Адвокатский калейдоскоп - Константин Евгеньевич Ривкин

отводе, но еще и в возражениях на действия председательствующего, заявлении, ходатайстве. В этих случаях для таких процессуальных документов вполне допустим «повышенный градус накала» при изложении доводов, обосновывающих порочность поступков и решений суда. И измерять этот градус в каждом определенном случае предстоит в прогностическом плане — экспериментатору-защитнику, в применении к самому себе — участнику разбирательства, почувствовавшему себя уязвленным, в конечном счете — представителям адвокатского сообщества, уполномоченным на ведение дисциплинарного производства.

5. Что в итоге?

Менее всего хотелось бы, чтобы обозначение проблем, к которым мы пытаемся привлечь внимание коллег по корпорации, было воспринято как призыв к бездумному употреблению неисчерпаемых богатств русского языка в качестве орудий в боях с нашими процессуальными противниками. И без того жаргонизмов, выражений с бранной стилистической окраской и заимствований из иностранного лексикона в судебных речах и документах сейчас предостаточно.

В таких условиях, дабы снизить потенциальные риски без ущерба для выполнения профессиональных обязанностей, крайне важно выработать критерии допустимости тех или иных форм внутрисудебного общения.

Опубликовано в «Новой адвокатской газете» в 2012 году

О соблюдении КПЭА вне рамок адвокатской деятельности

Нужно ли нам инквизиторское око дисциплинарной власти?

Под маркой адвокатской этики сегодня создаются, как правило, совершенно абстрактные образы идеального адвоката… Претворять подобные идеалы в жизнь можно только силой, и даже если это претворение будет успешным, его результаты будут скорее вредоносными.

Из монографии «Теория адвокатуры». М.: Грантъ, 2002

I. Экспансия Кодекса за рамки профессии

Живший еще до нашей эры китайский мыслитель и успешный реформатор Шан Ян адресовал потомкам завет: «Если выгода не будет десятикратной, законов не меняют». В очередной раз это высказывание вспомнилось после прошлогоднего внесения изменений в Кодекс профессиональной этики адвоката (далее — КПЭА), распространивших дисциплинарную ответственность на поведение адвокатов за пределами их профессиональной деятельности. Думаю, что инициаторы такой новеллы до сих пор реально не представляют себе, какой «ящик Пандоры» они распахнули.

Напомню, что в новой редакции п. 5 ст. 9 КПЭА звучит так: «В любой ситуации, в том числе вне профессиональной деятельности (выделено нами. — К.Р.), адвокат обязан сохранять честь и достоинство, избегать всего, что могло бы нанести ущерб авторитету адвокатуры или подорвать доверие к ней, при условии, что принадлежность адвоката к адвокатскому сообществу очевидна или это следует из его поведения».

До VIII Всероссийского съезда адвокатов, состоявшегося 20 апреля 2017 г., обращения в органы адвокатского самоуправления в части действий адвокатов за рамками их непосредственной работы относились к разряду ненадлежащих поводов для возбуждения дисциплинарного производства, и поэтому заявителю из адвокатской палаты поступал отказ в реагировании. Уже возбужденные дисциплинарные дела прекращались, если обжалуемые поступки не имели отношения к профессиональной деятельности адвоката и такое обстоятельство выявлялось в ходе разбирательства.

Одним из эпизодов дисциплинарного процесса, инициированного территориальным Управлением юстиции г. Москвы, явился случай, когда некий адвокат был приглашен на телевидение под предлогом дать интервью о некоторых аспектах действующего законодательства. Началась съемка, и наш коллега уже после первого заданного ему вопроса понял, что интервьюера интересуют вовсе не правовые проблемы, а обстоятельства развода адвоката с женой — довольно известной медийной особой. Возмущенный таким обманом, адвокат покинул студию, перед этим доходчиво и не слишком стесняясь в выражениях объяснив журналисту, что он о нем думает и по какому широко известному в нашей стране адресу тому следует незамедлительно отправиться. Производство по обращению органа юстиции было прекращено, поскольку квалифкомиссия, а затем и совет палаты пришли к выводу, что описанное поведение адвоката не подпадает под действие КПЭА. Однако в наши дни дисциплинарным органам пришлось бы разбираться с данным случаем, как и с иным эпизодом, касавшимся нелицеприятной оценки тем же адвокатом своей жены в ответ на вопрос, заданный одним из представителей СМИ, когда наш коллега выходил из здания Мосгорсуда.

Насколько нам известно, до некоторого времени в адвокатском сообществе существовало устойчивое неприятие идеи распространения дисциплинарной ответственности за рамками профессиональной деятельности адвокатов, поскольку было вполне очевидно, что в противном случае квалифкомиссии и советы палат погрязнут в разгребании «грязного белья». К сожалению, победила иная точка зрения, и плоды стремления создать образ «адвоката будущего», безупречного в морально-нравственном отношении, мы теперь будем пожинать, как говорится, по полной программе.

Нетрудно предположить, что вскоре, прознав про новые возможности воздействия на лиц, с которыми у них имеются конфликты, в адвокатские палаты со своими претензиями побегут обиженные жены, брошенные любовницы, недовольные кредиторы и обруганные соседи. Какую-то часть жалобщиков составят очевидцы неблаговидного поведения нарушителя морального кодекса строителя комм… простите, идеального адвокатского сообщества, наблюдавшие адвоката «выпившим», ходившим в неположенном месте по газонам, не надевшим во время прогулки намордник на свою собаку, паркующим автомобиль под запрещающим знаком, несвоевременно оплачивающим коммунальные услуги и тем более приводившим к себе в гости девушек, обладающих «пониженной социальной ответственностью».

II. О чем говорит история

Возможно, читателю сказанное покажется плодом буйной фантазии автора. Отнюдь. Те, кто ратовал за состоявшееся уже расширение ответственности адвоката, в качестве одного из весомых доводов ссылались на практику наших предшественников — присяжных поверенных[6]. Литературные источники действительно свидетельствуют о том, что дореволюционным советам присяжных приходилось обстоятельно разбираться со случаями внутрисемейных конфликтов, азартных игр на деньги, невыполнения обязательств по заключенным сделкам, уклонения от выплат на содержание детей, бранной ругани в общественных местах, драки присяжных поверенных в клубе и даже дуэли между членами сословия. К примеру, адвокат был наказан за допущенную им неосмотрительность в связях: «Совет подверг дисциплинарному взысканию помощника присяжного поверенного, отправившегося с неизвестными ему людьми в неизвестную квартиру для игры в карты, где и был обыгран, признав, что, совершив это,