Врата трех миров - Ян Ирвин

— Но аркимы будут продолжать жить на Аркане. И здесь.

— Униженные! — гневно произнес Тензор. — А скажи мне, как там поживает наш народ?

— На Аркане? Их великое множество, и, несмотря на рабство, число их не особенно сократилось.

— Мне бы так хотелось снова увидеть Аркан!

— Но ты его никогда уже не увидишь.

— Да, никогда. Но я хотя бы уйду, зная, что наконец-то разобрался с тобой.

— Поздравляю тебя с этой победой, — сказал Рульк, протягивая Тензору руку.

Лицо аркима исказилось.

— Нет, это ты меня победил и преподал урок хороших манер. — Едва закончив фразу, Тензор опрокинулся навзничь — мертвый.

Магрета, которую поддерживала Вартила, подошла к Рульку. Она стояла над ним, как мраморная статуя, глядя на ужасную рану в боку своего возлюбленного.

— Ты отдал за меня жизнь, — произнесла она.

— Мы же поклялись друг другу, — ответил он просто. И этим было все сказано.

— Я никогда тебя не забуду, — прошептала Магрета.

— Я навсегда останусь частью тебя.

— Что теперь будет с твоим народом, любовь моя? — Рульк поднял глаза на Магрету:

— Мы не станем вырождаться, превращаясь в ничто. Бездна — это единственное место, которое для нас осталось. Возможно, она нас переделает, но скорее всего полностью уничтожит, подобно десяти биллионам других рас, которые пришли и ушли. Если мы должны исчезнуть, то мы мужественно отнесемся к этому. Мы пойдем навстречу своей гибели.

Опустившись на колени, Магрета положила голову Рульку на грудь:

— Что мне делать?

Рульк обнял ее одной рукой:

— Как больно, Магрета! Прости. После того как ты оплачешь меня (как сочтешь нужным), следуй своему предназначению.

— Но я не знаю как, — жалобно произнесла она. — Как я смогу восстановить равновесие между мирами?

Рульк закашлялся и сплюнул кровь на пол.

— Только Ялкара знает, что она намеревалась сделать. Забери мою машину на Аркан. — Он задохнулся. — Если Ялкара осталась в живых, расскажи ей о моей смерти и попроси у нее помощи. — Его веки затрепетали.

— Как мы любили бы, ты и я, — продолжал он. — Но не судьба.

Магрета схватила его за руку.

— Я любила однажды, и любили меня. — Она коснулась его век легчайшим и нежнейшим поцелуем.

— А плод нашей любви сотрясет три мира до самого основания. Но это конец каронов. — И Рульк в последний раз закрыл глаза.

Его смерть поразила Магрету, и ее спокойствие мраморной статуи сменилось скорбной яростью от бессмысленности того, что произошло.

— Я этого не допущу! — кричала она, обращаясь к машине Рулька, Стене Непреодолимой Преграды и к тому месту, где находилась Феламора до своего исчезновения. — Я отниму его у смерти!

Мендарк спокойно дожидался своего часа, наблюдая за происходящим с балкона. И хотя он почти не верил, что у него появится шанс, наконец он дождался. Машина осталась без присмотра. Он жаждал заполучить ее с той самой минуты, как услышал о ней. С ее помощью он запечатает Непреодолимую Преграду и навсегда избавится от своих врагов.

А когда с этим будет покончено, какие возможности она ему предоставит! Он наведет на Сантенаре такой порядок, о котором всегда мечтал. Возможно, и в других мирах. Мендарк ощутил сильное волнение, какого не испытывал уже лет сто.

Он тихонько спустился по лестнице. Феламоры нигде не было видно. За ним никто не наблюдал. Все были заняты умершими и умирающими. От остальных его отделяла машина Рулька. Он взобрался на нее с той стороны, с которой его никто не мог заметить, упал на сиденье и несколько минут сидел в тишине, наслаждаясь своим торжеством. Положив руки на рычаги и потрогав кнопки, Мендарк начал мысленно настраивать себя на управление машиной.

Он нажал на несколько кнопок, потянул на себя рычаги и приготовился разделаться с первым из своих врагов — Иггуром! Однако ничего не произошло. Он предпринял новую попытку завести машину, но та осталась недвижима.

Снизу донесся пронзительный крик.

— Это Мендарк! — Тоненькая рука Лилисы указывала прямо на него.

Мендарк прихлопнул бы девчонку, если бы мог. Что такое один ребенок по сравнению с безопасностью мира, по сравнению с его собственным предназначением? Видимо, это был не его шанс: через несколько секунд машина была окружена.

— Спускайся! — холодно произнес Иггур.

— Назад! — воскликнул Мендарк, подняв флейту так, чтобы ее увидели все. — У меня и флейта, и машина Рулька.

— Остановись, а не то погибнешь! — сказал Шанд.

— Заткнись, старый дурак! Я еще увижу твой конец.

Поднеся флейту к губам, Мендарк извлек из памяти ноты и заиграл такую дикую мелодию, что его собственный разум едва ли мог ее постичь.

— Только не на машину! — заорал Шанд.

Слишком поздно! Вся комната вспыхнула невероятными цветами, пол и стены заходили ходуном, зазвучала неслыханная музыка. И материя Непреодолимой Преграды начала отшелушиваться слой за слоем, как страницы горящей книги. По воздуху поплыли кусочки Стены, обуглившиеся хлопья — как во время пожара в библиотеке. Флейта предала Мендарка. Непреодолимая Преграда распадалась!

Мендарк заиграл снова, напрягая всю волю и разум, чтобы настроиться на Непреодолимую Преграду и крепко ее запечатать. Но он слишком поздно осознал, что не знает, как это сделать. Теперь все изменилось. Стена стала прозрачной, и Мендарк увидел, что готово ворваться на Сантенар с той стороны. Формы и пространства бездны вздрагивали. Из тумана вынырнула тень, потом еще одна. Флейта создавала сотню существ, тысячу. Целая армия собралась по другую сторону Стены.

Армия транксов и лорсков, и сотни других созданий столь же кровожадного вида. За всю бесконечную историю бездны никогда еще не было подобного единения между ее обитателями — но такая созревшая слива, как Сантенар, заставила их забыть о своей старинной вражде. Мендарк медленно поднялся с сиденья, не отрывая взгляда от этого кошмара. Рука, державшая флейту, опустилась. За Стеной перед ним предстали сотни и сотни, которые было не счесть. Потом взгляд его устремился вдаль, и сотни превратились в тысячи и в тысячи миллионов — они маршировали шеренгами, маршировали на войну с Сантенаром. Мир, который Мендарк любил больше жизни, был обречен. И сам он тоже был обречен.

Мендарк поднял флейту, потом опустил. Он больше не осмеливался шутить с Непреодолимой Преградой. А нет ли другого способа?

Пока он размышлял, что-то шевельнулось на полу, где лежал мертвые. Это был один из транксов, проникших на Сантенар, из его груди и спины все еще торчали копья. Он метнул сломанное древко в Мендарка, выбив у него из рук Золотую флейту. Она упала на пол, издав единственную чистую ноту, от которой замерцали прозрачные слои Непреодолимой Преграды. Транкс подполз к флейте.