Живые. Мы остаемся свободными - Варвара Еналь

– Надо проверить. Все ли сделала Иасси. Она должна отключить… машину отключить… и всех роботов, что находятся вот тут. – Парень пнул ногой один из контейнеров и снова выдал свист и пощелкивание.

– Иасси? – не поняла Эмма.

– Это наши помощники. Это вот она. – Ник показал на стебель, который медленно стал сворачивать усики, утягивать цветочки и листочки и в конце концов исчез из звездолета. – Это живые деревья. Деревья с интеллектом, они умеют выключать синтетиков. У них есть специальная программа, которая блокирует работу всех синтетиков.

– И что теперь? Деревья с интеллектом?

Эмма поняла, что таращится на стебель с неприличным недоверием, отступила назад и зачем-то вытерла тыльной стороной ладони лоб, будто это могло помочь собрать мысли в кучу и систематизировать полученную информацию.

Ник не ответил. Наклонился над одним из контейнеров и принялся его открывать. На крышке у полупрозрачного ящика было небольшое окошечко, сквозь которое поблескивали сине-черные знаки. Ник надавил, что-то щелкнуло, и контейнер открылся.

Он оказался доверху набитым небольшими полупрозрачными овальными штуками, больше смахивающими на яйца, только более совершенной формы. Размером они были с приличный баскетбольный мяч, и внутри каждого темнел небольшой чип.

– Это роботы, только не работают. Вернее, не в рабочем виде. Они не включены, – пояснил парень. – Теперь и не включатся. Иасси их… как бы правильно… сделала такими, что они не могут работать и двигаться.

– Парализовала. Или убила. Без разницы, – подсказала Эмма. – Пусть тогда и остальных выключает.

– Мы не выключим. Мы вывезем детей и взорвем станцию, – сказал парень. – Пошли, покажешь мне все.

Эмма вскинула подбородок и сказала чужаку:

– Я не дам тебе взрывать станцию. Это наш дом, мы желаем тут жить. Ты понял? Я могу повторить более медленно. Мы. Желаем. Тут. Жить. Ясно?

Парень улыбнулся широко и весело, так, словно все у него было под контролем, махнул рукой и выскочил из звездолета. Эмма только и успела заметить множество браслетов у него на запястьях – коричневых, с круглыми бусинами и блестящими красными камушками. Такой же крупный камушек качался и в ухе у парня.

Сколько ему лет? Эмма не могла определить, он, несомненно, был старше, но усов, бороды или вообще какой-либо щетины у него не росло, а быстрые движения и готовность все время скалить в улыбке белые зубы говорили о том, что из детского возраста он выбрался сравнительно недавно. Как там его зовут? Ник, что ли?

– Ты куда, Ник?

– Убивать роботов, – последовал четкий ответ.

И Эмма пошла за ним. Потому что тоже хотела убивать роботов. Хоть в чем-то их желания совпадали.

3

Прямо под ногами пролег стебель – он двигался, изгибался, листочки и тонкие усики на нем подрагивали. Это казалось настолько нереальным, необычным и невозможным, что Эмма ущипнула себя несколько раз. Может, ее все-таки вынесло в космос и сейчас начались галлюцинации от недостатка кислорода?

Полученная информация просто выбивала из колеи, она плохо вязалась с желанием убивать, и какое-то время Эмма разрывалась от того, что, с одной стороны, хотелось немедленно расспросить парня обо всех увиденных странностях, а с другой – в руке лежала теплая рукоять меча, напоминая, что битва еще не закончена. И через открывающиеся двери доносилось рычание стаи, зовущее в бой.

Наконец желание битвы победило, Эмма переступила стебель, оглянулась на него в последний раз и ускорила шаг. За ней последовал Зубастый, который скинул с себя довольство и сытость и теперь зло скалил зубы и щурил глаза, готовясь напасть.

Ник двигался впереди. Он прошел через проем, в руке у него загорелся меч, похожий на Эммин, он махнул им несколько раз, остановился на миг и оглянулся.

– Сколько уровней на станции? – спросил он.

– Три. Это нижний, – быстро ответила она.

– Дети где находятся? Они в безопасности?

– На Втором уровне, и они в безопасности. Они заблокированы, закрыты в специальных помещениях. Там есть вода, еда и воздух.

– Убиваем всех здесь, делаем этот уровень чистым, – распорядился Ник.

Эмма усмехнулась – так нелепо он строил фразу – и согласно кивнула.

Коричневый парень достал из-под ворота рубашки какой-то медальон с блестящим красным камушком, зачем-то поцеловал его и ринулся вперед.

Что ж, значит, битва.

Коридор перед дверями ангара все еще был полон зверей и роботов. Всеобщая свалка напоминала клубок из белых мохнатых тел, полупрозрачных ног и большого скопления каракатиц. Этих приползло столько, что весь потолок казался живой шевелящейся массой, горевшей ярким зеленым светом. Около десятка тут же свалились на голову и плечи Ника, но тот знал, как действовать. Он оказался проворным и быстрым, и его отточенные движения напоминали диковинный танец. Повернувшись вокруг себя, он несколькими движениями сбросил мелких тварей и уничтожил их мечом, сделав луч на нем коротким и узким, точно большой длинный нож.

На Эмму тоже упало несколько мелких паучков, но она посрывала их и разодрала просто руками. А потом, подняв луч меча, принялась зачищать потолок, снимая каракатиц одну за другой. Рядом с ней сражался Зубастый, он то и дело сминал челюстями упавших роботов.

Одна из тварей забралась Эмме за шиворот и впилась в шею – сильная боль заставила вздрогнуть, изогнуться. Ник тут же оказался рядом – можно было только удивляться его быстрой реакции. Он рукой снял каракатицу у Эммы со спины. Показал ее, выразительно подняв брови, и сильно сдавил пальцами, отчего из тела вылез чип, а сам роботик обмяк и заглох. Ник бросил его на пол и сжег ударом меча. Потом повернулся и снова махнул мечом, снимая с потолка остальных тварей.

А фриков становилось все больше, они стекались в коридор огромной рекой. Среди них были детеныши, едва достававшие Эмме до колен, но они тоже яростно тявкали, скалили зубы и кидались на роботов.

Вряд ли бы Ник и Эмма одни управились с таким количеством тварей, но стая методично и верно делала свое дело. И совсем скоро между мертвыми чипами и останками пауков образовался свободный проход, по которому можно было двигаться дальше. Ник расчищал мечом дорогу, уничтожая уцелевшие чипы, Эмма снимала оставшихся каракатиц с потолка.

– Готово. – Ник обернулся, улыбнулся. – Пошли дальше. У вас хорошие цемуки.

1

Сначала долго шли под звездным небом, по пояс в воде, и ноги у Таис совсем заледенели, а зубы принялись выстукивать какую-то бешеную чечетку. Она дрожала, точно листья лимонника перед ножницами робота-садовника, тряслась, икала, стучала зубами и ругалась про себя всякими плохими словами.