должна существовать. Она владеет гостиницей «Winter Valley Bed & Breakfast».

Из моего кармана доносится «Психо». Я, не задумываясь, бьюсь головой о грудь Колина.

Он гладит меня по спине, и все, чего я хочу, — это снова лечь с ним в постель. Возможно, на этот раз с большим количеством объятий.

— Ты собираешься отвечать? — спрашивает Морган.

Я стону и провожу пальцем по экрану.

— Где контракт? — спрашивает Аврора, прежде чем я успеваю поздороваться.

— Мне не удалось найти…

— Напомни мне, почему я взяла тебя в штат?

Я постоянно задаю себе аналогичный вопрос. Мне нравится моя работа, но я презираю своего босса. А я ничего не презираю. Кроме майонеза. И оливок. Фу.

— Никто не знает…

— Я хочу этот B&B к завтрашнему дню.

Ну, а я хочу идеальные волосы как в рекламе шампуня, но это просто не в моих силах, не так ли?

— Я… — Три долгих гудка слышаться в ухе. Спасибо, Боже. Она отключилась. На время.

— Что случилось? — Сильная рука Колина продолжает выводить успокаивающий круг на моей спине.

— Если не заключу контракт на покупку гостиницы к завтрашнему дню, то на девяносто девять процентов уверена, что меня уволят.

Колин бросает на меня сочувственный взгляд.

— Не думаю, что это произойдет.

— Пожалуйста. Кто-то должен что-то знать о том, кому она принадлежит. Просто намекните, — умоляю я.

Они с Морганом снова обмениваются взглядами. Явно что-то скрывают. Но почему?

Я вырываюсь из объятий Колина.

— Мне нужна машина к пятнице. Либо у меня будет B&B, либо я останусь без работы, и мне придется вернуться домой.

Морган пожимает плечами.

— Извини, Единорог. Ничего не поделаешь. Твоя страховая не выпишет чек на этой неделе. А я не смогу быстро достать запчасти. Ты застрянешь здесь до Нового года.

Глава 9

Одри

Проклятье. Черт. И черная лакрица.

Я топаю к крыльцу отеля «Winter Valley Bed & Breakfast». Эта зимняя страна чудес не дает мне покоя. Даже не могу ругаться без чувства вины.

Я с силой ставлю ногу на верхнюю ступеньку, и мой ботинок скользит по покрытой льдом поверхности.

Да, блин!

Мои руки взлетают в слабой попытке удержать равновесие, когда обе ноги отрываются от ступенек. Я падаю назад,