Броненосец “Наварин”. 1888-1905 гг. - Владимир Арбузов

Во время стоянки в доке многим из офицеров удалось совершить экскурсию в г. Фиуме и ознакомиться с находившимся там заводом "самодвижущихся мин", принадлежавшим Уайтхеду. В то время на нем испытывали новый прибор — гиростат, корректировавший горизонтальную траекторию движения торпеды. Это заметно расширяло ее боевые возможности. Посетивших поразило и количество находившихся в сборке изделий. В просторных цехах их лежали не десятки, а сотни. При этом присутствовало и множество офицеров-приемщиков с других флотов мира. Завод тогда выпускал в основном 14-дюймовые (356-мм) четырехметровые торпеды для миноносцев. Спрос на них был огромный. Так Япония в 1897 г. заказала 600 торпед, Австрия 500, Швеция 200, Франция и Румыния по 50. Возможно, что среди них офицеры с "Наварина" видели именно те торпеды, от которых впоследствии и погиб их корабль. Годовая производительность завода тогда составляла около 1000 штук. Предусматривалось даже и расширение производства. Русское правительство также вело переговоры с Уайтхедом о покупке большой партии его смертоносных изделий.

Декабрь 1897 г. оказался поворотным в перераспределении стратегических задач России. В Петербурге на "Особом совещании" наконец четко определили, что "основные силы должны быть на главном театре, каковым для данного времени является Дальний Восток". На совещании решили задачи Балтийского флота ограничить только береговой обороной. Тихоокеанский флот планировалось усилить и иметь в его составе 10 броненосцев, 34 крейсера различных рангов, 2 минных заградителя и 35 миноносцев-истребителей.

Из России пришел приказ о переводе "Сисоя Великого" и "Наварина" в Порт-Артур для усиления Тихоокеанской эскадры. Простояв до конца 1897 г. с броненосцем "Александр II" и минным крейсером "Посадник" в Суде, "Наварин" в первых числах января нового 1898 г. начал переход на Дальний Восток. За несколько дней до него туда отправился и "Сисой Великий".

Под командой нового командира капитана I ранга Иениша с экипажем из 608 человек броненосец 13 января пришел в Суэц. В погребах находилось 259 двенадцатидюймовых и 1149 шестидюймовых снарядов. Это означало, что с момента выхода из Кронштадта в течение прошедших полутора лет плавания в Средиземном море корабль сделал 31 выстрел из двенадцатидюймовых и 103 из шестидюймовых орудий.

В Порт-Саиде (городе, построенном строителями канала) для прохода к каналу пришлось уменьшить дифферент на корму. На бак из кормовых погребов перенесли снаряды, а на стоявшие рядом баржи выгрузили уголь из кормовых ям. За несколько дней до этого "Сисой Великий" также с трудом преодолел подход к каналу, и вряд ли ему удалось бы пройти, не имея буксиров в носу и корме. "Наварин" также заказал два буксира. 11 января броненосец вышел из Порт-Саида и через два дня подошел к каналу. Уголь с барж, а снаряды с бака вновь погрузили в трюм.

Перед входом в канал командир, рассчитывая пополнить запасы угля и воды, заказал их портовым властям Порт-Саида. При этом вышла неприятная история. Портовые служащие Порт-Саида, видимо, хорошо знавшие, что перед входом в канал почти все корабли ограничены во времени для контроля, хотели обмануть корабельных механиков и ревизора, привезя менее чем вдвое от общего количества заказанного угля и воды. Обман раскрылся. От получения запасов вовсе отказались, и "Наварин" начал движение по каналу. "Весь путь по каналу был сделан легко и без остановок для пропуска встречных судов, чем я обязан любезности главного агента движения по каналу, отставного лейтенанта французского флота Couilaut-a", — писал позже в донесении командир бооненосца.

