Колодец с живой водой - Чарльз Мартин

С помощью того же топора и ломика Сэл принялся разбивать бетон, а я сел на пыльную скамью, с благодарностью вспоминая своего друга, которому нужны были в жизни только две вещи: хороший табак для самокруток и хороший кофе. Ну и еще, пожалуй, красивые лодки, которые он строил вовсе не ради заработка, а просто потому, что не мог их не строить.

Лом Сэла внезапно провалился в пустоту под полом тайника, и я покачал головой:

– Будь осторожен. Кто знает, что́ там лежит на самом деле.

Примерно час спустя Сэл извлек из второго тайника четыре коробки с надписью «Ямайский ром». Мы выстроили их в ряд на полу часовни и подняли крышку.

У парня отвисла челюсть, Колин и тот был удивлен.

– Это же… это же целая куча денег! – воскликнул Сэл.

Три оставшиеся коробки тоже оказались полны́, и Колин улыбнулся:

– Этот старый контрабандист всегда был мне по душе.

– Что вы собираетесь со всем этим делать, дядя Чарли? – спросил Сэл.

Я улыбнулся в ответ:

– Давно хотел вас спросить: не хотите ли вы двое попробовать себя в кофейном бизнесе?

* * *

Спустя семьдесят один час и пятьдесят три минуты после разговора с Маршаллом я вкатил в его кабинет большую магазинную тележку, на которой лежали друг на друге пять туго набитых сумок. Секретарша только рот раскрыла.

Маршалл стоял у окна, а за столом для конференций работали с какими-то документами трое молодых людей, которых я не знал. Я подтолкнул тележку поближе к бывшему боссу, а сам встал рядом. Не обращая внимания на Брендана и Аманду, которые появились в кабинете следом за мной, я негромко сказал:

– Надеюсь, наша сделка еще в силе?..

* * *

Услышав мой план, Колин тотчас предложил мне взаймы недостающую сумму. Он также вызвался быстро купить мой дом в Джексонвилле и хижину на Бимини, где, как он добавил, я по-прежнему могу жить сколько захочу, так что не хватало мне не так уж много – всего полмиллиона. Их Колин передал мне на условиях джентльменского соглашения, под обеспечение приобретаемой земли. Сначала он и вовсе хотел просто подарить мне эту сумму, поскольку я собирался взять на работу Сэла, но я сказал, что необходимость вернуть полумиллионный долг может заставить парня трудиться с большей отдачей. Так я набрал пять миллионов, еще два миллиона составило наследство Гека.

Я был уверен, что Маршалл ничего подобного не ожидает.

Поверх сумок на тележке лежали банковские уведомления о перечислении необходимых сумм.

– Пять миллионов переведены сегодня утром на счет «Пикеринг и сыновья», – пояснил я. – В сумках – два миллиона наличными.

Услышав эти слова, юристы за столом дружно приподняли брови. Маршалл был так уверен, что мне не собрать необходимой суммы, что не потрудился уточнить, как именно я должен осуществить платеж, поэтому появление огромной суммы наличными стало для него неприятной неожиданностью. Так, во всяком случае, я расшифровал появившуюся на его лице вымученную улыбку.

– И что, по-твоему, я должен с ними делать? С этакой кучей наличных? – спросил он, и я впервые почувствовал, что его оборона дала трещину.

– Да что хотите, – проговорил я самым безмятежным тоном. – Можете «отмыть» эти бабки через десятки ваших подставных компаний, а можете выплатить бонусы вашим работникам. При вашей особой премиальной системе, – слово «особый» я выделил голосом, – вы все равно сумеете избежать любых налогов и штрафов.

Пока юристы таращились на меня, гадая, откуда я знаю, как действует придуманная Маршаллом система, я подошел к столу и бегло просмотрел договор купли-продажи, желая убедиться, что он составлен в точном соответствии с моими пожеланиями. Все оказалось в порядке, и, не обращая более внимания на папу Пикеринга, я спросил у ближайшего клерка:

– Где мне подписать?

Тот бросил быстрый взгляд на босса, и тот нехотя кивнул, а Аманда злорадно улыбнулась.

Существовала, правда, вероятность того, что Пикеринг попытается надуть меня уже после того, как я покину его офис, однако на этот случай у меня в рукаве был припрятан еще один козырь.

Я уже шагал к лифту, когда меня догнала Аманда.

– Я провожу тебя до выхода, – сказала она, и я кивнул. Брендан увязался было за нами, но, когда он уже собирался шагнуть в кабину, я уперся ладонью в его грудь и слегка оттолкнул назад. В следующее мгновение двери закрылись, и лифт поехал вниз.

Мы с Амандой стояли рядом, почти соприкасаясь плечами, и разглядывали друг друга, как в зеркале, в стеклянных дверцах кабины. Она заговорила первой:

– Я прослежу, чтобы все было нормально, – промолвила она.

– Спасибо.

Лифт продолжал скользить вниз, и на табло сменяли друг друга цифры, обозначавшие этажи. Нам оставалось ехать совсем немного, когда Аманда наконец повернулась и посмотрела на меня:

– Ты хорошо выглядишь.

– Да.

– И ты… ни о чем не жалеешь?

Я покачал головой:

– Нет.

– А вот я жалею об одной вещи…

Лифт остановился, двери раздвинулись, и мы вышли в застекленный со всех сторон вестибюль. Здесь Аманда привстала на цыпочки и поцеловала меня в щеку, а потом большим пальцем стерла с моей щеки след от помады.

– Береги себя, – сказала она, целуя меня снова. – И присылай нам иногда свой отличный кофе…

Колин хотел отправить меня самолетом, но я сказал, что предпочитаю путешествовать морем. Что я – дитя воды и всегда был таким. Тогда в качестве благодарности за то, что я нашел Сэла, а также за то, что я подыскал ему работу, хотя парень и был уверен, что его никто никогда не наймет, Колин вручил мне свидетельство о праве собственности на «Легенду» и оформленные на мое имя регистрационные документы. Я пытался возражать, но Колин только отмахнулся:

– Чарли, заткнись и бери. Это подарок.

И я не стал с ним спорить.

На Бимини я погрузил в катер свои немногочисленные пожитки, включая коллекцию очков «Коста», купил запас питьевой воды в бутылках и вышел в море. Мой путь лежал на зюйд-зюйд-вест. Я специально проложил курс таким образом, чтобы неделя, проведенная в океане, стала отдыхом для моей души. Не торопясь, я пересек Карибское море, прошел через Панамский канал и оказался в Тихом океане. Там я двинулся вдоль побережья на север и в конце концов оказался в заливе, где стоял небольшой курортный отель, который когда-то едва не разнесли Сэл и его приятели.

Хозяин отеля меня узнал. Когда я бросал ему швартов, он внимательно посмотрел на мое лицо в свежих шрамах и спросил:

– Ну, как ваши дела?

– Неплохо, – совершенно искренне ответил я. – Кстати, не возражаете, если я подержу у вас мою лодку?