Алмазный век - Нил Стивенсон

Пятнадцать минут – и они ступили на улицы Пудуна. Карл Голливуд прибыл за распоряжениями в местный новоатлантический лагерь и потратил несколько минут на письмо вдове полковника Спенса, скончавшегося от потери крови на пути через Хуанпу.

Потом он расстелил на земле бумаги и вернулся к делу, которым занимался в гостинице последние несколько дней, а именно к поискам Миранды. Время поджимало. Он только что осознал, что в успехе этих поисков кроется единственная надежда спасти десятки тысяч людей, сгрудившихся на мертвых улицах Пудунской экономической зоны.

Хуанпу замедлила продвижение поднебесного воинства к морю, но она переправилась выше по течению и продолжала наступать к северу, на Пудунский полуостров, гоня перед собой толпы голодных крестьян, таких же, как те, что явились ее провозвестниками в Шанхай.

Население Пудуна: варвары, китайцы из Прибрежной Республики, боявшиеся преследований со стороны поднебесных собратьев, и сестренки Нелл – треть миллиона девочек, сами по себе отдельная фила – оказались зажаты между Поднебесной на юге, Хуанпу на западе, Янцзы на севере и океаном на юге. Всякое сообщение с искусственными островами было прервано.

Геотекторы «Империал тектоникс» в своих классических и готических замках на вершине Нового Чжусина всеми силами пытались перекинуть мосты между островом и Пудуном. Довольно просто было бы навести понтонную или подвесную переправу, но Поднебесная умела теперь взрывать их быстрее, чем они строились. На второй день осады по программе геотекторов остров выпустил к Пудуну умкоралловую псевдоподию, укорененную в морском ложе, однако такие проекты требуют времени; по мере того, как все новые беженцы прибывали в Пудун, неся жуткие вести о наступлении Поднебесной, становилось ясно, что с перешейком не поспеть.

Разноплеменные лагеря расползались к северу и к востоку, теснимые напором беженцев и страхом перед Поднебесной. Постепенно они захватили и застолбили несколько миль береговой линии. Южный фланг заняли новые атланты, готовые отбить нападение с побережья. Дальше цепочка лагерей тянулась к северу, изгибаясь вместе с береговой линией и сворачивала на восток вдоль Янцзы, где с другого фланга укрепились ниппонцы, охранявшие от нападения с аллювиальной равнины. Центральный отрезок защищало от фронтальной атаки воинство-племя Нелл, двенадцатилетние девочки, сменившие бамбуковые колья на более современное оружие, собранное из новоатлантических и ниппонских портативных источников.

Карла Голливуда мобилизовали сразу по прибытии в расположение новоатлантических частей, как ни уверял он, что его теперешние исследования будут куда действенней. Однако вскоре с самого верха пришел новый приказ. Первая часть восхваляла «героический» поступок Карла Голливуда, выразившийся в спасении из Шанхая покойного полковника Спенса, и намекала на вполне возможное посвящение в рыцарство, если он когда-нибудь выберется из Пудуна. Во второй его назначали чрезвычайным и полномочным послом при ее королевском высочестве принцессе Нелл.

Прочитав эти слова, Карл в первое мгновение опешил, что его государыня считает Нелл ровней, но, подумавши, согласился, что это и правильно, и дальновидно. Он видел Мышиное Воинство (как, по неведомой причине, именовали себя девочки) на улицах Пудуна и понял, что они действительно в некотором роде – новая этническая группа и что Нелл – их несомненная предводительница. У Виктории были все основания уважать новую монархиню. К тому же Мышиное Воинство защищало сейчас от плена и мучительной смерти множество новых атлантов, так что признать их было шагом весьма разумным.

Карлу Голливуду, влившемуся в новое племя какие-то месяцы назад, выпало отнести привет и поздравления ее величества принцессе Нелл, девочке, о которой он много слышал от Миранды, но которую он сам никогда не видел и даже не представлял. Не требовалось особых размышлений, чтобы увидеть за этим руку лорда Александра Чон-Сика Финкеля-Макгроу.

Освобожденный от повседневного несения службы, он на третий день осады вышел из новоатлантического лагеря и зашагал на север вдоль пляжа. Каждые несколько ярдов он натыкался на межплеменную границу и должен был предъявлять визу, которая, по условиям Общего Экономического Протокола, обеспечивала беспрепятственный проход. Некоторые племенные зоны умещались на метре-двух, но хозяева их не менее рьяно оберегали свой доступ к морю, сидели ночами, глядя в прибой, и ждали неведомого спасения. Карл миновал расположения ашанти, курдов, армян, навахо, тибетцев, сендеристов, мормонов, иезуитов, саамов, пуштунов, тутси, Первой Распределенной Республики и ее бесчисленных ответвлений, хартлендеров, ирландцев и одной-двух местных ячеек КриптНет, поневоле вышедших из подполья. Он встречал синтетические филы, о которых прежде не слышал, что, впрочем, неудивительно.

Наконец он вышел на длинный отрезок берега, который охраняли двенадцатилетние китаяночки. Здесь он предъявил верительные грамоты от ее величества королевы Виктории II, которые выглядели весьма впечатляюще и собрали целую толпу девочек. Карл Голливуд с удивлением услышал, что они говорят на безупречном английском в довольно аристократической викторианской манере. Похоже, они предпочитали обсуждать на нем абстрактные понятия, а в бытовых вопросах переходили на пекинский.

Его провели через ряды Мышиного Воинства, превращенные в хоспис под открытым небом для оборванных, больных, раненых изгоев других племен. Возле лежачих хлопотали мышки-медсестры, остальные сидели на песке, обхватив колени, и смотрели на Новый Чжусин. Пляж здесь спускался полого, и можно было зайти в море метров на сто.

Одна девушка так и поступила: ее распущенные длинные волосы ниспадали с плеч и веером расходились на воде чуть выше пояса. Она стояла в море спиной к берегу, с книгой в руках, и не шелохнулась за все время, что Карл Голливуд смотрел.

– Что она там делает? – спросил он у сопровождающей мышки. На лацкане у нее было пять звездочек. Со знаками отличия Карл разобрался еще в Пудуне: пять звездочек означали, что она командует 45 девочками, то есть тысячей двадцатью четырьмя. Полковница.

– Зовет свою мать.

– Мать?

– Ее мать под волнами, – объяснила девушка. – Она – королева.

– Чья?

– Барабанщиков. Они живут в море.

Тут Карл Голливуд понял, что принцесса Нелл тоже ищет Миранду. Он сбросил длинный сюртук, вступил в Тихий океан, сопровождаемый офицершей, и остановился на почтительном расстоянии, отчасти, чтобы выказать уважения, отчасти из-за меча на поясе Нелл. Глаза ее смотрели в книгу, как линзы, и Карлу показалось, что сейчас страницы затлеют под пристальным взглядом.

Через какое-то время она подняла голову. Полковница тихо произнесла несколько слов. Карл не знал, как дипломатической протокол требует себя вести, стоя по пояс в Восточно-Китайском море, поэтому просто шагнул вперед, поклонился так низко, как допускали обстоятельства, и вручил принцессе Нелл свиток с печатью королевы Виктории.