Фабрика отклонений - Алексей Макеев

Полковник Крячко приказал участковым не упускать из виду любую информацию о человеческих останках или фрагментах тел, даже пущенную в шутку. Он велел тщательно, кропотливо собирать сведения обо всех лицах с неадекватным поведением. Не важно, стоят они на психиатрическом учете или нет.

Планы работ по этим направлениям каждому участковому надлежало подготовить к вечеру и подать руководству. Отчитываться ежедневно.

Потом Крячко отпустил инспекторов, но попросил задержаться четырех человек, участки которых граничили с местом обнаружения обезглавленного трупа. Теперь он уже не разыгрывал из себя большого свирепого начальника, прибывшего из министерства. Он попросил офицеров сесть поближе, пододвинул стул и устроился прямо перед ними.

– Так, ребята, к вам разговор особый, – начал Станислав. – Территории, обслуживаемые вами, соседствуют с местом преступления. Я на девяносто процентов уверен в том, что погибший откуда-то из ваших епархий. Не могу я уложить в голове, что кто-то вез труп в машине за тридевять земель, чтобы вывалить его в заброшенном недостроенном курятнике, разваливающемся в городке Видное.

– Нет, почему же?.. – некий майор пожал плечами. – Я знаю случай, когда труп почти год возили в багажнике. Правда, в хорошо упакованном виде.

– Нет, вы никак не поймете! – Крячко поморщился. – Не хотите согласиться. Все потому, что приехал какой-то полковник аж из министерства…

– Зря вы так, товарищ полковник, – все тот же майор покачал головой. – Вас и Гурова многие знают лично, все до единого о вас слышали.

– Ладно. Начнете еще сейчас дифирамбы петь, – отмахнулся Крячко. – Вы посудите сами, вспомните тексты ориентировок, описание в информационном сообщении, которое прошло по отделам. Убийца показал себя как личность, весьма предусмотрительная во всех отношениях. Это не шизофреник, который убил жену, расчленил тело в ванной, слил кровь в канализацию, а мясо по кускам вынес на свалку. Тут все предусмотрено до таких мелочей, что я бы сказал, что работал профессионал, вплоть до того, что это либо опытный преступник, либо такой же полицейский. Ведь не просто же так он выбрал заброшенный недостроенный птичник. Этот субъект присмотрел именно такую развалину, к которой ведет грейдер из старого щебня. Он совсем не оставил нам следов. Так что отнеситесь серьезно к этому делу, пока мы не получили второй труп.

– А мы его все равно получим, – высказался молодой капитан с седыми висками. – Если пошла серия, то второго не уследим. Третьего или четвертого еще можем не допустить, а второй нам гарантирован. И не говорите мне про типун на язык. Я в двух таких расследованиях участвовал за свою жизнь. Второго сам брал с помощником.

– Ладно, – согласился Крячко. – Не об этом сейчас надо говорить. Слушайте, что вам нужно сделать обязательно и в самые кратчайшие сроки. Можете и не записывать, если не хотите, потому что по вашим отделам бумага уже пошла. Вы все равно эти планы получите. Вам надлежит предупредить общественность, домовые службы, все детские учреждения. Побеседовать с руководством. Главное, чтобы были заперты подвалы, чердаки и иные доступные скрытые помещения хозяйственного и ремонтного назначения. Но предварительно все эти места необходимо проверить. Голова и кисти рук – это не иголка, если вдуматься.

– Прочесывать нужно, – снова вставил капитан.

– Что, где прочесывать? – не понял майор.

– Товарищ капитан совершенно прав, – подтвердил Крячко. – И в планах этот пункт у вас будет. Необходимо собрать всех возможных помощников, кого только сумеете. Поговорите с руководителями на предприятиях, в вузах. Вам видней на местах, с кем побеседовать. Вы не первый день работаете в полиции и в состоянии представить, где преступник может спрятать отсеченную голову и кисти рук. Вот эти места и нужно прочесать со всей тщательностью.

– Да, я бы на его месте не стал прятать такое в подвалах жилых домов, – согласился майор. – Не для того он голову и руки отсекал, чтобы через неделю все это нашли по запаху разложения. Если преступник решит избавиться от них, то спрячет только в том месте, где есть гарантия, что никто случайно не найдет.

– В лесных массивах не трудно закопать. Но с собаками попробовать можно. У меня на участке есть общественный местный клуб собаководов.

– Вот-вот, – одобрил Крячко. – Думайте в этом направлении.

Димыч, так местные бомжи звали тракториста городской свалки, был мужиком с понятиями. Если уж людей мачеха-судьба забросила сюда, раз уж она вышвырнула их из обычной жизни на помойку, то тому были основания. И не ему судить. Не зря ведь в нашей стране веками бытует одна нехитрая поговорка: «От сумы и от тюрьмы не зарекайся».

На городской свалке обитали шестеро мужиков и три бабы. Жили они коммуной, по определенному распорядку и довольно дружно. Эти люди были даже трудолюбивыми, хотя, конечно, по-своему.

День начинался с того, что общество выползало из своего, извините, дома на свет Божий и отправлялось встречать первые мусорные машины, прибывающие из города. Димыч приезжал на работу к восьми и всегда терпеливо ждал, когда Мирон – старший в этом обществе – давал ему отмашку. Потом тракторист начинал потихоньку разравнивать, растаскивать именно те кучи мусора, в которых бомжи уже порылись и все ценное оттуда выудили.

Жило общество вполне дружно и по-своему счастливо. Еще пять лет назад они вместо большого шалаша выстроили себе приличный утепленный сарай. А уж в мебели недостатка здесь не было. Старые ободранные и продавленные диваны, облезлые кресла, поломанные стулья и столы на свалке имелись в избытке.

Чужаков тут не бывало. Туземцы давали твердый и уверенный отпор потенциальным нахлебникам, хотя женщин привечали.

Сначала тут жила со всеми одна лишь Наташка, тетка лет сорока или шестидесяти. Причем, как понял Димыч, именно «жила». В том смысле, что вступала в сексуальный контакт с любым мужиком из общества. Это было ее платой за крышу над головой, еду и защиту. А потом пригрелись еще две девахи. Этим было, наверное, лет по тридцать, и жизнь Наташки стала намного легче.

Часов в десять утра бомжи отправлялись в город за добычей. Они перебирали мусор в баках возле жилых домов, продовольственных магазинов. У них была какая-то договоренность о ненападении с тамошними бродягами. Потом они возвращались домой.

Часам к шести у них всегда было что пожевать, да и чем запить. Они ели, выпивали, подолгу сидели у костра, ведя какие-то свои неспешные, спокойные разговоры. Одним словом, мирный и тихий был люд.

Но сегодня Димыч приехал на работу, еще не успел завести свой бульдозер и вдруг услышал истошный женский крик, а потом яростный собачий лай и грызню. Он вылез из кабины и посмотрел туда, где сегодня утром мусоровозы вываливали содержимое своих контейнеров.

Там страшно визжали две бомжихи. Они бежали к своим мужикам, то и дело падая в мусор. А собаки, до этого вполне мирно сосуществовавшие с людьми на этих благах цивилизации, злобно кидались друг на друга, катались в кучах отбросов, носились с оскаленными мордами и что-то рвали друг у друга.