Хладные легионы - Ричард Морган

– Это началось после войны, – пробормотал Таран Алман, явно чувствуя необходимость извиниться. – Десять лет назад ничего подобного не было.

Наверное, он говорил правду – Нойал Ракан закивал в знак согласия, но ведь десять лет назад Ракан едва ли брился. Рингил не знал, как все обстояло на самом деле, да ему и было наплевать. Во время войны он несколько раз проезжал через южные районы Ихельтета на пути к очередному месту дислокации или из него, а также когда ездил навестить кириатов в Ан-Монале; при этом всегда был верхом, и так сложилось, что ни разу не спешился. А отправляясь в город во время увольнительных, он не удалялся южнее дома Арчет на бульваре.

Похоже, ничего не потерял.

– Впереди, – другой императорский соглядатай, знаток местности, кивком указал туда, где пара стражников в одеяниях Цитадели шествовала по улице, испятнанной светом факелов и витрин. – Переулок справа, после бакалейной лавки. Пусть эти типы из патруля сперва отойдут подальше.

Они медлили, делая вид, что интересуются товарами торговца скобяными изделиями, разложенными на одеялах на улице. Четверо мужчин в темной, непримечательной одежде, с испачканными и заросшими лицами, не богатых и не бедных, совершенно обычных, если не приглядываться. Они шли пешком от самой реки – агент Монарших гонцов забрал у них коней, предоставил невзрачные плащи и посоветовал Рингилу надеть свой поверх Друга Воронов. Северянин выглядел необычайно высоким горбуном. Если бы кому-то пришло в голову над этим поразмыслить, он бы, конечно, понял, что спрятано под тканью – Ракан, Алман и еще один императорский воин не скрывали свои клинки на бедре, – но, скорее всего, никто бы не побеспокоился. Важнее было прикрыть ножны и эфес Друга Воронов, поскольку кириатские сплавы блестели и переливались на солнце.

Впереди патрульные из Цитадели медленно шли вперед, время от времени бросая грозные взгляды на прохожих, а иной раз приставая к испуганным гражданам. Остановились, чтобы отругать женщину, которая несла кувшины с водой, закатав рукава и демонстрируя обнаженные предплечья. Ракан присел, чтобы рассмотреть пару богато украшенных боевых топоров, лежавших отдельно от кастрюль, сковородок и домашних инструментов, которые составляли большую часть скобяного товара.

– Благословенное оружие, мой господин, – торговец придвинулся ближе, почуяв клиента. – Освящено для войны с Чешуйчатым народом самим великим инквизитором Анваром Менкараком. Вот его печать, вырезана на древках. Она дает владельцу защиту от драконьего яда, чумы и стрел, погруженных в нечистоты. Мне их продал ветеран боев в Шеншенате и на побережье Раджала, когда настали тяжелые времена. Раз он выжил при Раджале, что еще можно сказать?

Рингил, который сам выжил на побережье Раджала, закатил глаза и легко коснулся плеча Ракана. Дальше по улице наемники из Цитадели устали глумиться над женщиной и теперь проталкивались сквозь толпу, собравшуюся вокруг торговцев. Пора идти.

Ракан выпрямился и пробормотал, что ему не нравится цена.

– Но вы еще не назначили мне цену, господин, – обиженно воскликнул торговец скобяным товаром. – Что есть справедливость и законность? Что для вас сто́ит святой щит Откровения?

Рингил наклонился:

– Я был при Раджале, друг. Действительно был. Я видел, как Девятый Священный Бич Акала встретился с драконами у последнего волнореза. – Он одарил мужчину неприятной улыбкой. – Они расплавились. Все до единого, невзирая ни на какие благословения.

Торговец скобяным товаром облизнул губы, готовя отповедь. А потом его взгляд метнулся к шраму на лице Рингила, к горбу эфеса под плащом.

– Мне не нужны неприятности, господин, – выдавил он.

– Вот и славно.

– Я чту ваше служение Откровению и Империи. Я всего лишь повторяю то, что мне сказал владелец оружия. А печать подлинная, за нее поручились.

– Да уж…

Рингил повернулся и отправился следом за товарищами по улице, к началу переулка. Когда они свернули за угол, императорский соглядатай бросил на него раздраженный взгляд.

– Не очень-то умно. Он запомнит.

– Что запомнит? – резким, насмешливым тоном отозвался Рингил. Воспоминания о Раджале разбередили душу сильнее, чем он думал. – Разъяренного ветерана в дешевом плаще? Не думаю, что здесь это диковинка.

Соглядатай пожал плечами и отвернулся.

– Ну, как скажешь. Сюда.

В переулке он кодовым стуком постучал в узкую деревянную дверь тихого, темного дома. Они подождали. После долгой паузы дверь открылась, повернувшись на смазанных петлях, и дородная фигура в рубахе и фартуке мясника жестом велела им войти.

– Ступайте насквозь, – сказал мясник. – Лестница позади. Восьмая и тринадцатая ступеньки шатаются.

Они прошли по длинному темному коридору, воняющему кровью и жиром, поднялись по шаткой деревянной лестнице, считая. Там были комнаты, озаренные свечами, с подвешенными тушами свиней и кусками мяса, разложенными на столах. Мужчины с ножами трудились, старательно не поднимая глаз, когда чужаки шли мимо. Императорский воин провел их в заднюю комнату, освещенную только светом Ленты, падающим через пару широких окон с подъемными ставнями. Голые доски, несколько мешков с зерном, сложенных по углам, и большая деревянная ванна, наполненная, как казалось в голубоватом свете, свиной кровью и потрохами. Соглядатай подождал, пока они соберутся вокруг него.

– Ну, вот в чем суть, – сказал он напряженно. – Мы выбираемся через это окно и прыгаем. Я проведу тебя по крышам, пока мы не упремся в куртину Цитадели. Дальше пойдешь один. Крепость построили на скале. Хвататься есть за что, но карабкаться придется долго. Точно хочешь потащить с собой эту железную оглоблю?

– Он легче, чем кажется, – ответил Рингил.

Соглядатай скривился.

– Все равно будет мешать наверху. В зубцах есть трещина, старое повреждение с того раза, как Утонувшие Дщери в последний раз устроили переполох. Но она узкая, как и коридоры, ведущие к уровням надзирателей. И я не знаю, можно ли таким длинным клинком, как твой…

– Мне плевать, что ты знаешь. Если все обернется плохо, я не стану сражаться с наемниками Цитадели воровским кинжальчиком.

Соглядатай бросил взгляд на Тарана Алмана. Тот пожал плечами. Взмахнул рукой – дескать, давай продолжай.

– Ладно, как пожелаешь. Теперь слушай внимательно. Покои старших надзирателей расположены на дальней стороне крепости, так что…

Он знал: изучал планы твердыни и угольный набросок физиономии Менкарака – коего Эгар мимоходом поименовал «самодовольным уебком» – целых два часа до того, как покинул камеру. Он знал маршрут, возможные опасные места и немногие пути отхода. Все выучил наизусть.

«Как два пальца, – бодро соврал он Арчет и Ракану, когда они вместе вышли в конюшню. – Я вламывался и в более крепкие гнезда, чем это, когда грабил криновые склады в портовых трущобах, будучи пацаном».