Ночь решает все - Кейтлин Крюс

– Главное достоинство монархии состоит в том, что единственно верное мнение по любому вопросу принадлежит королю, то есть мне. – Губы Рахима растянулись так, словно он собирался улыбнуться. – Этого для тебя недостаточно? Если я говорю, что ты прекрасная мать, – это не просто пустая вежливость.

– Но…

– Ступай. – Рахим кивком указал на дверь. – Прими душ или горячую ванну. Прогуляйся. Постарайся расслабиться и выспись. Ничего не случится, если ты на какое-то время выпустишь Лейлу из виду. С ней все будет в порядке, это я тебе обещаю.

Но Селеста не расставалась с дочерью со дня ее рождения. Ни на минуту.

– Но я не могу…

– Это – королевский дворец, – мягко, но настойчиво напомнил ей мужчина. – Я мог бы и сам прекрасно позаботиться о ребенке, но для этого я нанял лучший медсестринский персонал. Эти люди здесь, чтобы удовлетворять любые нужды ребенка. Если бы ты не проявила такой самоотверженности в уходе за ребенком, то заметила бы их присутствие.

– Но…

– Селеста, пойми, не стоит целиком взваливать на себя весь груз ответственности за малышку. Если ты и дальше будешь так поступать, ничем хорошим это не закончится. – Рахим был непреклонен. – Пусть медсестры выполняют свою работу.

– Но они мне не нужны. – Она не собиралась сдаваться даже сейчас, когда валилась с ног от усталости. – Лейла – моя дочь.

– Она также по совместительству принцесса. Каждый ее каприз должен выполняться.

Мужчина не сводил с нее глаз. Селеста понимала, что никак не могла скрыть следов усталости. Она убедила себя в том, что страдала от недостатка сна, потому что ей стало казаться, что Рахим смотрел на нее почти с нежностью. Она, верно, бредила…

– Селеста, ты не обязана проходить через трудности материнства в одиночку, – тихо сказал он. – Особенно не здесь, не во дворце. Не знаю, что ты пытаешься доказать таким поведением.

Сама же Селеста прекрасно понимала, что, зачем и кому именно она хочет доказать. Но об этом она не была готова никому рассказывать – тем более Рахиму. Не только потому, что этот разговор стал первым случаем их теплого общения, но и потому, что Селеста не доверяла ему. Да, он был ее мужем, но это была лишь формальность. Между ней и королем не было ни настоящих отношений, ни доверия, ни участия. Сколько бы она ни обманывалась, не существовало теплоты, которая виделась ей в паре брошенных пристальных взглядов.

За всеми заботами Селеста успела позабыть о поцелуе, который произошел после церемонии бракосочетания. Селесте был необходим отдых. Теперь, когда родилась Лейла, ей следовало хорошо продумать, как будет развиваться их с Рахимом дальнейшее общение. Селеста думала об этом и о дочери, пока принимала водные процедуры и переодевалась, прежде чем погрузиться в глубокий сон.

– Рахим, я должна извиниться перед тобой.

Селеста приложила немало усилий для того, чтобы ее голос звучал важно и спокойно. Ей не стоило слишком эмоционально просить прощения у Рахима. Селеста думала, что сдержанность – главная черта общения между супругами в браке, в котором царил лишь сухой расчет.

Они сидели в великолепном саду посреди дворца. Доступ сюда имели лишь немногие, это место было предназначено для уединенного отдыха правителя. Растения шумели сочной листвой, в кадках распускались яркие цветы. Несколько фонтанов дарили прохладу. Мягкие уютные подушки были разложены в разных концах сада. Селеста никогда не видела более прекрасного места.

Сам Рахим также не способствовал их сближению. Сейчас, когда они завтракали вместе за большим кованым столом посреди всего этого великолепия, Селеста наблюдала за происходящим как бы со стороны.

Да, этот мужчина нравился ей, но она объясняла свою симпатию тем, что ей также нравилась еда на столе или убранство ее спальни во дворце. Селеста исподволь наблюдала за шейхом. Несмотря на то что между ними воцарилось хрупкое перемирие, она ни на минуту не забывала о том, как чудовищно Рахим относился к Омару.

Но когда мужчина вдруг поднял глаза от планшета, где просматривал новости, Селеста вздрогнула. Он делал так довольно часто, но сейчас его взгляд показался ей почти враждебным. Она залилась краской и перевела взгляд на ближайший фонтан. Его форма напоминала уменьшенную копию тропического водопада. Потоки воды скатывались вниз по блестящим камням, впадая в небольшой бассейн с прозрачной чистой водой, которым Рахим не раз предлагал ей воспользоваться.

Тем не менее Селеста вежливо отклоняла эти предложения. Даже несмотря на то, что этот мужчина видел ее не в лучшем виде – немытые волосы, несвежая одежда, нервную и плачущую, ей была невыносима мысль о том, чтобы появиться перед ним в одном купальнике. Селеста волновалась, но старалась подавить в себе эти страхи и сомнения. Она прекрасно понимала, что день ото дня таких переживаний становилось все больше.

После того как Рахим передал большинство хлопот о новорожденной малышке няням и помощницам, он настоял на том, чтобы Селеста начала заботиться о себе. По возможности они старались завтракать и обедать вместе. Точнее, на этом настоял Рахим. Они встречались за общим столом так часто, как это позволяло его расписание, Селеста никогда и ни на чем не настаивала. Однако ее внутренний голос нашептывал ей, что на самом деле приятнее было бы проводить время с Рахимом.

– Думаю, что мне следует пристальнее присматривать за тобой, – сказал Рахим после того, как поделился с женой своими соображениями относительно совместных трапез. Этот разговор произошел на следующий день после того, как ей впервые удалось выспаться. Она чувствовала себя полной жизни, это ощущение почти пьянило.

Он посмотрел на Селесту так, что она невольно поверила в то, что он действительно хочет позаботиться о ней. Но она прекрасно помнила, какой жестокий человек на самом деле скрывался под маской добродетели.

Тем не менее ее жизнь после рождения Лейлы претерпела кардинальные изменения. По ночам Селеста высыпалась, дни проводила с дочкой и теперь играючи справлялась со своими обязанностями. Не оставались в стороне и угодливые, внимательные медсестры, нанятые Рахимом. Часами она гуляла по саду, иногда с коляской, иногда одна. В полной тишине она наслаждалась своим новым положением матери и супруги.

Селеста чувствовала себя по-настоящему спокойно в браке с человеком, которого поклялась ненавидеть. Ничего не изменилось. Тогда после церемонии она сказала ему чистую правду – она ненавидит его.

Но потом они поцеловались. Селеста не хотела вспоминать об этом.

У нее снова появилось вдоволь свободного времени. Теперь она могла читать, обмениваться электронными письмами с друзьями в Нью-Йорке – словом, возобновить жизнь, которую прервала смерть Омара. Она всерьез задумалась о будущем. После того как она связалась с фондом, с которым работала раньше, – организация помогала адаптироваться выпускникам детских домов, – из ответов на свои письма Селеста поняла, что теперь все было по-другому.