Машина любви - Жаклин Сьюзан

Аманда прижала руки к глазам, словно отгоняя черные мысли. Джерри был потрясен. Внезапно Аманда схватила ручку, поспешно подписала контракт и встала. Протянув на прощание ему руку, она уже полностью владела собой.

Джерри посмотрел ей вслед. Кто бы мог предположить, что это божественное создание будет переживать такую сумасшедшую любовь? Любить такого человека, как Робин Стоун, означало обрекать себя на вечные муки. Без сомнения, любая женщина знала, что рано или поздно потеряет его. Ну что ж, Аманды приходят и уходят, а он, Джерри, всегда сможет найти Робина в «Лансере».

Через две недели Джерри впервые в жизни обратился к психиатру. Он так редко занимался любовью с Мэри, что это не могло не привести к конфликту. Сначала она говорила с ним об этом намеками.

— Послушай, ты, кажется, за своей работой и за игрой в гольф по выходным забыл о женщине своей жизни.

Джерри сделал непонимающий вид и сослался на забывчивость.

— Ни разу за все лето, — мило уточнила Мэри. — А сейчас, между прочим, середина сентября. Может быть, мне нужно подождать, когда в гольф станет играть слишком холодно?

Джерри рассыпался в извинениях. Летом нужно было готовиться к новому сезону, и теперь, в сентябре, он чувствовал себя чертовски уставшим. Во время рождественских праздников Джерри нашел себе новые извинения. В январе ему нужно было обсудить дела с «Алвэйзо», написать текст к передачам. Но если Мэри до поры до времени и довольствовалась такими объяснениями, сам Джерри не был удовлетворен ими, и его постоянно грыз червь сомнения.

Иногда он винил во всем Мэри. Как может мужчина желать женщину, которая ложится в постель с густым слоем крема на лице и огромными розовыми бигуди в волосах? Атмосфера в доме была наэлектризована, и однажды разразилась гроза.

Это случилось во вторник, через неделю после подписания контракта с Амандой. Весь день Джерри проработал над текстом рекламы, все шло хорошо. Это был один из тех редких дней, когда не случилось ни одного досадного инцидента, и Джерри был в прекрасном настроении. Даже погода была подстать. Он сел на поезд в семнадцать десять и, вернувшись домой, с удовольствием поиграл с детьми. А когда няня увела их спать, приготовил два коктейля, ожидая Мэри. Она вошла в комнату, молча взяла стакан и даже не улыбнулась. Джерри похвалил ее прическу.

— Я причесываюсь так уже целый год, — ответила Мэри.

Он решил не поддаваться плохому настроению жены и, подняв свой стакан, непринужденно сказал:

— А сегодня вечером эта прическа особенно тебе идет. Мэри подозрительно взглянула на него.

— Ты сегодня вернулся вовремя. Что случилось? Может, тебя бросил Робин?

От ярости Джерри даже пролил свой мартини. Обвинение Мэри возмутило его, и он ушел, громко хлопнув дверью. Однако он чувствовал себя виноватым, так как Робин действительно не смог встретиться с ним.

Разумеется, он довольно быстро помирился с Мэри. А поздно вечером она пришла к нему в спальню без крема на лице и без своих розовых бигуди. Однако в постели он оказался совершенно беспомощным. Такого с ним еще не случалось. Мэри повернулась к нему спиной и заплакала. Забыв о себе самом, Джерри стал извиняться, объясняя случившееся аперитивами и крайней усталостью в связи с будущей передачей «Кристи Лэйн Шоу».

На следующий день он пошел к своему врачу и попросил прописать ему инъекции витамина В-12. Доктор Андерсон ответил, что в этом нет никакой необходимости. Джерри, смущаясь, был вынужден рассказать о своих затруднениях в семейной жизни. Андерсон посоветовал ему срочно обратиться к психиатру Арчи Гоулду.

В первый свой визит Джерри ожидал увидеть старую очкастую зебру с бородкой и немецким акцентом, но доктор Арчи Гоулд оказался на удивление симпатичным, тщательно выбритым молодым человеком. Без обиняков Джерри перешел к пели визита.

— Мне ничего не удается в постели с женой. И однако я ее люблю, и никакая другая женщина меня не привлекает. Что, по-вашему, можно сделать?

Джерри не заметил, как пробежали пятьдесят минут. Он был поражен, когда доктор предложил ему три сеанса в неделю. Джерри считал, что какой бы ни была причина его беспомощности, вполне достаточно и часа, чтобы вылечиться. Три сеанса в неделю! Смешно! Но тут он вспомнил о Мэри, о ее сдавленных рыданиях в ванной и согласился.

Третий сеанс был полностью посвящен Робину Стоуну. Затем постепенно в их беседах всплыло имя Аманды.

В конце второй недели Джерри почувствовал себя лучше. Психоанализ по Фрейду и экскурс в детство избавили его от гнетущего сомнения: он не был извращенцем.

Потом перешли к разговору о его отце — огромном жизнелюбивом весельчаке, который совсем не интересовался своим маленьким сыном. Зато позже начал брать его с собой на футбольные матчи, где, не переставая, пел дифирамбы Робину Стоуну. «Вот это парень! Вот это мужчина! — восклицал он. — Бери с него пример, сынок!»

Отвечая на вопросы доктора Гоулда, Джерри вспомнил те моменты своей жизни, когда ущемлялось его «эго». Вспомнил, как обидно насмехался над ним отец, когда понял, что Джерри не будет выше метра семидесяти двух сантиметров ростом. «Как я, у которого рост метр девяносто два, мог произвести на свет такого шпингалета? Ты, должно быть, пошел по матери. Все Болдвины — недоноски».

Постепенно Джерри приоткрывались многие ранее непонятные ему вещи. Стараясь завоевать дружбу с Робином, он подсознательно хотел понравиться отцу. Это открытие пришлось Джерри по вкусу.

— Что вы скажете по поводу моего диагноза? — спросил он у врача. Доктор Гоулд холодно взглянул на него.

— Постарайтесь сами ответить на ваши вопросы.

— За что же я вам плачу, если вы мне ничего не говорите? — спросил Джерри.

— Я здесь не для того, чтобы давать вам готовые ответы на все вопросы, а для того, чтобы подталкивать вас к поиску этих ответов.

Джерри стал агрессивным по отношению к доктору, требовал, чтобы Гоулд объяснил, почему он так дорожит встречами с Робином в «Лансере», зная, что потом будет испытывать угрызения совести по отношению к Мэри.

— Это не может так продолжаться, — повторял он. — Я хочу доставить удовольствие жене и в то же время хочу делать то, что мне нравится. Почему я не такой, как Робин? Его не мучает совесть, он свободен.

— Не думаю, что он так уж свободен, как вам кажется, — сказал Гоулд.

— Нет, он хозяин самому себе. Даже Аманда чувствует, что не имеет никакой власти над ним.

И Джерри рассказал доктору историю с полотенцем, которое Аманда целый день таскает в сумочке. Доктор Гоулд покачал головой.

— Еще одна, нуждающаяся в лечении.

— Нет, она просто сентиментальна и любит его! — возразил Джерри. Арчи Гоулд нахмурился.

— Это уже не любовь, а рабство. Представьте, что будет с ней, если он ее оставит? Когда возвращается из Нью-Йорка ваш друг Стоун?