Непридуманная история Второй мировой - Александр Никонов

Как окопы можно было рыть касками? (Сразу вспоминаю армию — окоп под танк 6х5х1,2 м и нормальными лопатами-то очень проблематично выкопать — а ну-ка касками покопай!). Почему одна из первых просьб СССР к Америке была срочная поставка 4000 тонн колючей проволоки? Не тушенки просили, не патронов — колючей проволоки не было! Тогда как же без нее и без мин укреплялись тогда «вспомогательные участки границы» в 1941 году? Не укреплялись вообще?

Нет, Алексей Валерьевич твердо убежден, что укреплялись. Об УРах на границах и «линии Сталина» г. Исаев пишет достаточно много. Он считает, что укрепления были очень хорошие, вот только они оказались недостроенными, без вооружения и не занятые войсками. А без войск — грош им цена.

Это опять такая истина, которую никому объяснять не надо, она и так всем понятна. Однако г. Исаев и здесь прекращает повествование на самом интересном месте и переходит к следующей теме, оставляя своего читателя наедине с неприятными вопросами. Граница по Польше была «отодвинута» к концу сентября 1939 года. Почему у Сталина не хватило времени ее защитить — ведь местность идеальная для защиты — болота, леса, дорог мало, много рек и речушек, много мостов? Почему «ДОТы УРов на новой границы защищали немногочисленные гарнизоны» (стр. 267)? А как же стоящие у границы дивизии, что они делали? Почему эти дивизии не имели элементарных окопов полного профиля за этими ДОТами? Почему для рекогносцировки УРов в Литве требовалось столько много времени — с лета 1940 до марта 1941 года (стр. 261)? На какие карты наносились результаты рекогносцировки и планы этих УРов, если генерал-майор Д.И. Осадчий свидетельствует, что на начало войны карт территории Литвы в войсках СевероЗападного фронта не было? Почему Алексей Валерьевич, как и все его коллеги-антисуворовцы, так упорно обходят вопрос отсутствия карт, который поставил ребром именно Суворов? Вопросы, на которых у г. Исаева ответов нет.

Утверждение Алексея Валерьевича, что «ДОТы, как и любой другой вид вооружений, не являются изначально чудо-оружием», теоретически верно. «Чудо-оружий» не бывает. Безусловно, любая оборона прогрызаема — Суворов в этом пункте в отличие от г. Исаева не прав. Но, однако, встав в заранее подготовленную оборону, можно создать очень большие трудности нападающему, если действовать грамотно. Я сам служил в танковых войсках наводчиком танка и на полигоне под Новосибирском тренировался в окапывании и маскировке танка, составлении огневых карточек, многочисленных дневных и ночных стрельбах, подводном ходу и т. д. Несколько окопанных замаскированых танков вполне способны при минимальной поддержке артиллерии и хорошо окопанных пехотинцев с минометами прочно «держать», например, развилку дорог. Такая засада заставляет противника разворачивать артиллерию, привлекать крупные силы авиации, концентрировать свои силы там, где ты поставил засаду (а это делает их очень чувствительными к твоим артобстрелам и бомбардировкам). А потом, когда огонь противника станет слишком плотным, отойти на 5–8 км — ведь танки это не ДОТ. И все повторить сначала. И опять. И снова. Blitzkrieg захлебнется. Немцы в обороне так и делали. И держали оборону не только 1 против 5, но и один против 8 нападающих. Это не чудо-оружие — это тактика обороны. И этой тактике русские обучены не были. Они могли только наступать. Обороняться по-настоящему они стали только под Москвой, где была впервые сооружена глубокоэшелонированная оборона.

Точно так же получилось на Курской дуге 2 года спустя. На севере против Рокоссовского наступает Модель (9-я армия), на юге против Конева и Ватутина — фон Манштейн. На местности создали многочисленные оборонительные сооружения и постоянно контратаковали. После первых же неудач с контратаками Рокоссовский сразу же запрещает бросать Т-34 в лобовые атаки против «Тигров» и приказывает их использовать только в засадах и боевых порядках пехоты. И все. Модель прошел 13–15 км клином всего 10 км шириной и выдохся, даже не дойдя до третьей линии обороны. Его клин насквозь простреливался русской артиллерией. Его шеф фон Клюге заявил 13 июля Гитлеру, что Модель уже потерял 20.000 человек, дальнейшее наступление исключено и он считает необходимым отвести 9-ю армию на исходные позиции.

