Вопросительные знаки в "Царском деле" - Юрий Жук

«Привели [их] в угловую комнату нижнего этажа с опечатанной кладовой. Юровский велел подать стулья: его помощник принёс три стула. Один стул был дан Государыне, другой – Государю, третий – Наследнику. Государыня села у той стены, где окно ближе к заднему столбу арки. За ней встали три дочери (я их всех хорошо знаю в лицо, так [как] каждый почти день видел их на прогулке, но не знаю хорошенько, как звали каждую из них). Наследник и Государь сели рядом, почти посереди комнаты. За стулом Наследника встал доктор Боткин. Служанка (как ее зовут – не знаю, высокого роста женщина) встала у левого косяка двери, ведущей в опечатанную кладовую. С ней встала одна из царских дочерей (четвертая). Двое слуг встали в левом (от входа) углу, у стены, смежной с кладовой»[308].

«Когда они все были введены в комнату, обозначенную цифрой II, они разместились так: посередине комнаты стоял Царь, рядом с ним на стуле сидел Наследник по правую руку от Царя, а справа от Наследника стоял доктор Боткин. Все трое, т. е. Царь, Наследник и Боткин, были лицом к двери из этой комнаты, обозначенной цифрой II, в комнату, обозначенную цифрой I.

Сзади них, у стены, которая отделяет комнату, обозначенную цифрой II, от комнаты, обозначенной цифрой III (в этой комнате, обозначенной цифрой III, дверь была опечатана и заперта; там хранились какие-то вещи), стали Царица с дочерьми. Я вижу предъявленный Вами фотографический снимок этой комнаты, где произошло убийство их. (Предъявлен фотографический снимок, описанный в п. 8 протокола 15 апреля 1919 года, л. д. 185, том 3-й). Царица с дочерьми и стояла между аркой и дверью в опечатанную комнату, как раз вот тут, где, как видно на снимке, стена исковырена. В одну сторону от Царицы с дочерьми встали в углу повар с лакеем, а в другую сторону от них, также в углу, встала Демидова. А в какую именно сторону, в правую или в левую, встали повар с лакеем, и в какую встала Демидова, не знаю.

В комнате, вправо от входа в нее, находился Юровский. Слева от него, как раз против двери из этой комнаты, где произошло убийство, в прихожую, обозначенную цифрой I, стоял Никулин. Рядом с ним в комнате же стояла часть “латышей”. “Латыши” находились и в самой двери. Сзади них стоял Медведев.

Такое расположение названных лиц я описываю со слов Клещева и Дерябина. Они пополняли друг друга. Клещёву не видно было Юровского»[309].

«По словам Медведева, Юровский будто бы такие объяснения привел Царской Семье: ночь будет “опасная”, т. е., как я понимаю, он им сказал, в верхнем этаже будет находиться опасно на случай, может быть, стрельбы на улицах, и поэтому потребовал, чтобы они все сошли вниз. Они требование Медведева исполнили и сошли в нижние комнаты в сопровождении Юровского, Никулина, Белобородова и этого курчавого, пузатого. Здесь были сам Государь, Государыня, Наследник, все четыре дочери, доктор, лакей, горничная и повар. Мальчика же (Л. И. Седнева. – Ю. Ж.), Юровский суток, кажется, за полтора приказал увести в ту самую комнату, где в стенах и полу было много следов пуль.

Встали они все в два ряда и немного углом вдоль не одной, а двух стен. Ни про какие стулья при этом Пашка мне не сказывал»[310].

«Для расстрела вся Царская Семья и состоявшие при Них лица были поставлены, все вместе, у видимой стены, левее двери в кладовую. Расстрел производился почти в упор, из револьверов, а штыками и прикладами докалывали и добивали. По словам одного из участников, картина убийства была настолько ужасна, что он несколько раз выходил во двор, чтобы “освежиться”.

На основании детального ознакомления со следственными материалами и посещения места преступления, обстоятельства убийства Царской Семьи представляются мне следующими:

Около 2-х часов ночи с 16 на 17 июля 1918 г. в Ипатьевский дом прибыли пять “главных” комиссаров Областного Уральского Совета (комиссарами Совета вообще состояли: Белобородов – Председатель; Сафаров – еврей – член президиума, Голощекин – еврей – военный, Войков – еврей – сообщения, Поляков – еврей – юстиции, Сыромолотов – еврей – финансов, Сакович – друг Юровского – здравоохранения, Андреев – труда, Кузьмин – производства, Хотымский – земледелия, Меньшиков – транспорта, Юровский – еврей – комендантом и комиссаром “дома особого назначения”). (Из упомянутых комиссаров – Сафаров и Войков принадлежат к числу тех “Тридцати”, которые вместе с Лениным и Троцким были привезены в Петроград в запломбированных вагонах.)