Кукловод судьбы - Светлана Волкова

– Маэльда… Ты предлагаешь себя в заложники? Зачем…

– Я и так заложница. Заложница своей судьбы, как любая фея. Я принадлежу тебе. Ты взял меня без моего выбора, но это ничего не меняет. Я могу быть только рядом с тобой.

Маг переводил взгляд с бледного лица девушки на оружие в ее руках.

– Это бессмысленно. Ты фея. Никто не поверит, что я убью тебя.

Маэлад горько улыбнулась.

– Я видела себя в зеркале. Никто уже не признает во мне фею. Возьми же.

Она протянула ему кинжал. Маг взял его дрожащими руками. Больше не говоря ни слова, он проследовал за феей к выходу.

* * *

В опустевших апартаментах Серена перебирала порубленную, покромсанную берсеркерами одежду. Заплечная котомка лежала на полу. Серена кинула в нее то, что уцелело. Потом она пойдет в бывшую вотчину мэтра Иштри, растерзанного берсеркерами. Может, осталось что-то из продуктов. С одеждой и провизией Серена сможет отправиться в путь.

Над землей кружил удушающий пепел, но Фелион научила Серену магическому щиту против огня и пепла. После бойни, которую с чьей-то легкой руки окрестили Сожжением, волшебница смогла уделить Серене лишь несколько минут. Она сообщила девушке, что ее отец погиб, а сестра исчезла, что магическая битва Эйдаса и Кэрдана, подобно извержению гигантского вулкана, уничтожила все живое и неживое в радиусе трехсот миль от Столицы. Ни Столицы, ни окрестных городов больше не существует. Лишь сожженная земля.

«Я не смогу быть рядом и оберегать тебя. Поэтому научу тебя заклятью щита, чтобы ты могла сама воздвигнуть его, защититься, если нас еще раз атакуют. Он достаточно прост, а ты достаточно способна, чтобы освоить и применять его. Соберись в дорогу и ступай в Кедари. Теперь ты его хозяйка. Единственный Кедар, оставшийся на Ремидее. Наконец у тебя появится дом».

Серена усвоила заклятье с первого раза. Она знала, что делать, до того, как задала вопрос. Она послушается волшебницу. Соберет котомку и уйдет, покинет Соженную Землю. Но путь ее лежит не в Кедари. На восток. Она отыщет Люса. Ее возлюбленный должен оказаться за пределами круга Сожжения, цел и невредим. Создатель должен хотя бы однажды проявить к ней милость и справедливость.

Она отыщет Люса. Скажет, что он отмщен. Люс не мог простить ей, что Кэрдан убил его мать и сжег дом. Теперь он убил ее и своего отца, сгубил сестру, сжег север Ремидеи и сам пал в битве. Отныне ничто не стоит между Сереной и Люсом. Кроме сотен миль пепла на Сожженной Земле. Но они преодолимы. Непреодолим только холод в сердце любимого человека.

* * *

Пепел кружился над землей. Закрываясь магическим щитом, Эдера медленно брела к Черной – теперь серой, как все вокруг, – Башне. Ее золотистые волосы тоже стали серыми. Толчок под ногами… Еще… Земля содрогалась. Уже скоро… Лишь бы успеть, лишь бы дойти до Башни. Она должна оказаться там раньше, чем начнется…

Дверь Башни распахнулась, стоило Эдере коснуться ручки. Девушка оглядела пустой холл. Прежде здесь не было ни соринки. Теперь углы и потолок застилали тенета паутины, винтовую лестницу покрывал слой пыли толщиной в палец. Эдера так и не разобралась, магия Кэрдана поддерживала чистоту в башне или усердие слуг, так и оставшееся невидимым для нее. Где Пакота? Затаилась? Погибла?

Эдера ступила на лестницу. Ступени безмолвствовали. Сегодня она была не чужачкой, как в день приезда, а желанной и нечаянной гостьей.

