Всеобщая история религий мира - Вольдемар Карамазов

Это не значит, что у китайцев совсем не было религиозности или что ее целиком поглотила административная структура. Среди крестьян существовало множество местных культов и суеверий, активно действовали шаманы, знахари, гадатели, сохранялась традиционная вера во всемогущество сверхъестественных сил. Это подтверждают и многочисленные сообщения источников.

«В Цзи в народе есть такой обычай. Если кто захворает, то на женской половине дома устраивают гаданье о воле божества. Приглашают старую колдунью, которая бьет в железное кольцо и односторонний барабан, кружится, вертится, принимает разные позы. Это называют «выплясыванием духа». В столице этот обычай особенно силен, и даже в самых лучших домах молодые женщины время от времени это делают сами. В горнице ставят на подносы мясо, льют вино на блюдо, вообще богато убирают стол.

Древний мост в Китае

Сюжет из жизни девушек Древнего Китая

Зажигают огромную свечу, так что в комнате становится светлее, чем днем. Женщина подбирает покороче подол юбки, поднимает одну ногу и выделывает танец шаньян. С обеих сторон ее поддерживают за руки две другие женщины. Затем она начинает что-то болтать, дробно и, как нить, бесконечно. Не то она поет, не то читает заклинание или молитву. Слов в этом то мало, то много, – как-то все неровно и неодинаково, – нет определенного ритма, но какой-то напев есть. В комнате помещается несколько барабанов, в которые начинают одновременно бить как попало, – впечатление грома…

Бум-бум – так тебя и оглушит… Губы женщины то открываются, то закрываются, но звуки смешиваются с гулом барабанов, и их не особенно-то разберешь. Затем голова ее свисает, глаза скашиваются.

Чтобы стоять, ей уже обязательно нужна поддержка людей, и стоит им как-нибудь упустить ее, как она падает на пол. Вдруг она вытягивает шею и делает сильный прыжок, отделяясь от земли этак на фут. Тогда женщины, собравшиеся в комнате, замирают в ужасе и, оторопев, смотрят на нее и говорят: «Предок пришел вкусить от трапезы?»

Летний дворец императора Цяньлуна

Затем дунут и загасят свечу, так что и в комнате, и везде становится черно. Люди стоят, затаив дыхание, впотьмах и не смеют сказать друг другу ни слова. Да если бы и сказали, ничего не было бы слышно: стоит хаос звуков. Так пройдет некоторое время, скажем, нужное, чтобы поесть, – и вдруг раздается грозный голос женщины, зовущей старика хозяина, старуху хозяйку и их детей, мужа и жену – и всех по их детским именам. Тогда, наконец, все бросаются зажигать свечу и, согнувшись в три погибели, спрашивают женщину, кому будет удача или горе.

Посмотрят в чарки, плошки, на стол – а там все гладко, пусто, как было до сеанса. Все собравшиеся засматривают теперь ворожее в лицо, стараясь узнать, сердитое оно или ласковое: чинно-чинно окружают ее со всех сторон и спрашивают. Она же отвечает им, как эхо. Бывает, что среди присутствующих кое у кого создаются неодобрительные настроения. А дух уже знает и сейчас же тычет в эту женщину пальцем и кричит:

– Эта надо мной насмехается!.. Величайшее неуважение!.. Вот я сниму с тебя штаны!

И та, что не верила, посмотрит на себя – глядь, она уже голая, так и сверкает телом! Пойдут сейчас же искать и найдут штаны на дереве за воротами. У маньчжурок, замужних и девиц, это почитание божества еще серьезнее. Чуть только является какое-нибудь недоумение, они непременно прибегают для разрешения его к этому способу.

В этих случаях они садятся на игрушечного тигра, как на коня, берут в руки длинную пику и выделывают на кровати особые танцевальные движения. Это называется «выплясывать тигра-духа». Этому коню-тигру дают угрожающую, страшную позу, а сама ведунья говорит диким, зычным голосом. Говорят, что это – или Гуань, или Чжаи, или Сюаньтань. Он ни разу не закричит, но у него свирепый вид, еще сильнее напугает кого угодно.

Как-то нашелся мужчина, который подошел к окну, проковырял и стал подглядывать. И что же? Сейчас же длинное копье прорвало окно, проткнуло его шапку и втащило ее в комнату. В это время вся семья – и старухи, и молодухи, старшие и младшие сестры – стоит и трясется… Идут ли, стоят ли – словно летят гуси; не смеют позволить себе какого-нибудь раздвоения мыслей или лени в костях»[14].

Что же касается складывавшейся религиозной системы, во многом обусловливавшей облик цивилизации, то она была подчеркнуто рационалистична и отличалась явным равнодушием к мистике и эмоциональному накалу, связанным с любым из известных восточных религиозных культов. Это хорошо видно на примере ритуалов, которые в Древнем Китае считались делом высшей государственной важности, скрупулезно продумывались и обставлялись весьма тщательно и серьезно.

Интересы административного регулирования, политического контроля и обеспечения эффективности управления сына Неба почти полностью исключали любые сакральные моменты. Это, естественно, не значило полного отсутствия душевных переживаний у участников торжественных церемоний. Однако личные эмоции в Поднебесной считались несущественными, их принято было скрывать и подавлять: на передний план выходило только глубокое почтение к важности и политической значимости обряда. Этот обряд сопровождал строгий церемониал, включавший разделение жертвенного мяса и вина между теми, кто имел на то право – в строгом соответствии со степенью родства, знатностью, должностью и т.п. Распределению придавали глубокий политический смысл. Из источников понятно, что если при раздаче жертвенной пищи кого-либо обходили, это могло стать поводом для конфликта. В случае, если кто-то не присутствовал на церемонии, ему обязательно посылали его долю.

Древняя городская стена

Самые важные ритуалы, например ритуал первовспашки, имели чисто деловой характер: люди мобилизовались для того, чтобы выполнить общее дело, причем свою долю вносили все, от астрологов и музыкантов до обрабатывавших поле крестьян, и все они получали затем свою долю на раздаче жертвенных даров.

Менее официальными, более красочными и эмоционально окрашенными, были ритуалы жертвоприношения в честь покойных предков, отправлявшиеся в знатных чжоуских домах. Нередко такие ритуалы превращались в пышные и разгульные пиршества, в которых участвовали многие потомки почитаемого предка (право отправлять ритуал имел лишь старший сын). Такие праздники с музыкой, танцами, пением, спортивными упражнениями и обильными возлияниями описаны в некоторых песнях «Книги песен» – «Шицзин».