А вот Конев с Ватутиным на юге Курской дуги так и бросали свои танки на расстрел под немецкие «Тигры» и «Фердинанды» и сдавали один рубеж за другим. (Об этом же говорит и пропорция потерь — 1:1,5 в пользу немцев у Рокоссовского и 1:7,5 у Ватутина с Коневым). Южный фронт отошел на 35–40 км, не удержавшись на последнем рубеже обороны, за которым пошла степь — ровная, как стол. Фон Манштейн сразу вышел на оперативный простор. После этого последовал сокрушительный разгром очередного русского контрудара под Прохоровкой, и немцы, не останавливаясь, пошли дальше на север. Между ними и Курском больше оборонительных сооружений и крупных соединений советских войск не было, а резервы у немцев были — 24 тк, 17 тд и дивизия СС «Викинг». Не останови его Гитлер приказом от 13 июля 1943 из-за высадки американцев в Сицилии и неудачи немецкой 9-й армии против обороны Рокоссовского — вполне возможно, окружение и разгром был бы полным.

Кстати, манштейновские танковые дивизии СС Das Reich, Totenkopf, Leibstandarte SS в составе 2 тк СС сразу же после Прохоровки, без паузы и серьезного пополнения были брошены сначала на р. Миус (уже 17 июля), где они к концу июля ликвидировали плацдарм у Куйбышева, а потом их отправили в Италию, где они в Апеннинах изрядно потрепали нервы американцам (очень странно для дивизий, «наголову разбитых» под Прохоровкой). А измени Ватутин тактику — глядишь и до Прохоровки не дошли бы, не то что до Миуса и Италии.

В заключение я хотел бы отметить еще один нехороший факт. На протяжении всей книги меня никак не покидала мысль, что Алексей Валерьевич просто завидует Суворову черной завистью.

Чтобы критик пытался своему читателю многократно объяснять, ПОЧЕМУ критикуемый так популярен — это, согласитесь, прочитаешь не у каждого. Другие интеллигентные антисуворовцы тоже признают сквозь зубы, что Суворов очень популярен, но вот до объяснений, почему он популярен, все-таки не опускаются. И уж тем более не утверждают, как г. Исаев, что Суворов пишет только для чайников и домохозяек. Напр. проф. др. Bernd Bonwetsch писал в 2000 г. в сборнике «Praeventievkrieg?» (перевод мой): «После опубликования в 1989 году в Германии «Ледокол» нашел широкое признание… Еще больший успех имела книга в России, где она вышла в 1993 году миллионными тиражами. Также большими тиражами вышли другие книги Суворова… которые в Германии почти неизвестны… некоторые его предположения достаточно оригинальны, допустимы и иногда может быть даже правильны… (стр. 173)». Израильский историк Gabriel Gorodetsky писал в своей книге «Die grosse Taeuschung“ (Siedler, 2001) «Книга Суворова «Ледокол» была восторженно воспринята в России и русские военные, дипломаты и историки столкнулись с проблемой ее опровержения…(стр. 10)».

А наш уважаемый г. Исаев пытается всем открыть глаза, почему Суворова читают миллионы не только в России, но и за рубежом. Оказывается, «популярность Суворова — это популярность незатейливых голливудских мелодрам и боевиков» (стр. 9), он пишет по типу «история для чайников», «история для домохозяек»(стр. 348) или даже «рассказы для немецких фельдфебелей» (стр. 66). Его популярность — это «потакание низменным вкусам публики» (стр. 302). Это просто свинство по отношению к своему читетелю — ведь большинство купивших книгу Алексея Валерьевича имеют на своих полках и суворовские книги и каждый из них подумает: «Это я-то чайник? Это я-то немецкий фельдфебель? Да что этот… себе позволяет?»