Ветер разлуки - Соня Мармен

– Но ведь кельты были язычниками?

– И что это меняет? У них было свое ви́дение мира, на основе которого они строили свою цивилизацию. Неужели ты полагаешь, что «добрые христиане», убивавшие неверных во время крестовых походов, больше заслуживают оправдания, чем воины-кельты, только потому, что они совершали свои преступления во славу нашего бога?

– Из-за этого вам пришлось уехать из Ирландии, да? Я хотел сказать… потому что вы – францисканец и интересуетесь кельтами и языческими верованиями?

Ирландец усмехнулся. Очевидно, слова мальчика его позабавили.

– Отчасти. Но главная причина в том, что я неисправимый последователь Эпикура. «Carpe diem!»[19]– как писал Гораций. Я, мой мальчик, подвержен всем человеческим слабостям. Конечно, искусство Латены[20]увлекало и увлекает меня, и, думаю, именно это увлечение подтолкнуло меня к принятию монашества. Но я такой же, как остальные люди… Я ем, пью и… у меня есть другие потребности. Та, что меня погубила, звалась Брендой.

Погрузившись в воспоминания, старик с особой нежностью повторил это имя.

– Jam dulcis amica venito quam sicut cor meum diligo. Intra in cubiculum meum ornementis cuntis onustum…[21]Какие чудесные стихи! Я читал их ей во время нашей последней встречи… Словом, Бренда была для меня божественным виде́нием, источником вдохновения. Все ангелы, которых я рисовал, походили на нее. Ах, мой мальчик, женщина – это источник жизни, она замыкает круг вечного цикла. Она – плодородие, любовь и красота. Она – муза и храм, алтарь, на который мы возлагаем свои жертвоприношения! Всегда помни это, Аласдар! Женщина – это рука, исцеляющая сердце, но она может стать и ножом, который заставит его кровоточить.

– Вы говорите так, как если бы вы… Но ведь вы же… – промямлил удивленный Александер.

– Аббат, да? Что ж, я священник, это верно. Но посмотри, я же не слепой, верно? – спросил он, указывая на свои глаза. – И я сделан не из камня, – продолжил старик, ущипнув себя за здоровую ногу. – Родители Бренды узнали о нашей связи и услали ее к родственникам в Килдар. Во избежание скандала мне пришлось тайком покинуть братство. Свою любимую я больше не видел…

Крики, доносившиеся, казалось, из самых недр земли, вдруг заполнили собой коридоры тюрьмы. Александер поморщился и инстинктивно втянул голову в плечи. Этот кошмар продолжался два последних дня. Один из вновь прибывших узников рассказал, что в пыточную, скорее всего, попал некий Эван Макки, якобитский шпион, которого схватили с письмами на французском языке. Несчастный оказался крепким орешком. «Уж этот точно попадет в рай!» – шептались в камере. О’Ши прочитал короткую молитву. Жалость в данном случае была ни к чему. Лучшее, что сейчас могли послать небеса Макки, – это быстрая смерть.

– Что ж, Аласдар Ду, продолжим урок?

Словно зачарованный, Александер, которого священник прозвал Черным из-за его волос цвета воронова крыла, долго наблюдал, как старик водил рукой с недостающими на ней двумя пальцами (оторвало картечью), чертя на земле великолепные витые узоры. Похожие мотивы, хорошо знакомые ему, были в ходу и у жителей Хайленда. У каждого мужчины клана имелся кинжал, украшенный почти таким же узором. Но только теперь Александер узнал значение этих символов, а потому смотрел на них новыми глазами.

Когда О’Ши одолевала дремота, мальчик пытался воспроизвести рисунки, которые наставник показал ему во время последнего урока. В один из дней, проснувшись, священник похвалил его работу и сказал:

– «Душа подобна руке», – написал однажды Аристотель. Тот, кто ничего не чувствует, ничему не учится. Ты очень способный, Аласдар. Думаю, у тебя настоящий талант.

Александер хмуро посмотрел на наставника.

– Ты еще очень молод, но придет день, и ты поймешь. Дело в том, что человек не рождается талантливым, он таковым становится. Чтобы приблизиться к идеалу, нужно сначала постичь суть того, к чему у тебя склонность, а потом беспрестанно совершенствоваться. Разумеется, для успеха необходимо иметь способности к выбранному делу и накапливать знания. Иными словами, у тебя хорошие задатки, Аласдар, и у тебя есть качества, которыми нужно научиться пользоваться. Как и у любого, у тебя имеются недостатки. О своих изъянах и несовершенстве, которые ограничивают наши возможности, мы обычно стараемся забыть, но это неверно. Следует принять их, смириться с ними. Совершенство свойственно лишь богам. Мы же приближаемся к этому состоянию и получаем возможность созерцать его только благодаря нашим способностям. Созерцание совершенной красоты приводит наш разум в состояние блаженства, заставляет забыть обо всем. Поэтому в ожидании Dies irae, dies illa[22], то есть дня божественного гнева, Страшного суда, когда пустой живот причиняет тебе мучение, когда твой последний фартинг[23]выскользнул из пальцев и провалился в щель в полу как раз в тот момент, когда ты собирался купить себе последний драм виски, когда страх будет сжимать твое сердце на каждом повороте неизведанной тропы, сосредоточь свое внимание на прекрасном и наслаждайся им. Источник его – в твоей душе. «Carpe diem!» — не забывай. Это – ключ к счастью, настоящему счастью, глубочайшей потребности, которая управляет всеми другими нашими потребностями.

Видя, что столь абстрактные наставления привели юного ученика в замешательство, старик избрал более доступный метод, чтобы объяснить то, что он хотел до него донести.

– Скажи, Аласдар, что ты чувствуешь, когда у тебя получается повторить рисунок, который я только что тебе показал?

– Ну… Наверное, я доволен, что у меня вышло!

О’Ши окинул камеру взглядом своих светлых глаз.

– Странное ощущение для такого места, как это, верно? Было бы естественнее, если бы ты, находясь в тюрьме, думал о мести, изнывал от желания наброситься на первого же английского солдата, который войдет в камеру. Но происходит совсем другое! Пусть на несколько секунд, но тебе удается почувствовать себя счастливым. Разве это не доказывает, что богатство, любовь, свобода и слава не являются подлинными источниками счастья? Мы скорее черпаем в них удовольствие. Нет человека, который бы к ним не стремился. Однако истинного счастья они дать не могут, потому что его источник – в нас самих. Маленькие радости жизни дарят нам большое счастье, в то время как значительные свершения приносят лишь счастье эфемерное. Поэтому помни: «Carpe diem!»