Падший ангел - Наталья Бойкова

Девочки уселись вокруг небольшогокитайского столика, на котором располагалась доска медиума. Главное место накрасноватых подушках оставили пустым. О, супер. Это для меня? Как мило... Дура,зачем я согласилась на это! Меня Феб убьет, если узнает!

Оля вышла из другой комнаты,облаченная в кожаную одежду. Великолепно. Даже на границе смерти она собираетсявыглядеть подобающе. Миленько. Она, что, собирается демона задобрить, если онзахочет заполучить наши души?

Остальные девочки тоже неувереннопереглядывались. На их лицах читалось недоумение и страх.

Боже, что я творю.

Я прикрыла глаза.

Оля подошла ко мне и молчапоказала на центральное место. Круто. Просто круто.

Как во сне я подошла и села намягкие подушки. Прощай, свобода. Если Феб узнает, что творю, то от себя на метрна отпустит. Чудесно. Буду принимать ванну с Фебом. О, черт! Куда мои мыслипонесло! Надо сосредоточиться. А от меня не останется ничего, даже пепла. Удемонов чувство юмора весьма своеобразное.

Я взяла трясущиеся руки ближайшихдевушек. Напротив меня села Ольга.

Я еще раз покачала головой.

С... вот засада! Наверное,"с богом" говорить не корректно.

Я закрыла глаза, и мои губыпрошептали слова заклинания. Только не расслабиться. Ошибусь, и погибнут этидевушки. Ни в чем не повинные девушки. Я стала петь сплетенное заклинание,стараясь не ошибиться.

Перед закрытыми глазами сталапроноситься мигающая темнота. Внезапно я увидела чье-то лицо. Молодое, довольнокрасивое. Голубые глаза, светлые, золотистые волосы, немного длиннее плеч.Слегка загорелая кожа. Спокойная улыбка и плавный контур лица.

Я резко открыла глаза.

Остальные девчонки если что-то ивидели, то не подали виду. Они ждали.

Я вздохнула и снова принялась заработу.

"...приди, великий имудрейший..."

Междумирье

Падший ангел, прикованный ктысячелетнему обелиску, мрачно взирал на дерево, которое он сумел подпалитьснова. Да, он не ошибся. Его сила пробуждается. Но цепи не сломатьбессмертному. Никогда. Слишком мудрый Высший их делал. Бывший ангел невидящесмотрел перед собой. Братья. Те, кого он всегда считал своими братьями. Они неизменятся. Не хотят видеть то, что происходит с людьми.

Люцифер потянулся, ощущая, какцепь и шипы терновника впиваются в кожу. За последние столетия он стал дажелюбить эту боль. По крайней мере, она давала ощущение жизни.

Скоро он освободится. Ждатьосталось недолго. Он в это действительно верил. Впервые за много тысяч летпосле изгнания он во что-то верил.

Падший слизнул каплю крови,сползшую в уголок губ.

Он поморщился, сожалея о том, чтоне может вырваться отсюда прямо сейчас. Эти люди... заплатят. Хотя, у негобудут другие проблемы. Например, как избежать столкновения с гораздоусилившимся Михаилом. Но возвращаться сюда Люцифер даже не думал. Лучшеумереть, навсегда исчезнуть, чем такая жизнь.

Люцифер посмотрел на потемневшеенебо. Это его немало удивило. Раньше оно всегда было лазурно-чистым. Что-тослучилось? Может, новые братья, не бросившие его после изгнания, а наоборотприсоединившиеся, пришли освободить?

Он втянул воздух в предвкушении.Да, сегодня будет знатный день. Он чувствовал это.

Его красновато-черные крылья, затысячу лет отросшие, пошевелились. В них впились шипы терновника. Падшийзашипел. Как же он ненавидел это место.

Внезапно что-то мелькнуло ввоздухе, отвлекая Люцифера от своих мыслей. Его ослепил яркий свет. Падший дажеприкрыл глаза. Он никогда не видел столь ослепительного сияния. Особенно здесь,в Междумирье.

Перед глазами пронеслось чье-толицо. Светлая кожа, красноватые, немного потрескавшиеся губы. Темные волосы.Светящиеся верой зелено-карие глаза. Радостная улыбка, которой Падший оченьдавно не видел. А, может, лишь потому, что вообще давно не видел людей.

Люцифер резко раскрыл глаза, носвет уже исчез. Падший разозлился. Кто посмел так издеваться над ним? Ктоосмелился? "Убью" - подумал он, записывая имя в свою мысленнуюкнижечку будущих жертв.

Никто не смел так издеваться надним. Никто и никогда. И кто бы то ни был, он заплатит за это. Даже если этобыла та девчонка. Пусть только рискнет приблизиться к нему! Тогда узнает,каково это быть спаленной гневом Высшего, пусть и бывшего...

Она заплатит!..

Люцифер посмотрел на стремительнотемнеющее небо и пообещал себе это.

В Междумирье раньше никогда небыло ночи...

Таис

Мою руку сжимали, заклинаниезакончилось, но я ничего не ощущала. Только беспредельную боль и тупуюуверенность, что ничем хорошим мой вызов не кончится. Оставался жив лишь одинвопрос: "Выживу ли я?" Откуда-то появившийся ветер коснулся моейкожи, шевельнул волосы.

Я не выдержала и открыла глаза.Всё! Ухожу. Пусть сами вызывают своих демонов!

Свет ударил мне в глаза.

Я прищурилась, оглядываясь.Вокруг никого не было. Лишь пустота. Тааак! Куда же я попала? Надеюсь, меня неутащили в другой мир. А то буду вопить и вырываться! Успею так надоесть демону,что он или убьет меня или отпустит.

Свет начал меркнуть. Что еще зашутки глюков?

Все погружалось в темноту.

Я снова огляделась и увидела, чтооказалась в каком-то лесу, довольно неухоженном, на мой взгляд. Дома, покрайней мере, лет пять назад, к парку примыкал лес и наш садовник следил еще иза ним. Получалось у него великолепно. Как помню, деревья, словно специальностановились в ряд, принимая пристойный вид.

Но здесь все не так. Какие-топокореженные деревья, ветки, выгнутые под немыслимыми углами. Настоящий ад.Правда под ногами зеленела высокая трава. Еще одна проблема. Я люблю высокуютраву, только если она изображена на картинках. В остальных случаях у меня сней взаимная неприязнь.

Небо темнело. Здесь, наверное,что-то вроде сумерек. Сумерки... Еще не мрак, но уже не свет. На западезаходило красное солнце, почти полностью скрывшись за плотным строем леса. А навостоке прорисовывался тонкой линией месяц.

Я вздохнула. Здесь ошивается этотдемон Судьбы, которого так хотела вызвать Ольга? Что ж. Тогда довольно милоеместо жительства. Не в моем вкусе, но вполне приемлемое. У каждого своизаскоки. Вон я, например, завела домашнюю огнедышащую ящерицу, и ничего! Малотого, что Гард меня достает ночами, так днем вызывает ужас у слабонервныхпервокурсников.

Надо куда-то двигаться. Иначе таки буду стоять здесь. Мне это ничего не дает.