Как рождаются эмоции. Революция в понимании мозга и управлении эмоциями - Лиза Фельдман Барретт

Коротко говоря, вы не можете изучать страх, подвергая крыс ударам током, если вы уже на начальном этапе определили «страх» циклически — как «реакцию замирания крысы, ударенной током».

Люди, как и крысы, при угрозе реагируют разными способами. Мы можем застывать, убегать или нападать. Мы можем также балагурить, терять сознание и игнорировать происходящее. Такое поведение может быть вызвано различными цепями в мозге, которые есть и у других млекопитающих, однако у них нет неотъемлемой эмоциональности, и они не являются подтверждением, что у эмоций есть биологические сущности.

Тем не менее некоторые ученые продолжают писать, что они выделили крайне сложные психические состояния у животных. Например, детеныши крыс, будучи разделенными с их матерями после рождения, издают звуки высокой частоты, которые звучат похоже на плач. Некоторые специалисты делают вывод, что цепь мозга, ответственная за плач, должна быть цепью для расстройства. Но эти детеныши крыс не печалятся. Им холодно. Этот звук — всего лишь побочный продукт того, как крысята пытаются регулировать температуру своего тела — важный ресурс тела, а эта работа обычно выполняется их отсутствующими матерями. Ничего общего с эмоциями. Снова ошибка умозаключения о психическом состоянии[636].

С этого дня каждый раз, когда вы читаете статью об эмоциях животных, ждите такого же шаблона. Если ученый маркирует какое-то поведение наподобие застывания с помощью слова для психического состояния наподобие «страха», вам следует подумать: «Ага, ошибка умозаключения о психическом состоянии!» Справедливости ради, ученым крайне трудно избежать ловушки с умозаключением о психическом состоянии. Финансирующие организации предпочитают субсидировать исследования, которые относятся непосредственно к человеку. Ученые также должны осознать, что они в первую очередь делают умозаключение о психическом состоянии, что является нетривиальным подвигом самокопания. А затем они должны быть достаточно смелыми, чтобы встретить критику и презрение своих коллег, плывя против течения. Но это можно сделать.

Нейробиолог Джозеф Леду, который популяризировал идею изучения страха в своей знаменитой книге «Эмоциональный мозг», сейчас выступает против термина «страх» в отношении крыс. Высказывая такую точку зрения, он демонстрирует редкое интеллектуальное мужество. Он опубликовал сотни работ по так называемому обучению страху и популярную книгу о нейрональной основе страха, находящейся в миндалевидном теле, однако внимательно рассмотрел доказательства обратного и изменил свою позицию. Согласно его пересмотренной точке зрения, замирание способствует безопасности животного при встрече с угрозой; это поведение для выживания. Его классические эксперименты обнаружили то, что он сейчас называет цепью для выживания, которая управляет замирающим поведением, а не психическим состоянием вроде страха. Изменение теоретических взглядов Леду — еще один пример новой научной революции в области представлений о психике и мозге, шаг в сторону более научно обоснованной теории эмоций[637].

Хотя Леду и другие аналогично мыслящие ученые поменяли свои взгляды, вы без труда можете найти ошибку умозаключения о психическом состоянии в видеороликах YouTube и разговорах с другими исследователями, которые изучают эмоции у животных. Докладчик показывает вам убедительный фильм или рисунок какого-нибудь животного, чем-нибудь занятого. Смотрите, как счастлива крыса, когда вы ее щекочете; смотрите, как печальна собака, когда она скулит; смотрите, как боится крыса, когда она замирает. Но помните, что эмоции не наблюдаются, а только конструируются. Когда вы смотрите видео, вы не осознаёте, что вы используете понятийное знание, чтобы делать умозаключение, — не более чем вы осознавали процессы, которые в главе 2 превратили случайные пятна в пчелу. Поэтому вам кажется, что животные эмоциональны.

В главе 4 я объясняла, что каждая так называемая эмоционально реагирующая зона мозга выдает прогнозы, чтобы управлять телесными ресурсами. Добавьте ошибку умозаключения о психическом состоянии, хорошенько перемешайте, и вы получите рецепт грандиозного мифа, как действуют в мозге эмоции. Одно дело — наблюдать, что передняя поясная кора какого-то грызуна увеличивает свою активность, когда сосед испытывает боль. Совершенно другое — заявить, что этот грызун испытывает сострадание. Более простое объяснение состоит в том, что эти два животных просто взаимно влияют на бюджеты тел друг друга, как это делают многие создания[638].

Вы с большей вероятностью поучаствуете в умозаключениях о психическом состоянии, когда рассматриваемое животное сходно с вами. Проще воспринять радость у носящейся собаки, чем у носящегося таракана. Проще увидеть любовь у мамы-крольчихи, спящей с крольчонком, чем у червяги — похожего на червя земноводного, — которая кормит потомство собственной плотью. Номинированный на премию «Оскар» фильм «Район № 9» дает фантастический пример такого явления. Инопланетяне в нем выглядят на первый взгляд отвратительными насекомыми ростом с человека, но как только мы замечаем, что у них есть семьи и любимые, мы ощущаем сочувствие к ним. Даже геометрические формы Хайдера и Зиммель выглядят человекоподобными, поскольку их скорость и траектории напоминают о людях, преследующих друг друга. Мы начинаем воспринимать их действия в терминах психических причин, и они включаются в сферу нашей морали[639].