Волки Кальи - Стивен Кинг

— Закрой свой грязный рот, сынок, — строго бросила Сюзанна итут же рассмеялась.

«Они чокнутые», — подумал Джейк. Но, если он — исключение,почему тоже засмеялся?

7

Хенчек из Мэнни и Роланд из Гилеада вторую половину дняпроводили в тени массивной скалы. Ели холодную курицу с рисом, завернутые втортильи, запивая сидром из кувшина, который передавали друг другу. Перед едойстарик произнес молитву тому, кого называл Силой и Всевышним, после чегозамолчал. Роланда это устраивало. Хенчек уже дал положительный ответ на вопрос,заданный стрелком.

Когда они поели, солнце уже укатилось за высокие хребты. Такчто и шли они в тени, поднимаясь по тропе, усыпанной камнями и слишком узкойдля лошадей, которых они оставили в осиной роще. Десятки маленьких ящерицразбегались из-под ног, многие ныряли в щели между камнями.

Солнце зашло, но воздух остался горячим. После мили подъемаРоланд уже тяжело дышал и то и дело стирал банданой пот с лица и шеи. Хенчекже, несмотря на почтенный возраст, если судить по внешнему виду, где-то подвосемьдесят, размеренно шагал впереди. Дыхание оставалось ровным, как учеловека, прогуливающегося по парку. Свой плащ он оставил внизу, и Роланд видел,что по черной рубашке не расползаются пятна пота.

Они достигли поворота тропы, и на мгновение перед нимиоткрылся великолепный вид на лежащую внизу равнину. На западе и севере Роландвидел прямоугольники пастбищ, с крошечными фигурками пасущегося на них скота.На юге и востоке поля становились все зеленее по мере приближения к реке. Онвидел и Калью, и, пусть и очень далеко на западе, границу огромного леса,который они пересекли, чтобы добраться до Дуги. На этом участке тропы дулхолодный ветер, но Роланд с радостью подставил ему лицо, закрыл глаза, вбирая всебя запахи Кальи: овец, лошадей, пшеницы, речной воды и риса, риса, риса.

Хенчек снял широкополую, с плоской тульей шляпу и застыл,подняв голову и тоже закрыв глаза, словно безмолвно благодарил того, ктосотворил всю эту красоту. Ветер развевал его длинные волосы и поделил пополамдлинную, до талии бороду. Так они простояли минуты три, давая ветру охладитьразгоряченные тела. Потом Хенчек нахлобучил шляпу и посмотрел на Роланда.

— Скажи мне, стрелок, мир кончится в огне или во льду?

Роланд задумался.

— Ни в том и ни другом. Я думаю, во тьме.

— Ты так думаешь?

— Ага.

Хенчек ничего не ответил, повернулся, чтобы продолжить путь.Роланду не терпелось добраться до пещеры, но он, тем не менее, коснулся рукистарика. Обещания надо выполнять. Особенно данные женщине.

— Прошлую ночь я провел в доме одной забывшей. Так вы называететех, кто покинул ваш ка-тет?

— Мы говорим о забывших, ага, — Хенчек пристально смотрел нанего, — но не ка-тет. Мы знаем это слово, но оно не наше, стрелок.

— В любом случае, я…

— В любом случае, ты провел ночь в «Рокинг Би», доме ВоунаЭйзенхарта и нашей дочери, Маргарет. И она бросала для тебя тарелку. Я неупоминал об этом прошлой ночью во время нашего разговора, потому знал об этом,так же, как и ты. И потом, нам и без этого было о чем поговорить, не так ли? Опещерах и прочем.

— Было, — согласился Роланд. Он попытался скрыть удивление,но, похоже, безуспешно, потому что Хенчек кивнул, а его губы, едва видимыеиз-под бороды и усов, изогнулись в легкой улыбке.

— У Мэнни есть способы многое узнать, стрелок; всегда были.

— Ты не будешь называть меня Роландом?

— Нет.

— Она просила передать тебе, что Маргарет из клана Краснойтропы прекрасно живет со своим любимым, по-прежнему прекрасно.

Хенчек кивнул. Если и почувствовал боль, но внешне ничем этоне выказал, даже взглядом.

— Она проклята, — эти слова он произнес тоном, каким обычноговорят: «Похоже, во второй половине дня может выглянуть солнце».

— Ты просишь меня сказать ей об этом? — спросил Роланд.Ситуация и забавляла, и ужасала его.

Синие глаза Хенчека выцвели от возраста, но в нихбезошибочно читалось удивление, вызванное этим вопросом. Кустистые бровиприподнялись.

— Зачем? Она знает. Каждый миг, который она провела со своимлюбимым, ей придется искупать в глубинах Наара. И это она знает. Пойдем,стрелок. Еще четверть колеса, и мы у цели. Но подъем будет крутым.

8

Как выяснилось, подъем оказался не просто крутым, а оченькрутым. Спустя полчаса они подошли в валуну, перегородившему большую частьтропы. Хенчек первым обогнул валун, черные штаны трепало ветром, бороду уносилоза плечо, пальцы с длинными ногтями вжимались в камень. Валун еще сохранилтепло солнца, но ледяной ветер пронизывал до костей. Роланд чувствовал, чтокаблуки его сапог висят над пропастью глубиной в добрые две тысячи футов. Еслиб старик решил столкнуть его вниз, поход к Темной Башне на том бы и закончился.

«Как бы не так, — подумал Роланд. — Эдди займет мое место, аостальные будут идти с ним, пока не упадут».

На другой стороне валуна тропа обрывалась черной дырой,высотой в девять и шириной в пять футов. Выходящий из пещеры воздух, снеприятным, мерзким запахом, разительно отличался от ветра, который обдумал ихна последнем участке тропы. Вместе с запахом воздух нес с собой крики, пустьРоланд и не мог разобрать не слова. Человеческие крики.

— Мы слышим крики тех, кто находится в Нааре? — спросил онХенчека.

На этот раз и тени улыбки не коснулось губ старика.

— Не шути с этим, — отчеканил он. — Особенно здесь. Вприсутствии вечного.

Роланд ему поверил. Осторожно двинулся к зеву пещеры,положив руку на рукоятку револьвера, левого, теперь он носил только одинревольвер, потому что правой рукой стрелять не мог. Под сапогами хрустеликамешки.

Запах усиливался. Противный, но не ядовитый. Правой рукойРоланд прижимал бандану ко рту и носу. В темноте пещеры, на земле, он виделкости ящериц и других мелких животных, а чуть дальше — смутные очертаниячего-то большого, знакомые очертания.

— Будь осторожен, стрелок, — Хенчек отступил сторону,освобождая Роланду дорогу, чтобы тот смог войти в пещеру, если будет на то егожелание.

«Мои желания тут не причем, — подумал Роланд. — Я долженвойти. Может, так оно и проще».

Очертания проступали все четче. И Роланд особо не удивился,убедившись, что перед ним дверь, точно такая же, какие он обнаружил на берегу.Отсюда и название, Пещера двери. Сработанная из железного дерева (а может, издерева призраков), дверь стояла в двадцати футах от входа в пещеру. Высотой вшесть с половиной футов, как и двери на берегу. И петли у нее тоже ни к чему некрепились.