Юная беглянка - Барбара Картленд

— Только через мой труп! Не хватало только того, чтобы вы обслуживали меня в моем собственном доме, мисс Иола! — негодовала Нэнни. — А я уже решила, что мы с вами будем есть.

— Что же? — с любопытством поинтересовалась Иола.

— Это сюрприз, — с важным видом ответила Нэнни.

Этот диалог между ними возвратил обеих в то время, когда Нэнни была няней, а Иола ее подопечной. Нэнни всегда удавалось так заинтриговывать, что и сейчас у Иолы разгорелся необыкновенный аппетит.

День пролетел быстро. Они говорили и говорили, возвращаясь постоянно к вопросу, который все более казался неразрешимым.

После чая они поднялись наверх, чтобы распаковать вещи Иолы и взять то, что ей необходимо было для сна.

— Наверное, это твоя комната? Здесь так уютно и мило, — сказала Иола, оглядываясь вокруг.

— Все комнаты похожи одна на другую, — ответила Нэнни, — а вещи к отъезду я собирала в соседней комнате.

— Можно я взгляну? — спросила Иола.

Дорожный сундучок Нэнни был открыт, и в него уже были уложены белые блузки и серые юбки, стопка накрахмаленных белых фартуков, которые были непременным атрибутом одежды Нэнни, когда она находилась в детской. Один мягкий фланелевый фартук Нэнни надевала по банным дням. Здесь же лежал один из тех поясов, которые Иола помнила еще с детства. Нэнни всегда носила пояса, но этот был самым красивым. Особенно привлекала филигранная серебряная пряжка.

— Ты по-прежнему носишь этот пояс? Я хорошо помню эту красивую пряжку! — воскликнула Иола.

— Ни за какие сокровища мира я не смогла бы расстаться с ней, — ответила Нэнни. — Эта вещь принадлежала сначала моей бабушке, а потом матери. Серебряная пряжка — это что-то вроде семейной реликвии.

Иола примерила пояс и удивленно воскликнула:

— Нэнни, ты очень похудела! Моя талия всегда была тоньше твоей. А теперь этот пояс как раз впору мне!

— Да, действительно, — ответила Нэнни, — но ничего, очень скоро я поправлюсь. Там, на юге Франции, очень много солнца, там прекрасный воздух. Не сомневаюсь, что все мои болезни из-за холода и сырости.

Казалось, что Нэнни не хватало воздуха, когда она говорила. Тяжело вздохнув, она присела на кровать.

— Может быть, тебе следовало бы проконсультироваться у другого доктора, Нэнни? — спросила встревоженная Иола.

— Я и у другого была, однако он наговорил мне такой несуразицы! Мне просто необходимо хорошенько отдохнуть и не карабкаться по таким высоким лестницам, которые были в доме Лосонов. Каждый день мне приходилось спускаться и подниматься на пятый этаж! — пожаловалась Нэнни.

— Пятый этаж?!

— Эти лестницы дали мне понять, что я уже немолода.

— Надеюсь, что вилла на юге Франции не будет такой высокой, как дом твоих прежних хозяев, — заметила Иола. — И если сэр Вулф так богат, уговори его нанять тебе помощницу.

— Я непременно поговорю с ним об этом, — пообещала Нэнни.

Иола многозначительно посмотрела на Нэнни и сказала:

— Как бы я хотела быть этой помощницей!

— Представляю, какой бы поднялся скандал, если бы подобная история выплыла наружу, — заметила Нэнни. — Сэр Вулф Рентон, друг Его Высочества, приглашает к себе в дом в качестве прислуги девушку из светского общества, делая вид, что ничего не знает о ее истинном происхождении. Неужели вы думаете, кто-то поверит в эту историю?

— Наверное, никто не поверил бы, — покачала головой Иола. — Подобная история долго была бы предметом сплетен, которые так любит светское общество. Милая моя Нэнни! Я так скучаю по тем временам, когда ты любила посудачить и делала это в очень забавной добродушной форме. А вот тетушка Маргарет, например, сплетничает совсем иначе: она относится к разного рода слухам очень серьезно и всегда наслаждается всякими сплетнями.

— Мне вообще надо всегда держать язык за зубами, потому что я много говорю лишнего, — покачала головой Нэнни. — Вот и вы вспомнили об этом моем недостатке!

— Да, дорогая Нэнни, я помню все, что связано с тобой. А теперь позволь, я пойду и переодену платье. Но не думай, что я собираюсь похвастаться перед тобой своими нарядами, — спохватилась Иола. — Мне жаль нарядное платье, оно еще пригодится.

— Что же вы собираетесь делать? — внимательно посмотрела Нэнни на Иолу.

— После твоего отъезда, если ты разрешишь, я бы осталась здесь еще на ночь, а потом уехала бы в Лондон, — решительно сказала Иола. — Домой я не вернусь, Нэнни.

— Вам не следует так поступать, — сдержанно сказала Нэнни. — Разве вы в состоянии позаботиться о себе в таком большом городе, мисс Иола? Кроме того, кто отважится взять вас на работу без рекомендаций?

— Я уверена, что найду себе занятие.

— А я уверена, что вы попадете в беду, — заметила Нэнни, затем, помолчав, добавила: — Боюсь, что ничего другого, как вернуться домой, вам не стоит предпринимать. Спокойно и рассудительно поговорите с вашим папенькой. Скажите, что не можете так поспешно выйти замуж за его светлость, что у вас, дескать, есть право на то, чтобы была объявлена помолвка и чтобы она продлилась не меньше года, как и принято в обществе, — посоветовала добрая няня.

— Неужели ты считаешь, что отец согласится на это? — с сомнением в голосе спросила Иола.

— Я не вижу причин, по которым он бы не согласился, — ответила Нэнни, — но вы должны убедить его пойти именно по этому пути. Попытайтесь ласково уговорить его, голубушка. Нет смысла расстраивать вашего отца своим непокорным поведением, в то время как убедительные доводы смягчат его и позволят вам совместно найти какое-нибудь приемлемое решение.

— Если я вернусь домой, то прекрасно знаю, что меня ожидает: отец сделает все, чтобы сломить мое сопротивление, заставляя дать согласие лорду Стоунему... а потом... я окажусь замужем, — голос Иолы опять задрожал.

— Может быть, вы зря так боитесь этого замужества, — сказала Нэнни, — возможно, его светлость лорд Стоунем уже так стар, что не будет столь требовательным супругом...

— В каком это смысле? — спросила Иола, понимая, что Нэнни вряд ли ответит прямо на ее вопрос. Поэтому она добавила: — Я хочу кое-что спросить у тебя, Нэнни. Что происходит, когда мужчина и женщина вступают в брак и хотят иметь ребенка?

Нэнни была крайне удивлена подобным вопросом.

— Я думаю, об этом мы поговорим немного позже, мисс Иола. Ступайте и переоденьте платье, а я начну готовить ужин. Сегодня нам надо рано лечь спать.

— Совершенно не могу думать о том, что у нас мало времени и скоро надо ложиться спать. Мне так много надо тебе сказать, Нэнни. Я хочу говорить с тобой, используя каждую минуту нашей встречи, — произнеся эти слова, Иола подумала, что рассуждает как эгоистка.

Усталый вид Нэнни свидетельствовал о ее плохом самочувствии. Иола была в этом уверена, хотя и не сказала об этом вслух.