Игры мажоров. "Сотый" лицей - Дина Ареева

class="p1">— Это как?

— Как, как… По-взрослому! — Алька зло выплескивает, и меня озаряет.

— Он тебе нравится?

Алина смотрит как на ненормальную.

— А кому такой не понравится? Одни глаза чего стоят. И задница накачанная, просто отпад! Да ты будто сама не видела, — хмыкает язвительно.

— Я не рассмотрела, — бормочу, отворачиваясь, и сую руки под струю воды.

Алька на миг зависает, чтобы сообразить, а потом хлопает себя по лбу.

— Слушай, прости, я такая бестактная… Вообще не подумала, что плохо видишь.

Жаль, что я не могла сказать моей новой подруге правду. Что я его не только рассмотрела. Я с ним еще и целовалась.

А ведь Топольский тогда наверняка уже встречался с Миленой.

— Они давно встречаются?

— Не знаю, на каникулах начали, весной у Милки какой-то папик был.

— Так она Мила?

— Ага, только упаси Бог тебе ее так называть. Со свету сживет!

— И как Топольский с ней такой встречается? — вырывается непроизвольно, хоть рот руками закрывай.

— А что ему, — пожимает плечами Алька. — Милка сама от него девок отгоняет, да и красивая она. С ней какой-то модельный дом хочет договор заключить, забыла какой.

— Она модель?

— С пятнадцати лет. Но у нее отец строгий, строит ее не по-детски, так что ехать и работать за границу она не может.

Когда выходим из туалета, Никиты с Миленой в коридоре уже нет. Возвращаемся обратно в класс вместе со звонком, Никита сидит на своем месте, тупит в телефон.

Поднимает голову, и, когда видит меня, в глазах что-то мелькает неопределенное. Сажусь за свою парту и медленно прихожу в себя.

Я заготовила не меньше десяти разных сценариев развития событий. Сочиняла достойные ответы, даже возле зеркала иногда тренировалась. А, оказалось, ничего не нужно.

Никиту Топольского я не интересую, у него нет проблем с девушками.

И вместо того, чтобы обрадоваться, я понимаю, что ни капельки не рада.

Глава 6.1

Весь следующий урок сижу, будто подо мной раскаленная сковородка. Чувствую, что Никита не сводит с глаз с моего затылка, и мысленно подгоняю время. А оно, как назло, тянется липкой тянучкой.

Наконец перемена. Спешу выйти из класса первой, и мы с Алькой идем в кафетерий. С интересом осматриваюсь по сторонам.

И правда, на школьную столовку мало похоже. Отдельные столики на четыре человека расставлены по достаточно просторному залу. На столиках скатерти, на стульях чехлы. Шторы подобраны подхватами. Мило и довольно уютно.

Выглядит как вполне приличное кафе, по крайней мере, мы с мамой, когда отмечали ее прием на работу, ходили именно в такое. И там было недешево.

— Вон туда пойдем, — тянет меня Алина к столику под стенкой.

— Давай сядем возле окна, — предлагаю, — там красивый вид на клумбу.

— Это не наш стол, — мотает она головой.

— А разве столы как-то закреплены? — недоумеваю. — Тут рассаживают по списку?

Наверное да, потому что классы обедают раздельно. На первой перемене восьмиклассники, они едят первыми как самые младшие. А мы, одиннадцатиклассники, последние. Но Алька лишь хмыкает.

— Сама догадайся.

Идем к раздаточной стойке. Там тоже не как в столовке, можно выбрать. Два мясных блюда, два гарнира, салаты и выпечка. Даже кофемашина есть!

С подносами садимся за тот дальний столик, на который показывала Аля, к нам подсаживаются Макс с Севой, и я догадываюсь.

— В нашем полку прибыло, — говорит Севка и улыбается. Губы тянутся в ответной улыбке.

— Давай знакомиться, дочка англичанки, — Макс поднимает бумажный стакан с кофе. — Я Максим, он — Сева.

— Очень приятно, — мне и правда приятно. Есть же в этом зоопарке нормальные люди.

Открывается дверь, и сердце мячиком подпрыгивает вверх.

В кафе входят Никита с Миленой, его рука у нее на талии. Так и идут, обнявшись. Конечно, я сама хотела уехать, но… В глубине души понимаю: я надеялась, что он тоскует, ищет. А ему, оказывается, все равно.

Почему так тяжело? Почему невыносимо видеть его с этой безупречной красоткой? Парочка проходит мимо меня и садится за столик у окна, из которого видна цветочная клумба.

Кровь отливает от головы и где-то в солнечном сплетении застывает ледяной комок. Все правильно, все так и должно быть. Это нормально, что они вместе — Никита и Милена идеально подходят друг другу.

Он сногсшибательный парень и она умопомрачительная красавица. А я? Я правильно сделала, нам нельзя вместе... Но не могу отвести взгляд и смотрю, как Никита ее обнимает.

— Ты почему на звонки не отвечаешь? — над нами нависает высокий парень и смотрит на Севку. Руки с бугрящимися под рукавами рубашки мышцами упираются в стол. Бедный Сева, у него даже очки запотели.

— Где мой проект? — мажор смотрит на него, прищурившись, голос недовольный и немного скучающий.

— Так я… это… — запинаясь, оправдывается Сева, — завтра будет, обещаю!

— Смотри, чтоб с утра на мейл скинул.

Мажор отталкивается от стола, сок выплескивается из стакана и проливается в салат. Севка молча отставляет тарелку и пьет сок. Макс продолжает есть, как будто это его не касается.

У меня внутри все закипает.

— Почему ты позволяешь ему так с собой разговаривать? — тихо спрашиваю Севку. Тот поправляет очки и молчит. — Как можно позволять так себя унижать? А ты почему не вмешался?

Макс поначалу даже не понимает, что я обращаюсь к нему.

— Макс, ты же спортсмен, чемпион. Почему ты не заступился за Севку?

Он смотрит на меня внимательным взглядом, потом обращается к Альке:

— Объясни ей, — кивает на меня, поднимается и уносит свой поднос. Севка тоже подхватывается и идет следом за Максимом.

Мы провожаем парней взглядами, а потом Алька наклоняется ко мне поближе.

— Не думай, что сможешь что-то здесь изменить, Маша. Или ты прогибаешься и принимаешь эти законы, или ни тебе, ни твоей маме тут задержаться не дадут. От администрации зависит далеко не все, так что Макс правильно сделал, что не вмешался.

— Значит, вы тут сами по себе? Каждый?

— Выходит, что так.

Зашибись расклад. Отношу поднос с грязной посудой к стойке, забираю недопитый латте. По дороге допью.

Не понимаю, откуда они взялись, но, когда делаю шаг к выходу, натыкаюсь на Никиту с Милой. От неожиданности вздрагиваю, пальцы разжимаются, и стаканчик с