Дневник посла Додда - Уильям Додд

Пятница, 27 ноября. Немецкая печать призывает народ ликовать по поводу заключения договора, опубликованного вчера. Удивительно, что договор подписал не Нейрат, министр иностранных дел, и не Гитлер, а Риббентроп, который специально для этой цели приехал сюда из Лондона, где он является послом и, кстати сказать, не пользуется большой любовью. Я подозреваю, что Нейрат не захотел подписать этот договор, Риббентроп же готовил его задолго до своей поездки в Лондон. Таким путем Гитлер создает популярность Риббентропу, которого здесь не очень уважают.

Итальянская печать сообщает сегодня, что Италия намерена присоединиться к германо-японскому пакту против коммунизма. Английская и французская печать нападают на этот так называемый культурный пакт между великими интеллектуальными народами. После многолетнего поношения всех рас, кроме арийской, немцы теперь признают желтую расу Дальнего Востока равной себе. Что бы сказал старый кайзер, находящийся теперь в Доорне, если бы имел возможность высказаться? Сколько лет он предупреждал все западные страны не иметь ничего общего с желтой или черной расами, хотя сам он к началу мировой войны был в союзе с Турцией!

Воскресенье, 29 ноября. Зигрид Шульц, корреспондентка чикагской «Трибюн», рассказала, что вчера она беседовала с немецкими журналистами; они обозлены на Рузвельта за его речь в Рио-де-Жанейро, в которой он так откровенно говорил о демократии и мире. Я читал его обращение в нашем радиобюллетене. В нем не содержалось нападок на диктаторские режимы, но было очень ясно сказано о методах, свойственных этим державам. Он дал понять, что все демократические народы должны объединиться против агрессоров, захватывающих территории других стран. Вот это и привело в раздражение немецких журналистов. Ни одна газета ни вчера, ни сегодня не упомянула о выступлении президента.

Пятница, 4 декабря. Сегодня я получил отчет об учительской конференции, происходившей под Франкфуртом. Вот выдержка из выступления представителя правительства: «Для германского народа приемлема лишь одна религия, а именно религия „Немецких христиан“. Пора нам позаботиться о том, чтобы еврейский ублюдок из Дома Давида не был бы навязан немецкому народу в качестве бога. Учитель, который по-прежнему рассказывает ученикам о жизни в небесах, не годен для воспитания немецкой молодежи».

Эта цитата показывает, куда направлены нацистские религиозные предрассудки. Это еще одно повторение речей фон Шираха и практически имеет тот же смысл, что и известная книга Розенберга «Миф двадцатого века», распроданная в Германии в количестве 500 тысяч экземпляров. Розенберг с его странной аргументацией ближе к Гитлеру, чем когда-либо.

Суббота, 5 декабря. Я нанес визит Дикгофу в министерстве иностранных дел. Я сказал ему, что иностранные корреспонденты, а также многие немцы охвачены страхом перед войной. Вначале Дикгоф пытался заверить меня, что в действительности никакого подобного страха в Германии не существует. Я не мог согласиться с этим. Улучив момент, я задал ему вопрос, правильны ли сообщения английских газет о том, что в Кадиксе высадились пять тысяч немецких солдат, чтобы помочь фашисту Франко занять Мадрид. Он признал этот факт, но сказал, что это были добровольцы, которые хотели помочь разгромить русских коммунистов, борющихся на стороне испанского правительства. Он признал также, что итальянцы делают даже больше этого и что, если эта борьба будет продолжаться, всеобщая война в Европе вполне возможна. Мне думается, что будущей весной настанет критический момент.

На мой вопрос, хочет ли Германия видеть, как Муссолини повторяет деяния Цезаря в Испании и Франции, Дикгоф показал свою неприязнь к Муссолини, сказав, что несколько недель назад Чиано настаивал на признании Франко и Гитлер дал согласие. Я спросил, действительно ли Германия удовлетворена этим. Он не сказал «нет», но тут же напомнил мне о том, что в августе этого года Германия предлагала не допускать добровольцев какой бы то ни было национальности в Испанию для участия в войне на любой стороне5. Если бы это предложение было принято всеми странами, представленными в лондонской комиссии по невмешательству, войска и самолеты не были бы направлены в Испанию. Я был убежден, что ни Италия, ни Германия не стали бы соблюдать такой договор. Он сказал, что Россия нарушила бы его. Я ответил, что Россия держалась бы в стороне, если бы другие ясно и твердо заявили, что они поступят так же. Однако, сказал я, фашистская пропаганда ведется в Испании уже давно. Он не стал отрицать этого.

Затем Дикгоф сказал мне, что утром французский и английский послы посетили Нейрата и заявили, что Франция и Англия повторили свое требование, предъявленное ими Германии и Италии после конференции в Лондоне в прошлую пятницу о том, чтобы эти страны прекратили посылку войск в Испанию, если Россия и Франция сделают то же самое. На мой вопрос, согласится ли Германия с этим требованием, он ответил, что министерство иностранных дел приняло это предложение, но он не знает, как поступит Гитлер. Я заметил:

– Вам известно, что Муссолини захватил принадлежавшие Испании острова в Средиземном море и что он намерен установить контроль над Испанией. Он не согласится на англо-французские требования. Поддержит ли Германия в этом Италию?

Дикгоф ничего не ответил, но меня преследует мысль, что гитлеровская интервенция в Испании несколько тревожит работников министерства иностранных дел.

Затем я спросил Дикгофа, что скажет Германия, если панамериканская конференция, происходящая сейчас в Буэнос-Айресе, примет обращение о созыве международной конференции о мире. Он выразил свое одобрение и даже высказал предположение, что Гитлер может дать согласие, если президент Рузвельт созовет такую конференцию. Берлинская пресса заняла враждебную позицию по отношению к конференции в Буэнос-Айресе. Особенным нападкам подверглись речи Рузвельта в Буэнос-Айресе и в Рио-де-Жанейро, в которых он предостерегал от пагубных последствий, к которым могут привести неразумные действия диктатур, присвоивших себе право покорять другие страны. Поскольку мне неоднократно приходилось слышать высказывания Дикгофа о том, что Германия должна контролировать всю дунайскую зону, я думаю, что мирные выступления Рузвельта должны были обеспокоить его в какой-то мере. Но он утверждал, что призывы Рузвельта к миру, если они выльются в созыв международной конференции о мире, представляют интерес для Германии и Гитлер, быть может, согласится сотрудничать с ним. Мне представлялось, что Гитлер станет прислушиваться к голосу разума лишь в том случае, если все демократические страны, включая Россию, объединятся против него, а также если и Япония даст согласие. Боюсь, что это неосуществимо, и, таким образом, Соединенные Штаты, Англия и Франция будут единственной надеждой на спасение мира от новой войны. Но даже это принесет успех лишь в случае финансового банкротства Германии и Италии, в случае возникновения там серьезных затруднений с продовольствием.

Среда, 9 декабря. Вчера один сотрудник министерства иностранных дел в беседе с советником Мейером высказал значительно большее беспокойство по поводу войны, чем это сделал Дикгоф во время моей встречи с ним 5 декабря. Однако сотрудник сообщил доверительно, что Германия согласилась с требованием Франции и Англии (по-моему, намеренно). Германия не будет посылать войска и авиацию в Испанию, если Россия и Франция поступят таким же образом. Он ничего не сказал о помощи, которую Италия оказывает Франко. Я сомневаюсь в том, согласится ли когда-либо Муссолини на требования лондонской комиссии по невмешательству. Затем немецкий дипломат сказал: