Ветер разлуки - Соня Мармен

Прогремел залп. Испуганные голуби, взмахнув крыльями, шумно взлетели над площадью. Над головами солдат закружились перья.

– Ты не выстрелил? – шепотом спросил Мунро у своего кузена.

– Recover your arms!.. Kneel!.. Stand up!.. Shoulder arms![129]

Александер посмотрел в ту сторону, где промелькнула лента, улыбнулся и послал воздушный поцелуй. Изабель «поймала» его и поднесла кулачок к груди. Александер заставил себя сосредоточиться на маневрах. Целую неделю он не получал от Изабель весточки, и это было невыносимо. Один раз он встретил на рынке Мадлен, но не осмелился подойти к ней. Он уже знал, какого она мнения о британских солдатах.

– Алас!

Он снова не выполнил команду. Хорошо, что офицер смотрел в другую сторону! В противном случае он получил бы наряд вне очереди.

– Left wheel, march!.. Halt![130]

Под ногами заскрипел снег. Он щелкнул каблуками, выполняя поворот, и воспользовался моментом, чтобы снова найти Изабель в толпе зевак, каждый день собиравшихся на площади поглазеть на строевые занятия.

– Present arms!.. Dismiss![131]

Солдаты стали расходиться кто куда. Сунув свою Brown Bess в руки Мунро, Александер поспешил к тому месту, где находилась девушка. Но Изабель там не оказалось. Пока он крутил головой, две маленькие холодные ручки закрыли ему глаза и послышался журчащий девичий смех.

– Отгадай кто!

– Мари?

– Какая еще Мари?

– О, простите! Тогда Жанна?

– Что-о-о?

– Анна? Ой!

– Поделом тебе! Это же я! Или ты уже забыл меня?

Александер стремительно обернулся, и юбка из тартана в красную клетку крутнулась вместе с ним. Схватив ручку Изабель, он поднес ее к губам.

– Ах, Изабель! Разве мог я забыть самое прекрасное имя из всех? Где ты пропадала? Я…

Увлекая его за собой, Изабель стала пробираться сквозь редеющую толпу – люди расходились по своим делам. Нашлись и те, кто проводил их негодующим взглядом, но молодые люди не смотрели по сторонам, они слишком спешили отыскать тихий уголок.

– Изабель! – прошептал Александер, когда девушка привела его под сень какого-то балкона.

Они обнялись, страстно поцеловались, а потом долго смотрели друг другу в глаза. Теплое дыхание, вырываясь на холодный воздух, превращалось в белесую дымку.

– Изабель, где ты пропадала? Мы так долго не виделись!

– Значит, ты по мне немножко скучал?

– Немножко? Очень!

– До безумия?

– До безумия!

Он попытался снова поцеловать ее, но она увернулась.

– Я болела. Простая простуда, но мне не хотелось тебя заразить.

– Я тоже болел… беспокойством!

Она засмеялась, прикрыла рот ладошкой и прижалась разрумянившейся от мороза и удовольствия щекой к его груди.

– Я уже поправилась. Ты надолго освободился?

– В полдень заступаю на вахту. Damn it![132]

– Я так надеялась, что у тебя сегодня свободный вечер!

Глядя на девушку с любовью, Александер погладил ее по щеке. Боже, как же ему хотелось оказаться с ней наедине! Может, все-таки можно что-нибудь придумать?

– Сегодня вечером ты будешь дома?

– Конечно. А почему ты спрашиваешь?

– Тогда привяжи ленточку к окну своей спальни. Я ничего не обещаю, Изабель, но все-таки попробую.

– Алекс, ты с ума сошел!

– Да, ты свела меня с ума!

Поцеловав ее в последний раз, он с сожалением отстранился. Этим утром ему с товарищами предстояло заняться заготовкой дров, а с полудня заступить на дежурство. Он попрощался и побежал, поскальзываясь на снегу. Изабель хотела крикнуть, что будет его ждать, но заметила на улице знакомую супружескую чету. Супруги смотрели на нее с нескрываемым удивлением. Она улыбнулась им и направилась в сторону квартала дю Пале.

* * *

Снег перешел в мелкий дождь, и вскоре дома, деревья и мостовая покрылись тонкой ледяной корочкой. Улицы были пустынны: горожане предпочли зимнему холоду уют своих домов. Солдаты, которые в этот вечер были в карауле, сменяли друг друга каждый час, чтобы погреться возле переносной жестяной печки. Правда, дрова были сырые и тепла она давала мало. Но даже такие дрова ценились, потому что запасы их в расположении английской армии почти истощились.

У Александера с товарищами в Нижнем городе был свой маршрут, и они его почти закончили. Александер хотел сегодня успеть зайти в мастерскую кузнеца, расположенную на улице Нотр-Дам неподалеку от косы Карси, по соседству с лавкой бочара Бедара, потому что у него было к нему дело.

Лед потрескивал под ногами, парни то и дело поскальзывались. Александер заметил, что некоторые горожане при помощи кожаных шнурков крепят к обуви металлические скобы. Было бы неплохо смастерить и себе нечто подобное из старых гвоздей…

Молодой солдат посмотрел на часы. До свидания с Изабель оставалось три часа. Ему повезло: сегодня до полуночи за часовых отвечал офицер Арчибальд Кэмпбелл. Если случится что-то непредвиденное, Александер рассчитывал рискнуть и попросить дядю, чтобы тот его «прикрыл». Макникол согласился подменить его на час в карауле в обмен на час работы по расчистке снега, но предупредил, что в следующий раз может и не захотеть.

Погруженный в свои мысли, Александер прошел мимо дома с вывеской «Кузня Дежардена», и лишь толчок в плечо вернул его к реальности.

– Разве не сюда ты хотел зайти? – спросил у него Колл, указывая на обгоревшую вывеску.

Два этажа постройки чудом уцелели во время бомбардировок, пожар их тоже почти не коснулся. Колл встал у двери, поудобнее перебросив на плече ружье. Финли Гордон прислонился спиной к стене и уставился на девушку с кувшином под мышкой, которая торопливо шла по улице.

– Эй, Финли! А как же Кристина? – насмешливо начал Колл. – Если она узнает, что муженек строит глазки…

– Никому я не строю глазки! Смотрю на хорошенькую девчонку, и только!

– Ну конечно! Тебя послушать, так все девчонки, которых мы видели за день, красотки!

Финли мрачно покосился на товарища и отвернулся. После суда над Александером Кристина Лесли ежедневно навещала его в палатке-госпитале на мысе Леви, ухаживала за ним, старалась развеселить. Это было нужно, прежде всего, для того, чтобы никто не усомнился в ее показаниях. Когда раны на спине зажили и Александер вернулся в расположение войск, девушка переселилась в его палатку.