Страж нации. От расстрела парламента – до невооруженного восстания РГТЭУ - Сергей Бабурин

В 12.00 мы с Багапшем поехали на официальное согласование проекта и не ошиблись, найдя Р.Д. Хаджимбу в резиденции в дендропарке. Едва обменялись приветствиями, как появились В. Колесников и Н. Хашба.

Условились работать в закрытом режиме, благо, пресса еще и не пронюхала о встрече. Расположились за длинным столом. Р. Хаджимба и С. Багапш с одной стороны, напротив них с другой я и В.И. Колесников, чуть дальше с нашей стороны — Г.И. Тихонов и С.К. Камков. Н.В. Хашба — со стороны входа в торце стола между мною и Р.Д. Хаджимбой.

Рауль Джункович начал вновь с обиды и представил свой протокол о курировании вице-президентом сфер деятельности. Тут же взял слово Сергей Васильевич, сказавший, что не видит никаких препятствий для такого решения, что он готов хоть сейчас подписать этот протокол.

И подписал.

Если сказать, что меня взяла досада от скорости принятия решений стороной, интересы которой я взялся отстаивать, значит очень приукрасить ситуацию. Я не сдержался:

— Сергей Васильевич, может, мы вообще здесь зря собрались? Может быть, Вы уже все решили, и мы собираемся напрасно тратить время? Так скажите. Хотя я рассчитывал, что Вы меня хотя бы как юриста иногда спросите, предложите, чтобы я высказал Вам свои рекомендации по проектам любых обсуждаемых за этим столом документов. Нет — так нет!

Сергей Васильевич жестами дал понять, что извиняется за торопливость. На самом деле, я не очень и огорчился подписанному протоколу, понимая, что подписанная бумага — не юридический, а политический документ. Обещание дано, и оно будет выполняться. Но вот механизм выполнения — это отдельный разговор. В этом и смысл юридической отточенности любых формулировок — сказав о многом, можно не дать ничего, и, наоборот, записав малое — можно получить все.

Приступили к обсуждению возможного конституционного соглашения. Импровизированным председательствующим стал В.И. Колесников.

Конечно, первоначально не обошлось без крика. У Владимира Ильича голос густой и мощный, но и у меня, особенно если меня вывести из себя, форсируется хорошо. Поорали мы друг на друга на равных! По крайней мере, Г.И. Тихонов потом в Москве с неподдельным изумлением говорил общим знакомым, что впервые в жизни видел, как Бабурин может ругаться.

Поорали — и приступили к работе.

Р.Д. Хаджимба сразу отверг «короткий» вариант, по которому мы могли разрешить кризис в течение одного дня. Возможно, он опасался обмана после вступления в должность С. Багапша (а заменить вице-президента можно было только у действующего президента). Взяли за основу «долгий» вариант, предусматривавший проведение новых выборов.

Очень помогло то обстоятельство, что пресса уже сообщила о положительной оценке ночных договоренностей российским президентом В.В. Путиным, находившимся с визитом в Стамбуле.

Обсуждали каждый пункт, выверяя каждую запятую. Согласовали сроки внесения изменений в законы и сроки проведения выборов.

Способствовали достижению согласия периодические звонки Багапшу от С. Лакобы, который предлагал прекратить бесплодные переговоры и ехать на инаугурацию, да доклады сотрудников Колесникову, что народ на инаугурацию продолжает прибывать, а почетный караул уже провел репетицию.

Был спор и о том, кому подписывать документ. С. Багапш и Р. Хаджимба — это понятно, это прежде всего их личное соглашение о партнерстве. Мы с В.И. Колесниковым — как гаранты, тоже понятно. Я настаивал, чтобы помимо присутствовавшего временного главы правительства Абхазии Хашбы подписали документ незнакомый мне спикер парламента Н. Ашуба и формально еще действующий президент В.Г. Ардзинба. Нугзар Ашуба не мог присутствовать ввиду только что сделанной ему операции по удалению аппендицита, но был в пределах досягаемости, доверив нам работу над текстом. Против подписи В. Ардзинбы первоначально выступили Н.В. Хашба и В.И. Колесников. Президент, дескать. Пришлось объяснить:

— Уважаемые господа! Давайте не будем лукавить или просто поймем простую истину. Вот мы с вами все, здесь присутствующие, подписываем соглашение и разъезжаемся. Инаугурации сегодня нет. А завтра появится указ президента, что группа лиц, превышая свои полномочия, нарушая законы Абхазии, пытается совершить государственный переворот. Новый президент в должность не вступил, значит ему это не надо. Президентом остается старый, а мы с вами станем заговорщиками со всеми вытекающими из этого последствиями. Подпись В. Ардзинбы — главная на этом документе! Он — главный гарант исполнения постигнутых договоренностей.

— Но он болен и не сможет подписать.

Это еще пытался возражать Нодар Владимирович Хашба.

— А Вы поставьте факсимиле! Вы уже несколько лет управляете республикой, используя факсимиле Ардзинбы. И сейчас этого факсимиле будет достаточно.

Все согласились, что подпись президента необходима.

Наконец, текст был принят. Рядом не было ксерокса, к тому же в первоначальном мною подготовленном варианте сделали правку, поэтому Хашба с нашего общего согласия понес документ на перепечатку. Когда он с семью экземплярами соглашения вернулся, помятуя эпизод, с которого начались переговоры, В.И. Колесников сунул текст мне:

— Подписывай!

— Дай, я почитаю!

— Подписывай!

— Дай же, я прочитаю!

Под недовольное сопение соседа я внимательно прочитал текст. И не зря! Перепечатали в целом все правильно, кроме одного пункта.

В тексте были два пункта, каждый из которых защищал интересы того или иного кандидата от неприятных сюрпризов со стороны партнера. Так вот, в пункте, закреплявшем гарантии для Багапша, оказалась «поправлена» формулировка. Вместо слов, что в случае нарушения настоящего соглашения сторонниками Хаджимбы, Багапш вступает в должность президента на основании итогов уже состоявшихся в 2004 году выборов, было напечатано: «имеет право настаивать на итогах выборов», которые состоялись в 2004 году.

Чувствуете разницу? «Вступать в должность» или «настаивать на итогах»?!

Зачитываю обе формулировки. Гробовая тишина. Тихо спрашиваю:

— Когда мы с вами изменили текст? (Пауза. Тишина) До каких пор машинистки у нас будут делать политику?

В.И. Колесников молча берет текст у меня из рук и протягивает Хашбе:

— Перепечатай!

Наконец, текст выверен и всеми присутствующими подписан. И вновь к нам предложение:

— Мы можем ехать обедать, точнее, уже ужинать. Ардзинба и Ашуба подпишут, и мы вам потом передадим ваши экземпляры.

Однако держать нас за интеллигентных лопухов было не надо! Без эмоций, почти радостно, отвечаю:

— Давайте так: документ должен быть подписан всеми. Пока не будет подписи В.Г. Ардзинбы нам и расходиться нет смысла — а вдруг он откажется подписывать или предложит поправки, которые нам понадобится обсудить. Пусть несут чай, мы ждем здесь.

Только через час нам привезли подписанный уже всеми документ. С.В. Багапш и Р.Д. Хаджимба на ходу к машинам проинформировали о соглашении собравшихся журналистов. Я хотел идти к нашей с Тихоновым машине, но С. Багапш потащил меня в свою.