Хранители Кодекса Люцифера - Рихард Дюбель

– Только посмей еще раз прикоснуться ко мне! – прошипела Агнесс и замахнулась. Он невольно втянул голову в плечи. Она указала на дверь: – Вон отсюда!

– Я… – Он прикоснулся к царапине на щеке, – Ты же меня…

– Вон отсюда! – шепотом повторила она. – Убери свой жирный зад из этой комнаты и из этого дома. Если завтра ты еще будешь здесь, я пойду к городскому судье и нажалуюсь на тебя.

– Ты не осмелишься… – Его губы дрожали.

– А ты подожди – и увидишь.

– Ты хочешь жаловаться? Как вдова Киприана Хлесля? Чтобы король нашел наконец необходимую отговорку и распространил свой гнев и на фирму? Ты что, хочешь завтра вместе со своими ублюдками просить милостыню у городской стены?

– Лучше так, чем быть вынужденной видеть твое лицо хотя бы еще один день.

– Ты свинья, – выпалил Себастьян. – Ты грязная мерзавка! Ты и Киприан, вы – жалкие подонки, и я надеюсь, что он умер, визжа, как женщина!

– Как ты визжишь всю жизнь?

Себастьян уронил измятый клочок бумаги и сжал кулаки.

– Я тебя… я тебя… – Его глаза округлились и выступили между жировыми складками, как будто его душили, а голос был настолько резок, что от него болело в ушах.

– Ты только послушай, – презрительно произнесла Агнесс и запищала: – Уи-уи!

В следующее мгновение он набросился на нее. С этого момента все происходило в обратном порядке. Женщина почувствовала, как ее швырнули на кровать, хотя она стояла в нескольких шагах от нее. Когда у нее перехватило дыхание, а в теле взорвалась глухая боль, она не сразу поняла, что он ударил ее кулаком в живот. Агнесс инстинктивно подтянула ноги к животу, но он тут же сдвинул их вниз. Его вес вдавил ее в матрас. Она почувствовала, как он лихорадочно дергает ее за юбку и пытается задрать подол. Она сжала колени и попыталась закричать, но в легких все еще не было воздуха. Его рука протиснулась между ее бедрами и скользнула вверх. Агнесс охватили боль и ужас, как только ей стало ясно, что он задумал. Она попыталась вырваться, но на ней, казалось, лежал обломок скалы, Агнесс вцепилась в полог кровати, но вместо того чтобы дать ей опору, он накрыл их обоих, подняв облако пыли. Себастьян закашлялся. Его лицо нависало над ней, она чувствовала его дыхание на своей коже.

– Ты шлюха! – визжал он, брызгая ей в лицо слюной. Его рука трепыхалась между ее бедрами, как влажная и теплая рыба, – Ты сука! Ты…

Ее голова рванулась вперед и с силой ударила его в нос. Он взвыл. На какое-то мгновение тяжесть тучного тела уменьшилась. Агнесс сделала резкое движение бедром и забросила ногу на ногу. Себастьян снова завыл и, чтобы не дать ей сломать ему запястье, выдернул руку, копошащуюся у нее между бегами. Зачем он снова навалился на нее всем весом и выдавил из ее легких то небольшое количество воздуха, которое она успела вдохнуть. Кровь из его разбитого носа испачкала ей лицо. Агнесс передернуло от отвращения. Кровавые пузыри лопались на его губах, в горле клокотало. Когда он прижался губами к ее рту, она ощутила резкий вкус его крови.

Агнесс открыла рот, намереваясь пустить в ход зубы, но Себастьян опередил ее. Толстый пучок ее волос неожиданно оказался у него между пальцами. Он намотал прядь на пальцы и рванул голову женщину назад. Боль оглушила ее, из глаз брызнули слезы. Она стала хватать ртом воздух, но в результате еще больше крови попало ей в рот. Ей казалось, что еще чуть-чуть – и она захлебнется.

