Колодец тьмы - Трейси Хикмэн

Врикиль, чье лицо было скрыто под черным шлемом, кивнул в знак понимания. На скаку он спрыгнул с седла и побежал к дороге. Колоссальная сила позволила ему легко и быстро выровнять примятый подлесок, после чего Шакур принялся с помощью ветвей и небольших деревьев маскировать проход.

Дагнарус без конца пришпоривал лошадь, стремглав несясь по тропе, которая изрядно заросла, а кое-где полностью исчезла. Когда-то тропа была дорогой, ведущей к старому, ныне разрушенному караульному посту. В давние времена солдаты Виннингэля несли там вахту на случай возможного появления врага.

Свернув с большой дороги, принц рисковал, но этот риск был оправданным. Лошадь Дагнаруса отличалась быстротой и легко могла бы оставить позади погоню. Но сейчас и она, и лошадь Сильвита несли двоих. С двойным грузом они быстро утомятся. Если его замысел удастся и эльфы двинутся по ложному следу, как на то рассчитывал Дагнарус, им с Вэлурой будет достаточно затаиться на несколько дней в развалинах. К тому времени у эльфов пропадет запал ловить беглецов, и можно будет отправляться дальше.

Караульный пост был построен на скале, обращенной к озеру Илдурель. Некогда дозорные зажигали здесь огромные костры, свет которых был виден в Виннингэле, больше напоминавшем тогда деревню, нежели город. Так жителей заранее предупреждали о вторжении с моря. Караульный пост строили из каменных глыб, добытых на склоне горы. Более сотни лет назад надобность в нем отпала. Виннингэль превратился в большой город, чьи стены служили надежной защитой от вражеских атак.

Караульный домик находился в плачевном состоянии. Его стены обвалились, крыша давным-давно просела, окна лишились ставен, а единственная дверь наполовину сгнила и болталась на ржавых петлях. И все же лучшее место для укрытия было трудно придумать. Лишь немногие помнили о его существовании, а эльфы почти наверняка о нем просто не знали. Сам Дагнарус узнал про караульный пост от капитана Аргота. Как-то, когда принц был еще мальчишкой, капитан привез его сюда, чтобы рассказать о значении караульного поста в обороне рыбачьего поселения, каким в давние времена был Виннингэль.

Потом Дагнарус несколько раз бывал здесь один, используя домик в качестве своего охотничьего пристанища. Ему нравилось сидеть на скале и смотреть на широкое озеро, прилегающие земли и сам Виннингэль. Скала была настолько высокой, что принц видел почти столько же, сколько видит парящий в небе орел. Отсюда он подмечал все уязвимые места в обороне города. Если он станет королем, думал Дагнарус, он укрепит их, а в противном случае — воспользуется ими.

Пока лошадь осторожно взбиралась по крутой тропе, Дагнарус обернулся к Вэлуре. К счастью, опасения были напрасны: его любимая ликовала. Лицо Вэлуры раскраснелось, губы изогнулись в довольной улыбке, глаза радостно сверкали. Он даже услышал ее смех, напоминавший журчание воды по камням.

Сильвит, будучи солдатом, без труда поспевал за Дагнарусом. Гарет наконец решился открыть глаза и обнаружил, что они с эльфом взбираются по почти отвесному склону. Он снова зажмурился. Шакур еще не вернулся. Врикиль ждал в засаде, чтобы сообщить потом, куда направились эльфы.

Насыщенный событиями день начал клониться к вечеру, когда Дагнарус и его спутники добрались наконец до караульного поста.

— Боюсь, моя любимая, что в этом месте ты не найдешь привычных удобств, — сказал Дагнарус, помогая Вэлуре спешиться. — Но нам нужно провести здесь лишь несколько дней, пока твой муж не устанет разыскивать нас.

На лицо Вэлуры набежала тень.

— Дорогой, пойми — мой муж никогда не устанет разыскивать нас. Даже если бы это длилось тысячу лет.

Дагнарус снял шлем в виде черной волчьей головы и встряхнул мокрыми от пота волосами. Сильвит пытался убедить Гарета, что все опасности позади, что они добрались до места, и он теперь может слезть с лошади. Гарет открыл глаза и с ужасом посмотрел на реку, что вилась серебряной змейкой далеко внизу. Дрожа всем телом, он поспешил отвести взгляд. Гарет попытался слезть с лошади, но от страха мышцы одеревенели, и, вместо того чтобы спрыгнуть, он шумно рухнул на землю.

— Защитник Божественного — мой союзник, — успокоил Вэлуру Дагнарус, подкрепляя свои слова уверенной улыбкой. — Он пообещал дать мне солдат и оружие, чтобы сбросить брата с трона. В обмен он получит пограничные города, на которые давно метит. Он не позволит, чтобы один из его подданных, жаждущий мести, повредил нашему союзу.

Вэлура грустно улыбнулась.

— Как же ты мало знаешь о нас, мой милый.

Она нежно поцеловала принца.

— Сильвит объяснит тебе, что к чему. Я слишком устала, чтобы говорить. Не волнуйся насчет удобств, любовь моя. Я выдержу. Мне достаточно и покрывала, брошенного на камни.

— Но ты не захватила с собой даже плаща, — с легким упреком сказал Дагнарус. — Ночью в горах бывает холодно. Любовь моя. — Принц схватил ее руки и привлек Вэлуру к себе. — На что я тебя обрек? Лишения, позор, опасности. Нечего есть, а спать придется, укрывшись вонючей попоной. Ты сделала не самый лучший выбор, согласившись уйти со мной. Тебе надо было бы остаться с мужем и отречься от меня вместе со всеми. Ты хотя бы спала ночью в теплой постели, на шелковых простынях. Ты бы лакомилась павлиньими языками, запивая их вином с пряностями.

— Все, о чем ты говоришь, манит меня не больше, чем узника, вырвавшегося на свободу, манят железные кандалы и тьма камеры, — ответила Вэлура, голос которой стал твердым, как сталь. — Всю свою жизнь я была узницей: вначале в отцовском доме, потом — в домах моих мужей. Сейчас меня не сковывают никакие цепи, кроме цепей любви, а они сделаны из незабудок и стрекозиных крылышек. Однако эти узы настолько крепки, что даже смерть не сможет их разорвать. Если завтра мне вдруг будет суждено умереть, я умру с улыбкой на устах, любовь моя, ибо сегодня я была счастлива. Счастлива тем, что освободилась от необходимости хранить нашу любовь в тайне, счастлива возможностью показать всему миру, как я тебя люблю.

Дагнарус поцеловал руки Вэлуры, поцеловал ее пальцы, а потом поцеловал ее в губы. Не обращая внимания на ее протесты, принц повел Вэлуру в караульный домик, где постарался устроить свою любимую как можно удобнее. Сильвит отправился устраивать на ночлег лошадей. Возле домика находилась такая же полуразвалившаяся конюшня, где уставшие животные все же могли укрыться на ночь.

Гарет, раздавленный событиями безумного дня и еще не оправившийся после падения с лошади, вряд ли сейчас на что-либо годился. Он отрешенно сидел на обломке каменной стены, некогда окружавшей караульный домик, и смотрел в небо. По небу тянулись длинные красные полосы. Казалось, будто заходящее солнце цепляется кровавыми пальцами за облака, пытаясь спастись от неумолимо наползающей ночи.

Гарет подавленно взглянул на подошедшего Дагнаруса.

— Ну как, стоило через это проходить? — с горечью спросил он.

— Ты про боль?

Глаза Дагнаруса потемнели, лицо исказилось, руки сами собой скрючились, вспоминая муки Трансфигурации.