Хозяйка Рима - Кейт Куинн

Меня начала бить дрожь.

Марк же повернулся к Кальпурнии и принялся как ни в чем не бывало обсуждать с ней сенатские дебаты. Сабина прильнула к мраморной балюстраде, глядя, как рабы засыпают чистым песком лужи крови. Павлин увлеченно обсуждал с Траяном тонкости подготовки легионеров. В императорской ложе Аврелия Руфина соскользнула с подлокотника кресла Домициану на колени.

Разведена. Я разведена. Теперь я уже не достопочтенная римская матрона Лепида Поллия, не супруга сенатора и не возлюбленная самого императора, а просто обыкновенная Лепида Поллия.

Краем уха я услышала рев трибун и перевела взгляд вверх, на императорскую ложу. Домициан только что дал сигнал к началу нового поединка — ретиарий с трезубцем против закованного в доспехи галла с мечом.

Нет, не может быть, чтобы я ему так быстро надоела. Такого просто не может быть! Тея продержалась при нем почти пять лет! Я же царила над Римом всего каких-то жалких семь месяцев.

Ретиарий с трезубцем погиб быстро. Трибуны ревели, требуя нового поединка. На арену должны были выйти юный Варвар и знаменитый боец-сириец. На несколько мгновений мое сердце исполнилось надеждой: этот жуткий гаденыш, сын Теи, наконец-то умрет в муках, когда сириец выпустит ему кишки. Немного взбодрившись, я взялась составлять план, каким образом мне во время следующего перерыва вышвырнуть из императорской ложи эту глупенькую куколку Аврелию.

А также, каким образом Марк и Павлин мне за все заплатят.

Виксу дали старые доспехи его отца, слегка подогнав их под его рост. Кольчужный рукав, шлем с голубым опереньем, поножи. Слегка затемненное шлемом, его лицо казалось вырезанным из камня. В противники ему дали огромного сирийца, и мое сердце тотчас сжалось от ужаса. Мне всегда казалось, что Викс слишком высок для своего возраста, однако я заблуждалась. Рядом с сирийцем он показался мне сущим карликом, когда они, бок о бок, встали перед императором, чтобы поклониться ему.

Мне понадобился всего миг на то, чтобы понять: ужас владеет не только мною, Викс из последних сил пытается не показать свой собственный.

Сириец замахнулся мечом. Клинки противников встретились, и над ареной пронесся звон стали. Затем Викс убрал руку и сделал шаг назад. Сириец двинулся на него. Но уже в следующее мгновение мой сын выбросил руку, и сириец был вынужден парировать удар.

— Этот сириец ни разу раньше не сражался с левшой, — произнес Арий с хмурым лицом. Таким насупленным я не видела его даже во время его собственных поединков. Впрочем, голос его звучал довольно спокойно. — Викс, наверняка, попытается воспользоваться этим преимуществом.

Сойтись, пригнуться, отойти. Сойтись, пригнуться, отойти. Разумно, подумала я, пытаясь дышать полной грудью. Никогда не лезь первым на более сильного противника. Лучше выжди подходящий момент. Казалось, мой сын услышал меня: он, словно хищник, медленно ходил вокруг сирийца кругами, как будто в целом мире ему было некуда спешить. Грудь его была красной от загара, а под тяжелым шлемом глаза казались темными щелками.

Сойтись, пригнуться, отступить. Сириец, потеряв терпение, устремился вперед. Первые два удара Викс парировал, от третьего увернулся, и затем бросился наутек, только пятки сверкали по светлому песку арены. По Колизею пробежала волна смешков. Сириец остановился, принял угрожающую позу, и Викс был вынужден снова следовать изобретенной им же самим схеме: сойтись, пригнуться, отступить.

— Молодец, — пробормотал Арий. — Молодец.

Неожиданно сириец оступился на одну ногу. Он выругался, как будто вывихнул сустав, и хромая отошел прочь.

— Давай, — прошептала я, но Арий покачал головой. Слегка наклонив голову, Викс сделал шаг назад, и как только сириец прыжком подскочил к нему, легко увернулся из-под его удара. Чего-чего, а быстроты моему сыну не занимать.

Сириец вновь бросился на него. Викс отскочил, остановился, сделал ложный выпад.

— Главное, не позволяй ему загнать тебя в угол, — прошептал Арий, однако Викс сделал два поспешных шага назад и в ужасе застыл, наткнувшись спиной на мраморную стену вокруг арены.

— Викс! — выкрикнула я в ужасе, видя, как сириец занес лезвие для удара, а со мной еще несколько тысяч голосов.

Викс бросился на противника. Сириец едва успел изменить угол удара. Мгновение — и сталь, вспоров кольчужный рукав, легко вонзилась Виксу в плечо и вышла с другой стороны.

— Слишком высоко, — прошептал Арий, побелев.

Еще один удар, в легкие, чтобы доставить противнику как можно больше мучений, и схватка будет окончена. Сириец потянул меч.

И тогда Викс вцепился в него. Его рука обхватила сталь, что застряла в его плече, и удержала ее на месте. Из его пальцев на песок тотчас брызнула кровь, и я увидела, как напряглись его мышцы. Викс оскалил зубы, однако продолжал удерживать лезвие, а сам тем временем придвинул плечо ближе к рукоятке.

Нет, не слишком далеко. А так, чтобы можно было дотянуться и нанести удар. Арий кивнул в знак согласия.

В следующее мгновение меч Викса прорезал воздух, и на песок арены тугой струей брызнула кровь. Кровь сирийца.

— Чистая работа, — пробормотал Арий, как будто Викс только что закончил очередное упражнение.

Я отвернулась, и меня вырвало.

— Стратегия. И где? На арене. — Траян стукнул кулаком по перилам ограждения. — Где еще увидишь такой красивый маневр, как этот? Если этот мальчишка когда-нибудь получит свободу, я возьму его в свои легионы.

— Если он выживет, — язвительно уточнила я, но меня никто не слушал.

— Я постараюсь тебя опередить и найду ему местечко среди моих преторианцев. — Павлин кинул юному Варвару монету, которую тот ловко поймал здоровой рукой. После чего вытащил застрявший в плече меч сирийца. Несколько мгновений мальчишка стоял, глядя на него, после чего сам рухнул на песок.

— О, ужас! — услышала я голос Сабины. Ее узкое личико грызуна сделалось розовым. — Бедный мальчик! — вскрикнула она и забилась в корчах.

Я поднялась с места. Не хватало мне, чтобы меня видели рядом с бьющейся в припадке девчонкой. И как только Марк и Кальпурния нагнулись над ней, я потихоньку выскользнула из ложи. На арене для лежащего без сознания Викса уже тащили носилки. Трибуны по-прежнему ревели и рукоплескали от восторга. Домициан подался вперед и тоже начал аплодировать. Сидевшая рядом с ним Аврелия Руфина зевала от скуки. Эта дурочка никогда не понимала смысла в играх. Так что император скоро предпочтет ей мое общество.

С этими мыслями я направилась к дверям императорской ложи, однако дорогу мне преградил его секретарь.

— Император заметил, что твоей дочери сделалось дурно, — произнес он. — И сказал, что твое место рядом с ребенком.

— Но за ней есть, кому присмотреть. Ее отец…