Ниока: Фламберг. Вторая жизнь - Ирина Витальевна Огнева

выше её по положению, зато есть кое-что, за что можно зацепиться. Я не могу наказывать её за что-то, что меня не касается. То есть, если вывести её из себя и дать меня ударить, накричать или оскорбить, я могу поместить её под стражу до окончания разбирательств. В любом случае, мою прихоть «хочу, чтобы сестра всегда была рядом», никто не смеет оспорить.

Оставив сестрёнку досыпать в кровати, я позвал личных служанок и начал готовится. За это время мой гнев немного утих, но я всё равно желал возмездия. Ладно наложница, у неё может быть какая-то защита или её, по крайней мере, не казнят за жестокое обращение с дочерью. Но о чём вообще думали служанки?! Неужели у них появилась смелость, зная, что матери плевать на свою дочь? Тогда насколько нужно быть безжалостными, чтобы издеваться над трёхлетним ребенком?

Думая об этом, их всех хочется кинуть в темницу и написать прошение в императорский дворец на пожизненное заточение. В общем-то, исход будет зависеть от их поведения. В худшем случае их казнят, а в лучшем все будут уволены с позором.

Как я уже и говорил, в этом мире существует казнь и применяется она не редко. Когда я узнал об этом, то моё отношение было скорее презрительное, но спустя время я начал испытывать двоякие чувства. Как-никак, я в совершенно другом мире с совершенно другими моральными и духовными устоями.

Со стороны двери донёсся стук.

— Войдите. — я был уже полностью готов к предстоящей встрече.

— Ваше Высочество, все Ваши распоряжения выполнены. Но наложницы Фионы сейчас нет в замке. Она на чаепитии у графа.

— Не страшно. Я уверен, что она сама придёт сюда, после того, как узнает.

— Разрешите сопроводить Вас.

Войдя в гостиную, в глаза бросались недовольные лица и ненадлежащее поведение служанок. Все болтали о чём-то, делая вид, что не замечают меня.

Это просто безобразие. Каким образом прислуга стала настолько наглая?! Ещё немного и простым увольнением они не отделаются.

— В помещение зашёл принц, а его даже никто не поприветствует? — после моих слов болтовня прекратилась.

— Ох, приветствую. — сидящая на кресле девушка лет двадцати пяти, положила ногу на ногу, будто хозяйка.

— Хм, не гоже так ребёнку со взрослыми разговаривать. Каков бесстыдник. — продолжила женщина лет пятидесяти, которая стояла рядом с другими двумя служанками посреди комнаты, после чего раздался смешок.

Пока что стерплю такое обращение, ведь мне нужно вытянуть из них всю правду.

— Почему вы толкали принцессу и неподобающе вели себя в её присутствии? Вы хоть знаете какое наказание может ждать за подобное? Она ведь член императорской семьи. — после моих слов все начали смеяться.

— И что же нас ждёт? Леди Фиона сама сказала нам быть с ней строже. Она ведь избалованный ребёнок, это всего лишь воспитание. — ответила девушка на кресле.

— А ты у нас кто? — обратился я к служанке. — Я так понимаю, ты её няня?

— Верно. — довольная и нахальная улыбка не сползала с её лица.

— Так это ты её за волосы таскаешь? — гнев всё нарастал в меня в груди.

— Ничего я и не таскала. Просто волосы Изабель слишком путаются, а этот ребёнок всё преувеличивает.

Ну да, за волосы не таскала, а просто расчёсывала, не толкали, а просто воспитывали. Зато стало известно, что их на это наложница надоумила.

— Вам известно о том, что наложница Фиона кидает стаканами в дочь? — на мой вопрос все посмотрели на меня с презрением.

— Ничего она ни в кого не кидала. У неё просто стакан из рук выпал, из-за того, что невоспитанная девчонка по комнате носилась. — к разговору присоединилась женщина из троих стоящих.

— И вообще, тебя же Кайл зовут? — спросила служанка на кресле.

К принцу на «ты»? Насколько же ты самоуверенна, что твой грязный рот всё никак не заткнётся?

— А, это тот гений? — донеслось из стоящей троицы.

— Да какой гений? Ну, научился он дважды два складывать, и что?

— Верно-верно. — комнате опять началась болтовня, только темой для обсуждений уже был я.

— Вас не смущает, что вы оскорбляете принца в его же присутствии? — я попытался нарушил эту раздражающую атмосферу.

— Чего? — донеслось из троицы.

— У какого-то мальчишки… — няня Бель встала и медленно подошла ко мне. — ещё молоко на губах не обсохло. — нагнувшись к моему лицу и смотря на меня, будто на насекомое, она продолжила. — Ну и что ты сделаешь? Я взрослая. Большая и сильная, а ты просто маленький мальчик. Пожалуешься папе, которому плевать на тебя? Или, может, мамочке, которая и вовсе прав не имеет в этом замке?

Она говорила спокойным голосом, с ноткой издевательства. А её лицо выражало удовольствие от происходящего. И всё это так сильно заставило меня злиться, что я не смог противиться своему желанию содрать с неё эту раздражающую физиономию.

Под волной эмоций, захлестнувших мой разум, я начал думать быстрее, проживая каждый миг, из-за чего казалось, что одна секунда идёт вечность. Гнев, обида, раздражение! Возбуждение, предвкушение, азарт! Сердце забилось в десять раз быстрее, всё тело горело, и каждая его частичка просто кричала о своей жажде увидеть их испуганные лица. Я так сильно хотел поставить их на колени и заставить умолять о пощаде! Под порывом неконтролируемых эмоций, я почувствовал силу, плавно перетекающую в правую руку со всего тела, которое я больше не контролировал. Моя рука начала подниматься медленно, будто в замедленной съемке, а я, как зритель, ожидал самого сладостного момента столкновения летящей ладони с щекой этой твари, испытывая бурю эмоций от предвкушения.

Время шло так медленно, или мои мысли стали быстрее? Почему я так разозлился? Из-за каких-то слов? В прошлой жизни я терпел издевательства и похуже. Или, может, меня взбесило её выражение лица, которое было так искорёжено в удовольствии? Нет, сейчас это не важно. Я чувствую, как воздух вокруг меня стал настолько горячим, что жжёт кожу. Но почему это так приятно? Эта сила опьяняет. Даёт свободу.

В сладостный момент соприкосновения моей руки и её лица я почувствовал полный восторг и старался не упустить ни одной детали. Прекрасно было видно все колебания её кожи от ударной волны. Вдруг поток времени начал постепенно приходить в норму, и я увидел красочный полёт служанки и пробитие стены её головой. Не придя ещё полностью в чувства, мне захотелось удовлетворить потребность, запечатлев выражение лица остальных служанок.

Все, до ужаса перепугавшись, упали на пол и ползком прибились к стене. Одна смотрела на меня, будто окаменевшая, даже не моргала. Вторая, спрятавшись за спиной первой,