Мой адрес – Советский Союз! - Геннадий Борисович Марченко

более в путешественников во времени. Пусть даже на ментальном уровне.

– Может быть, запомнили какие-то характерные примеры этого… фэбээровца?

– Внешность у него неброская, шрамов вроде на лице нет, пальцы на месте, татуировок не замечено… Разве что неприятная такая бородавка на левой ноздре. Ну и взгляд, как я говорил, смотрит – словно змея в душу заползает.

– Хм, ну, бородавка – это уже кое-что, – кивнул Хомяков с непроницаемым лицом. – А взгляд… Взгляд у человека может меняться в зависимости от обстоятельств. Вон актёры на сцене как лицедействуют, то смеёшься над ними, то в следующую секунду плачешь. Так же и взгляд можно сделать и строгим, и добрым.

– Тот тип вряд ли актёрствовал, думаю, это была его естественная реакция на то, что я разглядывал Чайлдса. Он словно меня считывал, как ЭВМ.

– Так уж и ЭВМ, – чуть усмехнулся куратор. – Ладно, за информацию спасибо. А как идёт подготовка к чемпионату страны?

– Всё по плану, Виктор Степанович. Кстати, я тут недавно с уголовными авторитетами встречался,…

Глаза Хомякова сузились, но вслух он ничего не сказал, как бы предлагая продолжать.

– Обнести мой дом хотели какие-то урки, Полина заметила, как подозрительные личности у забора крутились, а потом один из них постучался под видом газовщика. Она и поделилась со мной своими опасениями. А я на югах с одним авторитетом познакомился, спел ему несколько… хм… своих песен, очень уж он впечатлился, и пообещал написать своему корешу в Свердловск, некоему Прокурору. Не слышали о таком?

– Что-то где-то проходило, – задумчиво пробормотал Хомяков.

– Так вот, у меня оказался его телефон, вернее, я так понял, это телефон связной. В общем, мы встретились, и он решил мою проблему. Действительно, какие-то домушники обхаживали мою хату, но теперь опасаться нечего. Это я к тому говорю, что, возможно, по вашим каналам уже прошла информация о моей встрече с авторитетом, и у кого-то из вашего или милицейского начальства уже зародилась мысль, как бы из всего этого извлечь выгоду. Но предупреждаю – стучать не согласен, пусть даже не рассчитывают.

Собеседник задумчиво побарабанил пальцами по столу, глядя на лежавшую перед ним шариковую ручку, потом взял её, покрутил в пальцах и поднял на меня взгляд.

– Хорошо, Евгений, я понял вас. С подобными просьбами с нашей стороны точно к вам никто не обратится. А я бы на будущее посоветовал вам воспользоваться услугами вневедомственной охраны. Услуга стала действовать в Свердловске с прошлого года. Могу позвонить кому надо.

– А что, мне идея нравится. Звоните, подпишем договор… Кстати, у вас холодильник есть? – спросил я, уже поднявшись.

– Есть, а что? – с подозрением в голосе переспросил Хомяков.

– Вот, прилепите на дверку, сувенир из логова идеологического противника.

И я вручил ему магнитик с изображением статуи Свободы.

Полина окончательно перебралась в мой дом, где развила бурную деятельность по его обустройству. Вернее, озадачила меня, что нам необходимы стиральная машинка и холодильник. Я в принципе с ней был согласен. Сходил, проверил текущий счёт… Что ж, за прошедшие полтора месяца набежало почти три тысячи. И на машинку хватит, и на холодильник. Правда, вся эта техника, как я выяснил заранее, в магазинах продавалась исключительно по записи, не хватало на всех желающих. Интересно, помогут ли старые связи Резника?

На следующий же день – а это был вторник – после учёбы позвонил на промтоварную базу и попросил к телефону директора Геворка Самвеловича Багдасарова. Когда тот взял трубку, я представился, напомнив, что ему обо мне говорил скоропостижно покинувший СССР товарищ Резник. У которого я, к слову, приобрёл недвижимость.

– Ах, да-да, что-то припоминаю… Напомните только, как вас звать… Очень приятно, Евгений! А вы, собственно, Евгений, по какому вопросу?

– Геворк Самвелович, не думаю, что это телефонный разговор…

– Понимаю, – я словно увидел, как он кивнул. – Я через полтора часа уезжаю, завтра сможете приехать на базу?

– Во сколько?

– Я буду здесь до шести вечера.

– Где-нибудь ближе к четырём устроит? А то у нас с невестой занятия: у меня в институте, у неё в музучилище.

– Хорошо, давайте к четырём, буду ждать. Адрес знаете? Не опаздывайте. Я предупрежу человека на воротах.

Полине стоило только предложить прогуляться на базу, как она согласилась без промедления. Ещё бы, разве женщина доверит мужчине такое ответственное дело, как покупку бытовой техники! Вот в качестве грузчика он сгодиться, хотя лично я ничего таскать не собирался. Думаю, там будет кому загрузить в случае чего. А если хорошо заплатить – то и доставить, и выгрузить, и установить.

Промтоварная база располагалась в микрорайоне «Эльмаш», на углу улиц Шефская и Предзаводская. На её немаленькую территорию вели огромные металлические ворота, за которыми сборку находилась будка охранника. В данный момент он проверял накладные у водителя выезжающего со склада бортового «ЗиЛа» и собирался залезать в кузов, когда мы с Полиной отвлекли от этого занимательного процесса.

– Здравствуйте! Мы к Геворку Самвеловичу. Он должен был предупредить.

Десять минут спустя мы сидели в приёмной Багдасарова, ожидая, когда он освободится. Просидели ещё с четверть часа, наконец из кабинета вышла бальзаковского возраста полная женщина в халате поверх телогрейки и валенках. Молоденькая секретарша, не дав закрыться двери, заглянула в дверной проём:

– Геворк Самвелович, к вам молодые люди, вы им на четыре назначали.

– Да, пусть заходят, – услышал я голос директора базы.

Кабинет был обставлен скромно, а сам Багдасаров оказался невысоким толстячком с большой залысиной и курчавыми волосами, чем-то напомнив актёра Калягина. Он вышел из-за стола, протягивая пухлую ладошку:

– Здравствуйте, Евгений! А как звать вашу очаровательную спутницу? Полина? О, прекрасное имя!

Он расплылся в улыбке, сверкая золотыми фиксами, и от меня не ускользнуло, как плотоядно и в то же время оценивающе Багдасаров разглядывает Полину.

– Мне кажется, я вас где-то видел. – пробормотал он задумчиво.

– Вполне может быть, – ответил за Полину я. – Её показывали по телевизору в новогоднем «Голубом огоньке». Она пела песню «Аист на крыше».

Багдасаров хлопнул себя по ляжкам:

– Точно!

– Друзья Романа Исаковича – мои друзья! – провозгласил он. – Садитесь… Итак, чем могу быть полезен?

– Геворк Самвелович, вы ведь не будете спорить, что стиральная машинка избавляет женщину от необходимости вручную стирать вещи, тем самым экономя её время и сохраняя кожу рук нежной и гладкой… Согласны?

– Кто же спорит! – его густые брови подскочили верх.

– Вот и я хочу, чтобы у моей девушки руки всегда были нежными, а кожа бархатистой.

Не глядя на Полину, я уже догадывался что она сейчас сидит рядом красная от смущения, как варёный рак.

– Не вопрос! – потёр