64 - Хидео Ёкояма

– Никто не звонил и не говорил, что визит отменяется?

– Нет, никто, – резко ответил Сува, чтобы репортеры не догадались, кто звонит. Потом он добавил: – Запчасти нужны нам как можно скорее, ясно?

За последние полчаса в туалет зашли пять человек; потом пятнадцать минут никого не было. Началось совещание – либо в помещении уголовного розыска, либо в конференц-зале. Да, скорее всего, так и есть.

Хотя Миками еще не видел Мацуоку, его версии посте пенно бледнели. Голова начала проясняться в тот миг, когда он повернул на парковку с тыльной стороны здания. Он увидел ряды седанов – в таких неприметных седанах ездили сотрудники уголовного розыска. «Свои» обычно их различали. Скорее всего, многих вызвали из соседних округов. Среди них Миками увидел четыре машины из отдела тяжких преступлений префектурального управления. Ни одной маленькой или малолитражной машины он не нашел; значит, сотрудники участка переставили свои личные машины в другие места.

Он недаром столько лет прослужил детективом. Сразу стало понятно, что следствие в полном разгаре. Но подстроить такое очень трудно. Если похищение – в самом деле мистификация, задуманная Аракидой, придется скрывать правду до тех пор, пока его «отрубленную голову» не подготовят к отправке в Токио. Горстке людей, которые возглавляют расследование, придется выдержать настоящий бой для достижения своей цели. Кроме того, придется обманывать всех собравшихся здесь детективов. Возможно, от них тоже скрыли имена девочки и ее родителей. Или раскрыли их персональные данные, но утаили, что следствие – мистификация. Оба варианта считались табу, и оба варианта сопряжены со значительным риском. Детективы неплохо распознают ложь. Вполне возможно, их желание защитить уголовный розыск рикошетом ударит по ним же. Если внутри самого департамента начнется раскол, вместо защиты их действия приведут к распаду.

Те, кто все задумал, наверняка все прекрасно понимают. Так способны ли они признаться всем, что расследование – инсценировка? Нет, невозможно. Их замысел еще мог бы осуществиться, если бы в нем участвовало немного народу… однако привлекать весь департамент – откровенное безрассудство. Аракида наверняка это понимает. Точкой отсчета для каждого детектива, его библией и кодексом служит отдельная личность. Известие о том, что токийские бюрократы собираются отобрать пост директора, распространилось среди сотрудников уголовного розыска. Они сплотились против козней НПА. Но этого недостаточно для того, чтобы весь департамент запачкался участием в инсценировке. После такого детективы начнут один за другим уходить с работы. Они нарушат заговор молчания. В каждом поколении детективов встречаются порядочные люди, люди вроде Коды.

То, что мобилизовали весь департамент и все за работой, может означать только одно…

Миками скосил глаза вбок.

Шаги!

На сей раз ему не пришлось долго прислушиваться. К двери приближалась целая толпа. Совещание закончилось. И все шли в его сторону. Хлопнула открытая дверь. Миками механически пригнулся.

Двое. И еще один за ними.

– Наверное, лучше снять галстуки.

– Да.

Они говорили беззаботно, но голоса показались Миками незнакомыми. Помочились. Шаги снаружи стихли; остальные, видимо, спускались вниз. Кто-то включил воду. Вымыл руки. Второй тоже повернул кран. Чем занят третий? Выключили воду… Двое зашагали к двери.

– До скорого!

Кому они это сказали – третьему, который остался? Ответа не последовало. Если третий ответил кивком, скорее всего, он их начальник. Шаги за дверью медленно удалялись. Снова включили воду. Кто-то моет руки. И… лицо тоже. Может, там Мацуока? Воду выключили. Миками весь превратился в слух. Пальцы уже сжимали замок на двери.

Снова хлопнула дверь. В туалет вошел кто-то еще.

– Здрасте! – заговорил вошедший.

Миками не шелохнулся. Он не услышал характерного хлопка. Возможно, его заглушил звук открываемой двери. И даже если так, Миками понимал, что не может рисковать и выходить из кабинки, если в туалете еще двое. Шаги вошедшего стихли в коридоре. Вскоре после него вышел и первый.

Вновь последовало долгое ожидание.

Шесть часов… шесть тридцать… семь… Сколько раз он уже смотрел на часы? Никто ему не звонил. Что там с Сувой? Удалось ли ему продержаться? И как дела у Курамаэ и Микумо? Подписали ли журналисты временное соглашение? Странно, что ни Акама, ни Исии не попытались с ним связаться…

Вошел кто-то еще. Люди входили и выходили постоянно, но Миками все еще не слышал звука, которого он долго ждал. Возможно, он пропустил Мацуоку. А может, его и вовсе не было в здании. Сомнения усиливали тревогу Миками. К тому же он продрог до костей. Почти все время приходилось сидеть на унитазе с опущенной крышкой. Он лишь изредка вставал, потягивался, разминал затекшие конечности. Конечно, это ерунда по сравнению с теми условиями, в которых в прошлом приходилось вести слежку. Но всякий раз, как кто-то входил в туалет, сердце у него билось чаще; кроме того, он все время опасался, что кто-нибудь начнет рваться в дверь его кабинки.

Одиннадцать минут восьмого. Не успел он в очередной раз посмотреть на часы, как дверь снова распахнулась. Он услышал шаги по плитке. Вошедший шагал степенно, не спеша. Миками насторожился. Он не помнил, какая походка у Мацуоки. Никогда сознательно не задумывался о том, как тот ходит. И все же…

Миками инстинктивно понял: это он!

Помочился. Снова шаги. Включилась вода. Он моет руки… плещет водой в лицо. Воду выключили; больше не слышно шума. Миками прижался ухом к двери. Хлоп!

Миками медленно вышел из кабинки. Мацуока стоял к нему спиной. Он стряхивал воду с рук.

– Мацуока-сан…

Что нужно для того, чтобы удивить такого человека? Когда Мацуока развернулся, вид у него был совершенно невозмутимый. Он небрежно поздоровался с Миками и покосился на его повязку.

Фактический руководитель уголовного розыска находился здесь и возглавлял следствие! Миками подошел ближе. Ноги под ним подгибались; его пробирала дрожь.

– Простите, я не собирался нападать на вас из засады. Просто надеялся, что мы сможем поговорить.

– Хм… Значит, вы в последнее время учитесь у представителей прессы?

– Не мог придумать другого способа поговорить с вами с глазу на глаз.

Мацуока достал из кармана брюк носовой платок и промокнул влажное лицо.

– Как вы, наверное, понимаете, я сейчас очень занят. Давайте быстрее.

Миками кивнул:

– Мне необходимо знать фамилию родственников.

– Не могу сказать, – тут же ответил Мацуока.

Впрочем, никакой враждебности в его голосе Миками не услышал.

– Я не смогу заставить журналистов дать подписку о неразглашении, если они не будут знать данные родителей девочки. В конце концов, речь идет о похищении.