Уоррен Баффетт. Танцуя к богатству! - Кэрол Дж. Лумис

Если отбросить в сторону весь этот список Forbes 400 и просто посмотреть на данные Налогового управления, одновременно по ежегодным благотворительным пожертвованиям и государственным налогам, вы сможете составить картинку того, насколько далеки богачи от этой цифры в $600 миллиардов. Начнем с чудесного факта про американцев как нацию: США превосходят все остальные страны в благотворительной щедрости, ежегодно внося пожертвования в районе $300 миллионов.

Некоторые пожертвования записываются как благотворительные взносы, вычитаемые из налоговой документации, – обычно они производятся отдельными личностями. Но налогоплательщики с низким уровнем дохода не отражают это детально, вместо этого совершая стандартные взносы. На уровне более высокого дохода данные по благотворительным взносам уже более значимы. Если взять в пример 2007 год (самые последние из доступных данных), 18 394 индивидуальных налогоплательщика, которые имеют скорректированный валовый доход в $10 миллионов или более, записали на свой счет благотворительные пожертвования около $32,8 миллиарда, или 5,84 % от их дохода в $562 миллиарда.

А миллиардеры? Здесь из статистики появляется самая красивая картинка – хотя и несколько искаженная: Налоговое управление практически два десятилетия получало красивую сумму от каждого из четырехсот крупнейших индивидуальных налогоплательщиков, которые, очевидно, меняют вселенную. Решение правительства отслеживать именно это количество граждан может быть, а может и нет, вызвано ежегодной публикацией списка Forbes. В любом случае эти две группы из четырехсот человек, хотя определенно и имеют общие составляющие, не могут быть идентичны – в частности потому, что данные Налогового управления оценивают доход, а не чистые активы.

Факты по Налоговому управлению показывают, что четыреста крупнейших налогоплательщиков в общей сумме получили доход в $138 миллиардов и около $11 миллиардов отдали в качестве благотворительных отчислений, в процентном соотношении – 8 %. Эта цифра, хотелось бы сразу отметить, скорее всего, изменена в большую сторону, потому что включает в себя определенные крупные пожертвования, такие как взнос Баффетта, например, $1,8 миллиарда в фонд Гейтса. Даже учитывая это, очень сложно представить, что эти $11 миллиардов превратятся в сумму большую, например, $12 миллиардов. Если мы допустим, что адекватно можно оценить сумму в $15 миллиардов, это будет означать, что четыреста крупнейших налогоплательщиков будут жертвовать 11 % от доходов на благотворительность – всего немного больше десятой части.

Возможно ли, что ежегодные взносы на благотворительность будут представлять собой долю покрупнее? Можно представить, что богатые люди создавали капитал всю жизнь, а потом оставили крупные посмертные пожертвования в своих завещаниях. Налоговые данные на передачу наследства, к сожалению, показывают совсем другой сценарий, согласно статистике за 2008 год. Тридцать восемь тысяч налогоплательщиков зарегистрировали налог на передачу наследства в 2008 году и имели суммарную стоимость активов в общем $229 миллиардов. Четыре пятых из этих налогоплательщиков не сделали благотворительных взносов после смерти. Те семь тысяч двести четырнадцать человек, которые все же сделали, пожертвовали $28 миллиардов. И это только 12 % от тех $229 миллиардов оцененного наследства, оставленного 38 тысячами человек.

Согласно этим данным, существует огромный разрыв между тем, что жертвуют сейчас очень богатые люди, и тем, что Гейтсы и Баффетт хотят предложить – около 50 % их капитала или больше. Вопрос в том, сколько богатых людей воспримут их аргументы.

Важным событием в этой кампании было собрание миллиардеров в мае 2009 года – «Первый Ужин», если пожелаете. Гейтсы говорят, основную идею подал Баффетт: необходимо собрать маленькую группу заядлых филантропов, чтобы обсудить стратегии для распространения этой идеи другим. Гейтсы подхватили эту идею, организовав само событие. Билл Гейтс говорит с усмешкой: «Если бы пришлось полагаться на Баффетта в организации этого ужина, он мог бы никогда не произойти». В своем офисе тем временем Баффетт написал название на новой папке: «Великие дарители».

