Наемница из клана Прайд - Екатерина Севастьянова

С тех пор как слияние с энергий архидемона завершилось, прошло уже две недели. Я окончательно вернулась к нормальной жизни. Трость осталась в прошлом, как и весь процесс слияния в целом. Баланс моей магии нормализовался, аура полностью восстановилась, а энергия архидемона стала неотъемлемой частью моей энергии.

До дня Сопряжения осталось всего ничего — два месяца. И если поначалу грядущая операция по смещению Кларэля меня нисколько не пугала, я была спокойна и уверена в том, что все получится, то по мере приближения решающего дня меня начали одолевать сомнения. И я могла бы списать свое состояние нарастающей нервозности на банальное волнение, но нет… Я чувствовала что-то неладное на инстинктивном уровне, как краймеры чувствуют надвигающуюся угрозу задолго до ее наступления. Вот только понять, связана ли эта угроза с днем Сопряжения или с чем-то другим, я не могла. Райвен сказал, что Аксэ’д Грайд никакой угрозы не ощущает, так что, если угроза и есть, то она касается лично меня, а не всей операции. Возможно, эта угроза исходит от краймеров. Возможно, они что-то затевают, и мне нужно быть как никогда осторожной.

И почему инстинкты не могут напрямую сказать, по какому именно поводу они подняли тревогу?!

В целях собственной безопасности я перестала покидать клинику без сопровождения Райвена. Только с ним и только под действием оборотного зелья. Мы каждый день летали в межпространство, благодаря чему мои навыки пилотирования существенно улучшились… по крайней мере, так говорил сам Райвен. Скорее всего, нагло врал, но мне было приятно. А может и действительно улучшились, кто знает?

Хотя особого улучшения я не замечала, разве что на транземных линиях ориентироваться стало значительно проще и сбитых мною птиц стало гораздо меньше.

Но вот что точно изменилось, так это мое восприятие лунных энергий.

Когда мы снова встретились с Винкелем в межпространстве, то я не уловила никакого энергетического подавления с его стороны, как и упадка сил. Да, я по- прежнему ощущала исходящую от него опасность (куда же без этого?) и видела, как его энергия искажает окружающее пространство, но при этом меня она никак не ранила и более не атаковала.

— Отрадно видеть вас живой, мисс Прайд. — Винкель едва заметно улыбнулся. — Я сомневался, что вы выживете.

Да, я тоже. Не сомневался только Райвен.

Собравшись с силами, я заглянула в иномирные, огненные глаза архидемона, которые в прошлый раз без труда поставили меня на колени, превратив в безвольную марионетку. Наши взгляды встретились — один яркий и пылающий огнем, другой черный и наполненный клубящейся Тьмой, — но ничего не произошло. Я не рухнула на пол и не утратила контроль над своим сознанием.

— Удивлены? — правильно растолковал мою реакцию Винкель.

— До последнего не была уверена, что все получится.

Но все получилось!

Его энергия подарила мне стопроцентную защиту от него же самого и частичную защиту от прочих архидемонов.

В общем, слияние того стоило!

Постепенно из просто опасного существа я превратилась в сверхопасное… и начала представлять угрозу даже для архидемонов.

Вскоре нам с Райвеном пришлось практически поселиться в межпространстве. Чем меньше дней оставалось до дня Сопряжения, тем больше времени он проводил в штабе, впрочем, как и многие другие члены оппозиции, которые играли ключевые роли в плане по смещению Кларэля. Я же ключевой роли не играла — жизнь Ады и Саймона безусловно важна, но не важнее, чем жизнь Винкеля или свержение Кларэля с престола. Но даже мне со своей «не ключевой ролью» не всегда удавалось выспаться.

Помимо ежедневного изучения григьярского языка, способностей архидемонов и нечисти, занятий в тренировочном зале с Райвеном и андроидами и штудирования схемы дворца Власти, я присутствовала на всех собраниях оппозиции, которые в последнее время проходили довольно часто. Райвен хотел, чтобы я знала мельчайшие детали и нюансы смертоубийственного плана. Если в намеченный день все пойдет не так, как задумано, то эти детали помогут мне быстрее сориентироваться и подстроиться под ситуацию.

 В общем, к концу месяца я знала не только основной план и несколько его вариаций на случай непредвиденных обстоятельств, но также успела познакомиться со всеми членами оппозиции. Причем плохие отношения у меня, как ни странно, сложились только с Кайлой. Другие же приняли меня вполне нейтрально, а некоторые даже радушно. Видимо, уже привыкли к Аксэ’ду, так что новый краймер удивления не вызвал. Моя магия ценна, я в оппозиции добровольно, неприятностей не доставляю, куда не просят — не лезу в разговоры сильнейших мира сего не встреваю, так что никаких проблем. Единственный, кто заострил внимание на моей расе, был младший советник Кларэля, он же «смертник» в предстоящей операции — живая бомба, которую создаст кай-таши. (Кстати, саарга все-таки смог вернуть руннику былой вид, то есть возродил его тело посредством кровавого ритуала.)

— Не думал, что продажные краймеры работают задаром, — с отчетливыми нотками недоверия произнес советник, наткнувшись на меня в общей комнате отдыха, где я изучала дворцовый этикет после очередного собрания. Саарга меня затерроризировал с этим этикетом! Пришлось учить его так, чтоб от зубов отскакивало.

Взглянув на высшего демона, облаченного в форму имперского служащего, я саркастично отозвалась:

— Не думала, что наделенные властью демоны, пожирающие людскую плоть, готовы пожертвовать собой ради будущего империи и сохранения человеческой расы. — Я развела руками. — Жизнь полна сюрпризов! Не так ли, господин советник?

Демон хмыкнул.

— Решение пожертвовать своей жизнью на благо общества мне далось легко. — Он закатал рукав черно-красного пиджака и оголил правую руку, покрытую наростами в виде кровоточащей черной чешуи. Я уже видела подобное раньше… на теле Оливии, той проклятой девочки в клинике Святой Иоланы.

— Родовое проклятье? — смекнула я. — Шестая стадия?

— Неизлечимое проклятье, — добавил советник. — У моих детей такое же, но пока в первой стадии. Наследственное… Не знал, что это дерьмо передается по наследству.

Да уж, печально.

— Сочувствую.

— А ты умеешь? — удивился советник. — Сочувствовать?

— Представьте себе, — язвительные нотки скрыть не удалось. — Чувства у меня есть. И мечты есть. И желания. И даже страхи имеются. Но я не работаю на оппозицию, как вы сказали. Я здесь, потому что пытаюсь наладить свою жизнь и в кои-то веки начать делать что-то правильное.

Советник, поразмыслив над моими словами, кивнул, давая понять, что верит. Выглядел он лет на девятьсот, а то и больше. Седые волосы, пепельная борода, морщины по всему лицу, глаза мутные и неясные. Но на самом деле советнику и трехсот лет нет. Просто проклятие усиленно отнимает его годы жизни.

— Ну а вы? — поинтересовалась у него. — Почему предали Кларэля?