Дверь библиотеки была открыта. Сквозняком потянуло запах гари и крови. Эдера обошла усыпанное пеплом кресло, взглянула в изможденное лицо Кэрдана.

– Ты здесь. Ты все-таки пришла. Это привело тебя ко мне. Ты не можешь уйти от меня, как и я от тебя.

Эдера молча села напротив камина. Подтянула колени к подбородку, обхватила руками лодыжки и уставилась в огонь. Малыши-змейки притихли и пожухли, а взрослые понуро клонились к каминной решетке. Не танцевали, но бессильно припадали к опоре, как их немощный хозяин, беспомощный в своем кресле и умирающий.

– Я был глупцом. Считал себя сильнее Вязи. И вот я умираю, но единственное, что сейчас для меня важно, что ты пришла. Если бы я мог развернуть время, переиграть… я бы повторил все заново, зная, что в конце ты придешь ко мне. Останешься рядом, пока я буду умирать. Эдера…

– Что ты сделал с моей матерью? – перебила она.

– Пытался убить. Не сжечь. Перерезать горло. Она исчезла из моих рук.

– После этого ты начал мучить другнх фей? В надежде убить хотя бы одну?

– В надежде постичь Черту. Понять, чем вы отличаетесь от нас. И убрать это отличие. Уничтожить вашу власть над смертными. Я потерпел поражение. Эта власть непреодолима. Ты непреодолима.

Кэрдан смолк. Выжидающе смотрел на нее, а не дождавшись ответа, перевел взгляд на камин. Эдера невольно отметила, что в его глазах вновь промелькнуло непривычно теплое выражение. Не первый раз она ловила это выражение, когда Кэрдан смотрел на огонь в камине. Что за память хранили змейки, столь теплую и дорогую даже для этого бессердечного человека? Его губы шевельнулись, словно произнося некое слово из трех слогов… Имя?..

* * *

Два стрижа летели к пепелищу, бывшему некогда Фарсаном, небольшим городком в семидесяти милях к югу от столицы. Городок служил форпостом королевской армии против зомби. После дворцового переворота, когда зомби не подчинились новому командованию и стали нападать на жителей, люди начали покидать Фарсан. В первые минуты Сожжения между оплавками и огромными кучами пепла лежали маленькие горстки: некоторые горожане только-только успели вывезти свой скарб из домов. Ветер и дождь сгладили пепельный рельеф, и теперь никто не смог бы сказать, где стояла Ратуша, где – дом судьи, где тюрьма, лечебница, родильный дом. Весь Фарсан смешался в один сплошной слой грязи.

Острые птичьи глаза издали углядели темный плащ волшебника, замызганный грязью. Беглый маг неподвижно сидел на островке подсохшей, затвердевшей земли, не пытаясь бежать. Рядом с ним лежало мертвое тело. Стрижиха желала испепелить человека в сей же миг, с воздуха. Но могла применить магию только в человеческом облике. Экзекутор не поднимал лица, пока стриж-оборотень опускался на землю, окружив себя защитной сетью. Неподвижность позы и странное колыхание ауры заставили Фелион повременить с расправой. Она подошла ближе. Ионах остался поодаль. Это было личным делом Фаэлон. Ему не следовало вмешиваться – лишь подстраховать на крайний случай.

Голова Маэльды лежала на коленях Экзекутора. Горло пересекала кровавая полоса. Правая рука мага сжимала кинжал с бурыми пятнами на лезвии, а левая гладила еще теплый лоб мертвой феи. Наконец он поднял голову, глядя пустыми глазами сквозь Фелион.

– Элезеум не взял ее. Я хотел дать ей свободу – в обмен на свободу, которую она дала мне. Она предложила мне себя в заложники… а я мог предложить ей только удар ножа. Я хотел отправить ее в Элезеум… но Элезеум не принял ее. Милорд Придворный Маг был бы мной доволен… Я – единственный, кому удалось убить фею…