Дикая - Светлана Шёпот

***

Когда Лена узнала, зачем пришли соседи, то на некоторое время впала в ступор.

Медведь не далеко от нее ушел. Он с недоумением смотрел на стоящую в шаге от него женщину. Она выглядела так, словно никак не могла решить: бежать ли прямо сейчас или все-таки подождать немного.

Женщина была молодой и очень красивой по стандартам, к которым с детства привык Медведь. Он хорошо ее помнил – все-таки ему довелось прожить в старом племени всю жизнь. А еще он помнил, что у нее был муж, но, судя по его отсутствию, с ним что-то случилось. Возможно, погиб на охоте минувшей зимой.

Однако, несмотря на всю прелесть и красоту женщины, Медведь не собирался брать ее в жены. Для начала жена у него уже была. И он не намеревался менять ее. А еще он уже отвык от грязного тела и неприятного запаха, который сейчас буквально источали все пришедшие люди. И красавица не была исключением.

Если говорить прямо, то Медведю, после стольких месяцев, прожитых с аккуратной и чистоплотной Леной, смотреть на нечесаную и покрытую грязью женщину было откровенно неприятно.

И никакая красота не спасала.

– У меня есть жена, – после долгого хмурого молчания произнес Медведь.

Старики, стоящие позади мявшейся от страха женщины, встрепенулись.

– Можно две, – мгновенно заверил Медведя один из старейшин.

Именно ему идея двоеженства понравилась больше всего. Старик вспоминал свою молодость и очень горевал, что в то время никто не додумался до подобного.

– Можно? – удивился Медведь. Он никогда не слышал, чтобы подобная практика существовала в племенах. Хотя из памяти Ивейна он знал, что такое положение вещей действительно бывает.

Вот только это не значило, что он собирался делать что-то похожее.

Скосив взгляд, он заметил, как перекосилось лицо Елены.

Да, что-то подсказывало, что его жена никогда не примет такого порядка. А он слишком любил и дорожил ею, чтобы причинять подобную боль.

Елена Николаевна хмуро глянула на мужа. Всем своим видом она давала понять, что открутит ему что-нибудь очень ценное, если он только подумает о такой возможности.

Судя по тому, как быстро Миша отвел взгляд, мыслеобраз был успешно передан прямо в его мозг.

– Да, да, – закивал старик, подумав, что могучий дух все-таки заинтересовался предложением.

– Не нужно, – резко отказался Медведь. Его сейчас все полностью устраивало. Связываться с еще одной женой он точно не собирался. – Не хочу.

Старейшина, только что сияющий, как первый снег на солнце, поник. Как это не хочет? Что он за мужчина такой, раз не хочет иметь рядом еще одну красавицу?

А может, пришла страшная догадка старику, духи вовсе не желают людских женщин, вступая в связь только с подобными себе существами? Жена-то тоже на нормального человека не слишком похожа.

А ведь действительно!

Медведь с детства был каким-то не таким – слишком молчаливый, людей сторонился. А уж про силу его и говорить нечего. Обычный человек такой силой обладать никак не может!

И жена его иная совсем. Белая, чистая, словно грязь земная к ней не пристает. А тело тонкое, хрупкое, разве может человек с таким телом выжить в их мире?

Нет, подумал старик, совсем не может.

А раз так, то все верно они думали. Духи эти двое, и дела им нет до страдающих от лишений обычных людей.

На короткий миг старик возмутился. Как это дела нет? Он привык, что племя всегда заботилось о том, чтобы у него был кусок мяса.

А как иначе?

Он ведь старейшина – человек, мудрость которого позволила ему прожить гораздо дольше, чем обычные люди.

Старик благоразумно не стал вспоминать, что благодарить он должен вовсе не мудрость, а хитрость и подлость. Зачем ворошить прошлое? Никому уже не интересно то, что было десятки лет назад.

Однако вскоре он вспомнил, что ничего не может предъявить духам. Они свободные существа. Сегодня тут, завтра где-нибудь в другом месте.

Что нужно духам? Как уже выяснилось – людские женщины им не интересны. Жалко, ведь так было проще всего. Отдал одну – и спокойно живи дальше, принимая все блага.

Старик яростно думал, но ничего умного в голову не приходило. Тогда он обошел женщину, стоящую перед ним, и упал на колени, принимаясь кланяться до самой земли.

– Молю, помоги! – взвыл он дурным голосом.

Когда старейшина был еще ребенком, шаман племени иногда делал нечто подобное. Обычно такое случалось, когда метель мела слишком долго. В такие дни шаман падал на колени перед входом и бился лбом о землю, выкрикивая слова мольбы.

Старик не помнил, приносило ли подобное пользу, но сейчас у него больше не было никаких идей. Вдруг поможет?

Лена от резких действий старика отошла на шаг, как и Медведь. Упрямство прежнего племени мужа ее поражало. Они не думали, как улучшить свои навыки охоты, а продолжали надеяться, что кто-то все им принесет.

Фыркнув, она презрительно отвернулась, но тут ее взгляд упал на детей, жавшихся к матерям.

Малыши были до крайности грязными. Спутанные волосы торчали в разные стороны, и казалось, что их проще остричь, чем расчесать.

Большие блестящие глаза с тревогой и некоторым любопытством смотрели на действия старика. Иногда их взгляд падал и на Лену с Медведем. В такие момент было заметно, что дети их боятся.

Однако больше всего Елену Николаевну поразила не грязь на телах и не страх, а общий внешний облик. Дети явно были измождены! Они выглядели так, словно долгое время голодали.

Сердце сжалось от жалости.

Все это время Лена особо не вспоминала о соседях. Племя, в котором жила раньше Даха, всегда успешно кормило себя. Никто и никогда не голодал.

В племени Медведя осталось столько мужчин, неужели они так и не смогли наладить охоту? Ведь им рассказали о ямах! Даже она, слабая женщина, и то смогла поймать еду зимой! А тут здоровые мужики!

Лена прищурилась, окидывая цепким оценивающим взглядом женщин и мужчин. Кроме нескольких стариков, остальные выглядели молодыми и здоровыми. Да, на лицах виднелись следы голодания, но это поправимо.

– У меня есть решение, – произнесла Лена, разрывая затянувшуюся паузу после слов старика.

Медведь с едва заметным облегчением в глазах повернулся к ней. Он явно не был готов к тому, что перед ним будут ползать на коленях. Судя по встревоженно нахмуренным бровям, такое отношение ему совсем не нравилось.

– Работа, – произнесла она всего одно слово.

Медведь несколько секунд смотрел на нее, а потом его лицо просветлело. Поглядев в сторону, где они намеревались построить стену, он слабо хмыкнул, кивнул и повернулся обратно к старику.