Первой бумагой стала копия письма, которое Баффетт и Гейтс отправили 4 марта патриарху филантропии, Дэвиду Рокфеллеру, с просьбой предоставить место для встречи. Рокфеллер, которому сейчас девяносто пять лет, сказал Fortune, что этот запрос был «сюрпризом, но приятным». Местом для события он выбрал элегантный частный Президентский дом в Университете Рокфеллера в Нью-Йорке, в совете правления которого он был вот уже семьдесят лет. Он также взял с собой на встречу сына, Дэвида-младшего, которому сейчас шестьдесят восемь лет.

Событие было назначено на три часа дня во вторник, 5 мая, как пожелал Билл Гейтс, – он хотел, чтобы эта встреча подошла во время его короткого отпуска в США после трехмесячного пребывания в Европе с семьей. Из-за того что Мелинда решила остаться в Европе с их тремя детьми, она не попала на первый ужин, но сказала, что будет присутствовать на всех последующих. (Гейтсы посчитали, что эта кампания будет для них личным делом и никоим образом не проектом фонда Гейтса.)

Мелинда также настояла с самого начала, чтобы и мужья, и жены были приглашены на обеды, объяснив, что оба члена семьи будут важны для любого обсуждения. Ее аргумент: «Даже если муж зарабатывает деньги, жена обычно по-настоящему заведует расходами. И она должна одобрить любой благотворительный план, потому что это повлияет на нее и детей».

Приглашения, датированные 24 марта, были отправлены большему количеству людей, чем могло прийти на ужин. Но хозяева и гости, которые приехали 5 мая, определенно имели достаточно экономических возможностей, чтобы присутствовать: их общий капитал составил около $130 миллиардов, и у каждого за плечами был серьезный опыт пожертвований на благотворительность. Оставляя в стороне полунаблюдателей, Пэтти Стонсайфер и Дэвида Рокфеллера-младшего, на ужине присутствовало четырнадцать человек, начиная со старшего Рокфеллера, Баффетта и Гейтса. Из местных были Майкл Блумберг; три бизнесмена с Уолл-стрит: Питер Петерсон, Джулиан Робертсон и Джордж Сорос; также Чарльз Фини, который заработал свои деньги, будучи главным владельцем Duty Free Shoppers, и на тот момент уже пожертвовавший $5 миллиардов через свой фонд под названием Atlantic Philanthropies. Когда Фини вышел из списка Forbes 400 в 1997 году, журнал объяснил его исключение словами, которые не часто используются: «Отдал большую часть активов на благотворительность».

Среди людей, приехавших из других городов, были Опра, Тед Тернер, две пары из Калифорнии и филантропы из Лос-Анджелеса, Эли и Эдита Брод, а также Джон и Таша Моргридж из Кремниевой долины, которые заработали свое состояние на Cisco Systems. Обе семьи – Брод и Моргридж – долго думали, принимать ли приглашение, учитывая поездку и неудобства. Но в конце письма стояли подписи – слева направо – Рокфеллер, Гейтс, Баффетт. «Впечатляюще», – подумал Эли Брод.

Так что в назначенный день чета Брод сидела вместе со всеми остальными за большим столом в конференц-зале и ждала, что последует дальше. Дальше последовала речь Баффетта, чье живое чувство юмора позволило ему играть, как говорит Дэвид Рокфеллер-младший, «роль зажигалки». Он помнит, что Баффетт не давал встрече становиться «слишком скучной» и «слишком высокопарной». Баффетт начал с разговора о филантропии, описывая встречу как «исследование», и потом попросил каждого по очереди описать опыт в благотворительности и то, как он развивался в этой сфере.