Драконы Пропавшей Звезды - Трейси Хикмэн

— О да, — усмехнулся Даламар. — Я не люблю оставлять своих друзей без внимания.

И он погасил лампу.

Они оказались в просторном зале возле бассейна с водой, тихого и темного. Язычок синего пламени, трепетавший в центре бассейна, был очень слаб и почти не давал света. Палину показалось, что это пламя трепещет в другом мире и в другом времени. Сначала он не видел ничего, кроме этого язычка, затем в поле его зрения возникли еще две горящие точки. Пламя чуть разрослось, и вот глазам магов предстала лаборатория, которая была видна настолько отчетливо, будто они находились внутри нее.

У длинного каменного стола стояла Золотая Луна.

У длинного каменного стола стояла Золотая Луна, невидящими глазами глядя на разбросанные на нем книги. Услышав приближавшиеся голоса, она подняла голову. Вскоре она узнала голос той, с кем у нее назначена встреча. Той, к кому вели ее души мертвецов.

Невольно вздрогнув, Золотая Луна скрестила руки на груди. Во всех помещениях Башни царствовал холод. Башня Тьмы, Башня Печали, Башня Борьбы Самолюбий, Башня Страданий и Смерти. Место, к которому она так стремилась. Конец ее странного путешествия.

Даламар, уходя, оставил лампу, но тусклый свет не мог изгнать царившей здесь темноты. Но все-таки этот слабый огонек ободрял Золотую Луну, и она старалась держаться поближе к светильнику. Она не жалела, что отослала Даламара. Она никогда не любила его и не доверяла ему. И то, что он внезапно объявился в этом лесу смерти, лишь усилило ее подозрения. Это он использовал эти несчастные души мертвецов.

— А я? — тихо произнесла Золотая Луна. — Разве я их не использовала?

Поразительная власть... для смертного. Для простого смертного.

Внезапно она задрожала. Однажды ей довелось предстать перед Богом, и сейчас ее душа вспомнила об этом. Но что-то отвлекало ее... Что-то было не так...

Дверь, распахнутая нетерпеливой рукой, резко отворилась.

— Я ничего не вижу в этих потемках, — послышался юный девичий голос. Тот, что напевал колыбельную, слышанную Золотой Луной во сне. — Нам понадобятся еще светильники.

Свет приближался, становясь все ярче и ярче, пока не стало казаться, что стена мрачных кипарисов отступила от Башни и теперь в ее окна льется щедрый солнечный свет.

В дверях появилась девушка. Высокого роста, с мускулистым телом. На ней были надеты кольчуга, черные доспехи, черные рейтузы, такого же цвета плащ с эмблемой белой лилии — символом Рыцарей Тьмы. Коротко подстриженные волосы покрывали голову девушки рыжеватым пушком. Золотая Луна не узнавала ее, но, когда она увидела янтарного цвета глаза и услышала голос, дрожь пронзила ее тело. Она ухватилась за край стола, чтобы не упасть.

— Мина? — слабо произнесла Золотая Луна, не осмеливаясь верить.

Лицо девушки внезапно осветилось, будто на него упал луч солнца. Точнее, само лицо ее было ликом солнца..

— Мама... — тихо проговорила она, пораженная. — Мама, как ты прекрасна! Ты выглядишь точно такой, какой я тебя представляла!

И опустившись на колени, девушка протянула к Золотой Луне руки.

— Мама, пожалуйста, поцелуй меня, — попросила она, и слезы потекли по ее щекам. — Поцелуй меня, как ты целовала меня раньше. Ведь я Мина. Твоя Мина.

В изумлении, с сердцем, певшим от радости, и все же в необъяснимом страхе, Золотая Луна чувствовала лишь гулкие удары своего сердца. Не отводя от Мины взгляда, она неуверенно шагнула и опустилась на колени рядом с рыдавшей девушкой.

— Мина, — прошептала Золотая Луна, обнимая и укачивая ее, как, бывало, укачивала в детстве, когда малышке случалось заплакать, проснувшись среди ночи. — Мина. Дитя мое... Почему ты оставила нас, ушла от тех, кто так любил тебя?

Мина подняла залитое слезами лицо. Ее янтарные глаза сияли.

— Мама, я ушла, потому что очень любила тебя. И ушла во имя этой любви. Я отправилась искать то, о чем ты так страстно мечтала. И я нашла это, мама! Я нашла это для тебя! Все, чего я достигла, и все, что я сделала, — все это ради тебя!

— Я не понимаю, дитя мое. — Золотая Луна воззрилась на рыцарские доспехи дочери. — Ты надела этот символ Тьмы, символ Зла... Где же ты была? К кому ты ушла от нас?

Мина весело рассмеялась, сияя от счастья и гордости.

— Куда я ушла и где я была, уже не важно, мама. А о том, что со мной случилось, я тебе расскажу. Ты должна это знать. Помнишь, мама, те истории, которые ты мне рассказывала? Как ты бродила в темноте в поисках Богов? И как ты их нашла и дала людям веру? Людям всего мира.

— Помню, — промолвила Золотая Луна, не в силах унять дрожь в теле.

— Ты говорила мне, что Боги ушли, — продолжала Мина, глаза ее сияли, как у ребенка, который готовит восхитительный сюрприз, — что люди должны теперь полагаться только на самих себя, ища свой путь в мире. Но я не поверила этому. Нет, нет, — Мина прижала ладонь к устам матери, видя, что та хотела возразить, — я не думала, что ты обманываешь меня. Я поняла, что ты просто ошибаешься, вот и все. Я знала, что в мире есть Бог, я слышала Его голос, когда наша лодка потонула и я погибала в море одна. Ты нашла меня на берегу, помнишь, мама? Я никогда не рассказывала тебе, почему другие утонули, а я осталась жива. Бог спас меня, Он давал мне силы и пел песни, когда я боялась одиночества и темноты. Ты говорила, что Богов нет, мама, но я точно знала, это не так. И тогда я, как и ты когда-то, отправилась на поиски Бога. — Лицо Мины сияло радостью и гордостью, глаза лучились счастьем. — Помнишь, мама, чудесную ночь бури? Это Единый Бог совершил чудо, вернув тебе красоту и молодость. Это сделал Единый Бог, мама.

— Ты просила Его об этом? — вскричала Золотая Луна, поднеся руки к лицу, которое она так и не научилась считать своим. — Ведь это не я, а лишь тот образ, который рисовала себе ты.

— Конечно, мамочка! — Мина в восторге рассмеялась. — Разве ты не рада? Я вернула чудо исцеления в мир, исцеление именем Единого Бога. С Его благословения я обрушила щит над страной Сильванести и убила дракона Циана Кровавого Губителя. И жестокая драконица Берилл погибла от руки Единого Бога. Оба эльфийские народа я погубила за их безверие и растленность. В смерти эльфы обретут искупление. Смерть приведет их к Единому Богу.

— Ах, дитя! — выдохнула Золотая Луна и, рывком высвободившись из объятий дочери, в ужасе уставилась на нее. — Я вижу кровь на твоих руках! Кровь тысяч несчастных! Тот Бог, которого ты нашла, плохой Бог! Бог Тьмы и Зла!

— Единый Бог предупредил меня, что ты можешь так подумать, мама, — понимающе улыбнулась Мина. — Когда другие Боги ушли и вы подумали, что остались в мире одни, вы испугались и рассердились на них. Вы чувствовали себя преданными. Вас и вправду предали. — Голос Мины зазвенел гневом. — Те Боги, которым вы так неосмотрительно отдали свою веру, в страхе бежали от вас.