Лисандра - Леонид Кудрявцев

А потом страх исчез. Марева более не было, сполохи и переливы оттенков пропали. Мир опять приобрел четкость и привычный объем. Вот только теперь это уже был совсем другой мир.

Мир?

Лисандра подумала, что на подобное название пространство, в котором она очутилась, не тянет. Совсем не тянет. Что-нибудь вроде «странное место» — пожалуй. И не более.

Гм… место. Точнее — комната. Узкая, длинная, с высоким потолком, не имеющая ни окон, ни дверей, находящаяся неизвестно где. Да к тому же еще и пустая.

Пустая?

Вампирша резко обернулась.

Он был сзади, шагах в трех, висел в воздухе, чуть-чуть не доставая ногами до пола. Карлик в черной полумаске, разноцветном трико и колпаке с бубенчиками. Как и положено по всем канонам, у него был горб и большой, загнутый, словно клюв попугая, нос. Еще от него едва уловимо пахло чем-то знакомым и, кажется, не очень приятным.

Джокер.

Лисандра вспомнила, что владельцев таких костюмов еще со времен пеликанских королей называют джокерами. Что ж, до тех пор, пока он не представится, она будет его называть именно так. Если он вообще надумает представиться… А почему бы его к этому не подтолкнуть?

— Ну ладно, — сказала вампирша. — Давай выкладывай, кто ты? Друг опекаемого нами бога или враг? Хотя о чем это я? У богов не бывает друзей, а вот врагов — всегда достаточно. Правильно?

— Ты рассуждаешь логично, — сообщил Джокер.

— Значит, я угадала верно?

— Но ты совсем не знаешь богов, — закончил ее собеседник.

— Вот как?

— Да. Враги, друзья… В мире богов для таких понятий нет места. Они для его обитателей лишены смысла.

— Неужели?

— Уверяю тебя. Среди богов могут быть лишь временные союзники или временные противники. Более — никто.

— Ты обманываешь меня, — сказала Лисандра. — Если есть пусть временные, но противники, значит, есть и конечная цель, ради которой происходит вся кутерьма. Не так ли?

— И опять ты рассуждаешь логично, — сообщил Джокер.

Вампирша решила, что второй раз купить себя не даст.

— Но тем не менее…

Джокер хихикнул.

— Ты права, есть еще и «тем не менее». Конечная цель, как и должно быть для нормальной цели, недостижима. И значит, ее словно бы и не существует. По крайней мере для меня.

— Цель эта…

— Окончательное владычество.

Лисандра наконец-то определила, чем пахнет от ее собеседника. Легкий запах корицы. Запах пряностей, веществ, придающих кушаньям дополнительный вкус, остроту, а еще старинного, очень действенного яда.

Милое сочетание.

— Солидная цель, — сказала она. — Кто бы спорил?

— Солидная, — подтвердил Джокер. — Ради нее и ведется игра. Я имею в виду основную игру. Кроме нее, есть еще и множество более мелких игр, играющихся так, попутно. И вот они…

— А ты, — спросила вампирша. — Ты в какую игру играешь?

— Во все сразу, — сообщил Джокер. — Вот сейчас, например, я вытащил тебя в это место для того, чтобы кое-что обсудить.

Уже теплее, подумала вампирша, кажется, мы приближаемся к главному.

— Как тебе это удалось? Насколько мне помнится, в тот момент, когда ты меня вытащил, я занималась…

— Мне известно, чем ты занималась. Но у меня есть свои возможности. Не забывай, я живу в мире богов. В следующий раз все пройдет проще. Если, конечно, я захочу с тобой еще раз пообщаться. А сейчас — только так.

Джокер тряхнул головой, и колокольчики на его колпачке зазвенели весело и беззаботно, словно говоря: «Не горюй, жизнь полна приятных и веселых моментов».

Полна, даже слишком. Особенно тогда, когда любой желающий, если ему это придет в голову, может, даже не спросив разрешения, выдернуть тебя в какое-то таинственное место для того, чтобы просто перекинуться словечком. Или не все так просто?

— То есть ты не бог, — уточнила Лисандра. — Ты просто живешь в их мире. Кто ты, мой нежданный собеседник? О чем ты хотел со мной поговорить? Давай выкладывай все, до самого донышка. Время для этого настало.

— Тебе это не понравится.

Во рту у Джокера блеснули клыки.

— Я знаю это, — ответила Лисандра. — Но ведь выхода нет, не так ли?

Она думала о том, что вот сейчас все и начнется. Так должно быть, поскольку прелюдия закончена.

Пятнадцать минут назад, оказавшись в этом месте, она была напряжена, готова дать отпор. Джокер ее успокоил болтовней, заставил расслабиться, а вот сейчас настало время попробовать на излом. Откажется ли он от этой возможности? О нет. Не откажется. Такие, как он, отказываться от подобных вещей считают непозволительной роскошью.

А раз так… Ну, пусть начинает. Вот сейчас…

Джокер широко раскрыл рот и взревел. Голос его был страшен, в нем не было ничего человеческого. Это был голос зверя, восставшего из огненной бездны, голос зверя, уже отведавшего крови, но еще не насытившегося ею до конца.

Лисандру швырнуло к ближайшей стене. Падая на эту безукоризненно белую поверхность, она подумала, что вот на такое она не рассчитывала. А не слишком ли дорого ей приходится отрабатывать этот талисман?

А чего ты хотела? Ввязалась в игры богов… Между прочим, они никак не могут без всех этих штучек. Интриг, жульнической игры и испытаний. Долгих, жестоких испытаний. Просто на них помешаны. Если, конечно, намерены испытывать, а не просто пришить, для того чтобы ты не путался у них под ногами.

Стена была твердой, как принципы старой девы, попечительницы какого-нибудь благотворительного заведения. Приложилась Лисандра о нее знатно. Будь на ее месте обычный человек, он должен был сломать себе шею и разбить голову. А так вампирша, врезавшись со всего маху в эту стену, всего лишь на мгновение потеряла возможность двигаться и словно тряпичная кукла рухнула на пол.

Вот так, значит. Вот такая пошла игра. Ну-ну…

— Нравится? — послышался довольный голос Джокера.

Кретин!

Упершись о пол левой рукой, Лисандра перевернулась на спину, а потом и села, привалилась спиной к стене.

— Ну, ты и гадина, — пробормотала она. — Наверное, любил в детстве обрывать мухам крылышки?

— Мухам? — проскрежетал Джокер. — Зачем их беспокоить, если есть люди?

И он, похоже, не шутил.

— Вот и прибереги для них подобные штучки, — глухо сказала Лисандра. — На людей они действуют. На некоторых по крайней мере. А я…

— А ты…

— Ты знаешь, кто я.

— И что это меняет?

— Многое, ты даже не представляешь, как много это меняет.