Харбин - Евгений Анташкевич
Шрифт:
Интервал:
– А откуда такая уверенность?
– Рассказы перебежчиков из России, информация эмигрантской прессы и ваша информация на этот счёт.
Асакуса с мягким сожалением посмотрел на собеседника:
– Всё это не так, Константин Владимирович. Во-первых, для эмигрантской прессы характерна карикатурная убогость в освещении положения в СССР. Во-вторых, все эти краткосрочные рейды ваших соратников, что группами, что одиночек, с «большими» задачами, – произнося слово «большими», Асакуса ухмыльнулся, – заканчиваются фактически ничем. Этим Советы не свергнешь. И ничего вы не сделаете со своими «многочисленными» ячейками, которые ещё надо создавать. Но основная опасность, господин Родзаевский, заключается в том, что вы и другие лидеры вашей партии не учитываете военный потенциал противника. Здесь, – Асакуса постучал пальцем по столу, – на Дальнем Востоке, вы не помогаете нам получать об этом достоверную секретную информацию. А это и есть главное. Кстати, как продвигаются дела по созданию отряда?
Родзаевский оживился, но Асакуса не дал себя перебить и продолжал:
– К июню следующего года отряд должен быть готов к боевой операции. В помощь и для связи с миссией вам будет назначен наш сотрудник. Его фамилию вам сообщат в своё время. Это наш офицер, он много лет работал в СССР и хорошо знает обстановку за Амуром.
Асакуса на какое-то время умолк, потом твёрдо добавил:
– Окончательное решение по составу отряда, плану его подготовки и готовности к заброске в Россию будет принимать он.
Родзаевский молча кивнул, видимо, он понял, что японцы в дальнейших делах по закордонной работе против Советского Союза берут всё на себя.
Адельберг понял это именно так.
Асакуса замолчал, потом улыбнулся и совершенно миролюбиво произнёс:
– Константин Владимирович, не смею вас больше задерживать, а мы с Александром Петровичем бароном фон Адельбергом, с вашего позволения, ещё немного посидим. – Он сделал ударение на словах «фон» и «барон».
Родзаевский услышал это, вздрогнул, посмотрел на Александра Петровича и промолчал; завершение разговора было неожиданным, и ему ничего не оставалось, как встать и откланяться. Ставя кресло на место, он ещё раз коротко глянул на Адельберга.
После его ухода Адельберг и Асакуса несколько минут сидели в молчании, первым его прервал Адельберг:
– Жёстко вы с ним! Заслужил?
– Ещё бы не заслужил? – Асакуса сказал это с искренним возмущением. – Их надо вообще разогнать, как это у вас говорят, к чёртовой матери! Жёстко! Вы знаете, сколько денег сжирает этот?.. Это же чёрный мешок! Один вред!
Александр Петрович сделал вид, что слова Асакусы его удивили.
– Понимаете, – уже более спокойно сказал японец, – они – сплошной обман. Это только видимость, что ваша белая эмиграция представляет собой какую-то силу. В этом вред и заключается: видимость есть, а силы нет. Я говорю о реальной силе. А из Токио поступают указания – использовать эту «силу». И как хотите её, так и «используйте»! – Он глубоко вздохнул. – Уж лучше не знать, что они есть, тогда можно полагаться только на себя. Мы с этим и в двадцатых ошиблись.
Адельберг с удивлением посмотрел на собеседника:
– Господин Асакуса, в двадцатых, когда мы воевали с большевиками, вы нам недопоставили оружие и снаряжение…
– Даже если бы и «допоставили», – перебил его Асакуса, – вы бы всё равно ничего не добились. У вас – здесь Колчак, здесь Директория, здесь Семёнов…
– Которого вы же и переманили на свою сторону, – в свою очередь перебил Адельберг.
Асакуса помолчал и тихо добавил:
– Вы все – на одну сторону не становились. Как тогда, так и сейчас. В этом и беда. Каждому вашему поручику нужен белый конь и звон московских колоколов. Но его вам устроил господин Ленин, он же – Ульянов.
Адельберг возражать не стал, тут сказать было нечего.
– Ладно, давайте немного закусим и поговорим о наших делах. – Асакуса поднял налитую рюмку и добавил: – Мне лучше иметь дело с десятью такими, как вы, чем с тысячей таких, как он. Ответьте мне на один вопрос, который вам может показаться странным. Вам, Александр Петрович, хотелось бы вернуться в Россию на белом коне?
Адельберг посмотрел на японца:
– Но я не поручик!
– А всё-таки?
– Хотелось бы, но не на белом коне, а просто вернуться.
– Так в чём же дело?
– Вы хотите, чтобы я туда вернулся в роли вашего агента?
– Нет, конечно! – Асакуса уверенно смотрел на Адельберга.
– А как?
– Допустим, так – мы побеждаем Советы, до Байкала, а может быть, и дальше, с вашей, конечно, помощью, и вы туда возвращаетесь…
– В качестве…
– Одного из наших представителей…
– Вы уверены, что у вас получится победить Советы в открытом военном столкновении? Ваши агенты видели, как они расколошматили китайцев на КВЖД в двадцать девятом? В пух!
– Что было, то было! Но, думаю, мы сможем хорошо подготовиться.
– А вы думаете, что они об этом не знают, на карту не смотрят и к войне с вами не готовятся?
– Вот в этом и вопрос! Почему мне интереснее с вами общаться больше, чем с этим «вождём»! Всё дело в том, что нам необходима достоверная информация о том, что происходит на левом берегу Амура, и вы в этом можете нам помочь.
– Как?
– Нам нужны хорошие специалисты…
– ???
– …например, инструкторы, надёжные переправы…
– Я – переправщик?
– Нет, конечно! На весла посадим помоложе…
– И на том спасибо!
– Не ёрничайте, Александр Петрович, вы прекрасно понимаете, о чём может идти речь. Нам нужны грамотные люди, которые могут возглавить работу по подбору и подготовке агентуры, обучать их и руководить ими в сложной обстановке… – Он немного помолчал. – А знаете, в чём тогда, в двадцатых, заключалась ваша ошибка?
– В чём?
– Сначала победи, а потом сражайся! Во всём важен только конец!
Адельберг уже почти обогнул квартал; он шёл по застуженному бесснежному Харбину и не замечал ледяного ветра, который выворачивался ему в лицо из-за каждого угла.
Было понятно, что Россия нужна всем: и Советам, и Японии, и русским, выброшенным из их России. Но как этого добиться? Точнее, как добиться того, чтобы русские жили в своей России, а японцам до неё не было дела.
Тот разговор в 1935-м, как и сегодня, закончился ничем. Адельберг помнил встречу в Яхт-клубе в деталях, в конце Асакуса попросил подумать о возможности занять один из руководящих постов в Бюро по делам российских эмигрантов, Адельберг обещал подумать, и они просто попрощались. Асакуса по этому вопросу его больше не беспокоил, и это удивляло, но вскорости Александр Петрович узнал, что полковник уехал в Токио.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!