Себастьян в очередной раз навалился на нее. Его свободная рука принялась рвать корсаж, но плотная материя не поддавалась. Из-за того что она отчаянно вырывалась, юбка задралась ей до бедер. Его рука поехала вниз. Ужас почти парализовал ее, когда она почувствовала его пальцы на своем лоне, а затем – дикую боль, когда они вцепились ей в лобковые волосы и нежную плоть. Агнесс отбивалась изо всех сил, но не причиняла ему ни малейшего вреда. Она почувствовала жжение, когда его пальцы начали проникать в нее, и отвращение, и стыд, которые перекрыли все остальные чувства. Свободной рукой она схватилась за один из шнуров, которыми был украшен полог, но прошла целая долгая секунда, прежде чем разум взял верх над паникой, овладевшей ее телом.

– Ты моя… – простонал Себастьян и вновь ударил ее, на этот раз еще сильнее.

Агнесс хотела было закричать, но у нее в легких почти не осталось воздуха. Она почувствовала, как его губы впились в ее шею. Его рука в ее волосах чуть не сорвала с нее скальп – Ты…

Одна ее рука обвила шнур вокруг его шеи, а другая будто сама собой взметнулась вверх и схватилась за свободный конец. Агнесс изо всех сил дернула за шнур в обоих направлениях. Себастьян подскочил.

Лицо его превратилось в ужасную маску из крови и размазанной слюны. Его рука оставила в покое ее лоно и полезла наверх. Он пытался просунуть пальцы между шеей и шнуром, но Агнесс уже слишком сильно затянула его. От ужаса его глаза вылезли из орбит. Он резко дернулся и отпустил ее волосы. Она развернулась, и он упал на кровать рядом с ней. Его вес потянул ее за собой, и она неожиданно оседлала насильника. Себастьян попытался ударить ее, но Агнесс уклонилась от удара, продолжая все сильнее тянуть за концы шнура. Между его губами показался вздрагивающий, как у змеи, язык. Он встал на дыбы, но она прочно сидела на его тутом теле, как османский всадник, которого невозможно вышибить из седла.

«Умри, – совершенно четко подумала Агнесс. – Я хочу видеть, как ты умрешь. Я хочу убить тебя собственными руками».

Внезапно чьи-то руки обхватили ее, подняли вверх и оторвали от Себастьяна. Она защищалась и наносила удары вслепую, но тот, кто держал ее, отпускать не собирался. Наконец ее оттащили от кровати, хотя она и пыталась уцепиться за один из столбиков. В ней совершенно не было страха – был только гнев, едва ли не разрывавший ее сердце. Себастьян, в горле которого по-прежнему клокотало, шумно втягивал воздух и задыхался. Агнесс почувствовала, как ее поставили на ноги и быстро развернули. Она замахнулась, собираясь хищно скрюченными пальцами выцарапать нападавшему глаза, но он крепко схватил ее за руки. Она нанесла коленом резкий удар снизу вверх, но колено врезалось в бедро, которым незнакомец успел защитить себя.

Кто-то произнес голосом Андрея:

– Ли, черт возьми!

Взгляд Агнесс прояснился, Себастьян лежал позади нее на кровати, хрипел и тяжело дышал. Прямо перед собой она увидела покрасневшее лицо Андрея, наполовину скрытое растрепанными волосами. Он учащенно дышал. Понимание того, что ее держит брат, утонуло в новой волне ярости и стыда, накатившей уже в следующее мгновение. Она опять попыталась расцарапать своему обидчику лицо. Но Андрей вновь ловко перехватил ее руки.

– Агнесс! – закричал он и встряхнул ее. – Это же я!

Казалось, его голос прозвучал в другом конце длинного туннеля, тогда как прямо у нее в ушах по-прежнему шелестело тяжелое дыхание Себастьяна Вилфинга. К захлестнувшей ее ярости примешалось сожаление о том, что он еще жив.

– Агнесс!

На заднем плане она увидела и другие лица – прислуги, бухгалтеров из конторы.