Из-за неприятного инцидента у входа в канал переход "Наварина" из Суэца в Коломбо через весь Тихий океан не состоялся. Кораблю пришлось зайти за углем и водой в Аден, куда он прибыл 20 января. В Адене, простояв менее суток, снова двинулись в путь. 23-го прошли остров Сокотра, в ночь с 27 на 28-е острова мыса Маникой, 29 января в полдень с марса моряки увидели идущий впереди белоснежный "Сисой Великий", с которым "Наварин" постепенно начал сближаться. "Догнав в Коломбо броненосец "Сисой Великий", я мог бы затем опередить его в присоединении к эскадре Тихого океана, благодаря преимуществу в скорости хода и экономичности машин вверенного мне броненосца. Но я полагал, что оба броненосца составляют неразделимую часть эскадры, и потому предложил капитану I ранга Паренаго продолжать наше плавание совместно", — писал в рапорте об этой встрече капитан I ранга Иениш.

Стоянка в Коломбо заняла пять суток. За это время прочистили все котлы и заменили в них воду. С остановленными машинами только здесь экипажи обоих кораблей ощутили прелестную прохладу тропических ночей. Более чем полуторамесячное плавание в тропиках с постоянно действующими механизмами давали о себе знать. В океане, на переходе, жара была настолько велика, что однажды в корабельной кузнице самопроизвольно загорелся древесный уголь.

Неприспособленность кораблей к плаванию в жарком климате теперь была очевидна. Сильно нагревались палубы, а особенно верхняя. Температура в артиллерийских погребах порой доходила до 42 °C. Ночами команда спасалась, обливаясь забортной водой и устанавливая вендзейли — длинные парусиновые рукава, в диаметре около одного метра. Они позволяли прохладным ночным потокам воздуха проникать внутрь корабля. Теперь же в Коломбо во время стоянки корпуса начали остывать до нормальной 20° температуры.

В Коломбо, кроме наших кораблей, находились германские крейсера "Deutshland" под флагом контр-адмирала принца Генриха и "Gefion". 3 февраля "Сисой Великий", "Наварин" и оба германских корабля покинули Коломбо и взяли курс на Пенанг. Так они шли в течение 5 дней. 8 февраля, находясь у Малакского пролива, корабли разделились: германские направились в Сингапур, наши — в Пенанг. Став на якорь, сразу же начали погрузку угля. Здесь одним из германских угольных агентов он продавался еще по умеренной цене, далее же, в сфере английской и французской торговли, за него запрашивали более высокие цены. Погрузка затянулась. Местные грузчики отмечали очередной религиозный праздник и наотрез отказывались работать даже за весьма хорошую плату.

Здесь произошел один необычный эпизод. Представим слово командиру "Наварина" капитану I ранга Иенишу. "Во время стоянки в Пенанге ко мне приехал младший уполномоченный султана северной части Сумматры и подал письменную просьбу о принятии владений этого султана под протекторат России. На мое указание, что Сумматра принадлежит Голландии, малаец отвечал, что во владениях его султана нет ни одного голландца и что война, которую те ведут на прибрежной полосе острова истощает только обе стороны. Поступить же под протекторат России султан желает потому, что ему известно хорошее отношение русского царя к своим подданным-мусульманам. Конечно же, я ничего не пообещал этому малайцу".

В полдень 15 февраля броненосцы вышли из Пенанга и через два дня прибыли в Сингапур. Простояв в Сингапуре всего 20 часов, "Наварин" получил почту, и корабли продолжили плавание. Через три дня, рано утром 20 февраля, экипажи облетела радостная весть. На горизонте показался идущий в Россию ветеран Тихоокеанской эскадры броненосный крейсер "Адмирал Нахимов". Произошла короткая и теплая встреча, и после передачи на крейсер почты корабли расстались. Последние несколько дней пути до Гонконга погода, до этого способствовавшая спокойному плаванию, резко изменилась. Подул семибалльный ветер, нагоняя крупные океанские волны.