Мое непреклонное сердце - Джо Гудмэн

Они заснули крепко и незаметно, как дети. И то ли удивительные события прошедшей ночи, то ли бурная любовь были тому виной, но они не заметили залившего комнату солнечного света, который будил их каждое утро. Они проснулись от шума в коридоре. Бриттон и Брендан требовали, чтобы их впустили.

— Ну начинается, — сказал Колин.

Мерседес томно застонала и снова прижалась щекой к подушке. Она подумала, что Колин явно недооценивает размеры надвигающегося бедствия.

Колин глянул на каминные часы и, вскочив, мгновенно влез в свой халат. Он бросил Мерседес пеньюар.

— Мы проспали, — сказал он. — Поэтому они и прибежали сюда. Пора провожать Понтия в Лондон.

Он дал ей несколько секунд на размышление и, пока она торопливо накидывала пеньюар, пошел открывать дверь.

Бриттон буквально ввалился в комнату. Колин подхватил его и кинул на постель. Притормозив и руками, и ногами, тот шлепнулся рядом с Мерседес. Брендан с надеждой посмотрел на Колина:

— А меня, сэр?

Колин поднял мальчишку и кубарем швырнул его на постель.

— Вас там еще много в коридоре? — спросила Мерседес. — Столько шума наделали, будто вас не меньше пяти. По-моему, кто-то собирается в Лондон?

Ничуть не смутившись ее замечанием, они заговорили почти одновременно, перебивая и дополняя друг друга.

— Быстрее! Понтий боится, как бы не опоздать на корабль. Он уже уложил все вещи и ждет вас. А миссис Хеннпин очень волнуется, когда он смотрит на свои карманные часы. Она, кажется, хочет проверить перед отъездом его вещи.

Мерседес подняла глаза к небу, как бы взывая к Богу, но встретилась взглядом с Колином. Он явно забавлялся всем этим, и она была ему за это благодарна.

— Понтий наверняка даже подумать боится о том, чтобы остаться здесь на минуту дольше.

Весь путь до Лондона превратился в веселое путешествие. Понтий и Колин по очереди развлекали ребят историями из своей жизни, и Мерседес оставалось лишь надеяться, что правды в них было не больше чем на четверть. И только прощаясь на площадке трапа «Зовущего Ремингтона», они притихли и перестали смеяться.

— Вы разыщете на этот раз в Бостоне мисс Джоанну Ремингтон, — сказал Колин. Это был скорее вопрос, чем приказ.

Голубые глаза Понтия забегали, когда он протянул Колину правую руку.

— Клянусь, — сказал он. — Мисс Джоанна Ремингтон. Я скажу ей, что вы меня рекомендуете.

— Но это только даст вам право переступить порог.

— Я собираюсь идти своим путем. Это прозвучало достаточно торжественно. Но улыбка его была все та же.

Мерседес обняла его.

— Понтий, не меняйтесь очень уж сильно. Она поднялась на цыпочки и поцеловала его в щеку. Он взял ее лицо в ладони и посмотрел на нее долгим взглядом.

— Да, капитану здорово повезло, — тихо сказал он. Улыбаясь, он убрал руки от ее лица. С кончиков его указательных пальцев свисали, поблескивая, ее сережки.

— На память, — сказал он и сунул их в карман.

Она засмеялась и, отступив назад, прямо в открытые объятия Колина, освободила место близнецам, которые ждали своей очереди прощаться. Они наперебой обнимали Понтия и желали ему счастья. С удивлением Мерседес и Колин услышали, что они благодарят его. При этом Понтий почему-то немного смутился. Он так посмотрел на близнецов, что они сразу же замолчали и заспешили по сходням наверх.

Все они — и Колин с Мерседес, и близнецы — стояли на пристани, пока «Зовущий» не скрылся из виду. И даже после этого они почему-то не спешили возвращаться к карете.

— За что вы благодарили мистера Пайна? — спросила Мерседес у близнецов.

Бриттон пожал плечами. Брендан тут же стал что-то пристально разглядывать на пирсе.

Мерседес сразу поняла, что они от нее что-то скрывают. Она взяла Брендана за подбородок и заставила его посмотреть ей в глаза.

— Ну, я слушаю, — сказала она. Брендан тут же сдался.

— Он научил нас всяким фокусам, — пробормотал он.

— Чему?

— Фокусам, — произнес Бриттон более отчетливо. Он сунул руку в карман и вытащил маленькую золотую серьгу.

— Вот, я взял обратно твою сережку. А мистер Пайн даже не заметил.

Колин с трудом подавил улыбку и попытался посмотреть на них так же грозно, как и Мерседес. Но тут она толкнула его под ребро, и он понял, что грозный взгляд не удался.

— Может, нам все-таки нужно было проверить напоследок его чемоданы? — шепнул он ей на ухо.

Мерседес посмотрела на него уничтожающим взглядом и обратилась к близнецам:

— Фокусы? Вы теперь так называете воровство? Мерседес отпустила подбородок Брендана, и он тут же смущенно опустил голову. Он полез в свой карман и что-то вынул. Раскрыв ладонь, он показал это Мерседес.

— Вот твоя вторая серьга.

Но это была не ее сережка. Колин с Мерседес сразу поняли, что это. Перед ними была жемчужина, с которой свисала капелька чистого золота. На капле они увидели выгравированные буквы ЕК, а жемчужина была вправлена в золотую корону. Это была не просто серьга. Это была та серьга.

— Он, наверное, украл ее, — медленно произнес Колин. — Понтий Пайн не может быть моим братом.

Но в его голосе звучала надежда. Мерседес ясно слышала это.

— Как он из Понта превратился в Понтия — это ясно, — сказала она. — Но почему Понт Пайн? Странное имя, не правда ли? Настолько странное, что я никогда не задумывалась, что оно может означать.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Колин. Он отобрал у Брендана серьгу и внимательно разглядывал ее. — Это же французское имя?

— Да. Все сходится. L’epine — по-французски шип, колючка. А le pont — значит мост… или помост, площадка, слово, которое по-английски звучит как deck.

Колин снова посмотрел на Мерседес.

— Или настил, крыша… палуба, — сказал он. Его слова предназначались только для ее ушей. — Декер Торн.

Мерседес легко коснулась его руки. Теперь она окончательно убедила его. Она повернулась так, чтобы видеть Темзу.

— Как ты думаешь, он догадался? — спросила она. Клипер «Зовущий Ремингтон» уже давно скрылся из глаз. Колин зажал в кулаке серьгу и привлек к себе Мерседес.

— Думаю, что догадался, — сказал он. — Но ты же слышала — он хочет идти своим путем.

Мерседес обняла его рукой за талию и положила голову ему на плечо. Не может быть, чтобы они в последний раз видели Декера! Краска залила ее лицо, когда она вспомнила, как несколько часов назад Колин сжимал ее в любовных объятиях. «Я хочу от тебя ребенка», — сказала она тогда. И сейчас она всем сердцем верила, что ее желание сбудется.

Мерседес подумала, что у нее будет повод написать Декеру письмо, и через девять месяцев он вернется к ним. Он захочет увидеть ее, и Колина, и близнецов, и всех в Уэйборн-Парке, но сначала он захочет увидеть малыша.