Фанфик по Аркейн - Grishocs

восстановления. Если я пришёл в сознание, значит, не все так и плохо. Я уже понял, что три дня лежал покойником. Кстати, а как мы здесь оказались? Не знаешь, и я не знаю. Но отсюда надо как-то выбираться.

Мне потребовались почти сутки пролежать, чтобы от регенерировать до состояния, при котором я могу ходить. С каждым часом нахождения моей души в теле ускоряло регенерацию, иначе я не могу объяснить свое прибывание трупом и восстановление после. Почему я не стал ползать, когда почувствовал руки и то, что они немного, но хоть восстановились? А потому что любое движение отдавалось болью и возможным увеличением времени восстановления. Плюс и так всё болело и не переставало, даже когда восстановилось. И кстати, моя спина теперь сплошной ковер из синих молний, как будто кто-то решил выбить мне тату из кучи шаровых. Причем основных круглых точек было пять, от которых и расходились толстые синие линии. По крайней мере, так мне описала мою спину словами на песке Иша.

Пока лежал, думал, как же так получается? Я обманул Джинкс, говоря, что я и Иша умерли. А выходит, что мы живы. И вот как после этого мне показаться ей на глаза? Стремно что-то становится, как представлю наше возвращение. По-моему, она меня просто сама начнет убивать и не остановится, пока не убьет. Но выбора нет, и надо двигаться.

Пристав с земли, стал осматриваться. Ну что сказать, мы хрен знает где. Небольшой пятачок песчаной отмели рядом с отвесной каменной стеной, уходящей куда-то вверх, в туман или дым. Окруженный полностью загрязненной водой. По словам Иши, вокруг нас только вода и стены, по которым она не может взобраться. Скинув остатки верхней одежды, попытался встать. Спину зажгло, но я все же справился с болью и встал на ноги. Иша сидела у стены, поджав колени, и была в предобморочном состоянии. Рядом с ней лежала каска, в которую со скалы медленно капала вода. Надо выбираться, причем немедленно. Посмотрев еще раз вокруг, решил подниматься наверх, так как мы, похоже, на дне какой-то расщелины.

Пошевелив Ишу, понял, что она не сможет за меня держаться продолжительное время. Значит, ее надо привязать к себе. Соорудив из остатков своей одежды импровизированную сидушку на своей спине, стал усаживать Ищу. Усадив ее, почти что потерявшую сознание, я заметил у нее тремор рук, и она была очень холодной еще и в сырой одежде. Что не удивительно, в каких условиях она здесь прибывала, ожидая голодной смерти. Черт, не померла от взрыва, так помрет от голода с холодом. У нее еще и переохлаждение, похоже. Привязав ее покрепче, подвигался, привыкая к боли в теле и тяжести на плечах. Но времени восстанавливаться полностью у меня нет.

Подойдя к стене, напился из каски и отдал ее Ише. Посмотрев наверх, замахнулся и воткнул свои когти в стену. С трудом подтянувшись, воткнул левую руку. Подтянулся, вытащил правую, замахнуться и воткнуть, и так начался мой подъём наверх. Ползу, никого не трогаю, постепенно отогревая Ишу, все же я двигаюсь, гоняя кровь по телу, и отдаю тепло через спину, которая сильно чесалась и болела. Иногда приходилось останавливаться, так как попадались трещины, и приходилось ползти вдоль них, поднимая мой навык скалолазания. Самое интересное, что с каждым пройденным метром по стене становилось светлей.

Уже предвкушая, как выберусь наверх, потому что виднелся уже уступ, как отвалившийся кусок скалы чуть не похерил весь мой подъём. Причем он отвалился и повис на моих когтях, тянув меня вниз вместе с собой. Когти-то мои не втягиваются, и освободить их, вися на одной руке, было проблематично. И ноги, свободно висящие над пропастью, мне никак не могут. Пришлось раскачиваться и бить камень об стену, рискуя сорваться. С трудом и не с первого раза, но я все же освободился от него. И уже как окрыленный взлетел последние метры по стенке, выбираясь на край расщелины. Мимо которой я проходил, когда искал место для слежки.

Вообще мы выбрались из расщелины за пределами коммуны. Встав, я проверил Ишу, всё было плачевно, ей нужна еда, покой и лекарства. Выбора нет, идем в коммуну, она все же ближе. Стал тихонько подбираться к поселению, ожидая нападения или криков, но всё было тихо. Зайдя в поселение, я стал тихонько пробираться в центр, от домика к домику перебежками, замечая следы прошедшего боя и волочения тел. В поселении никого не было, и стояла оглушающая тишина. Рядом с домом Виктора стояла какая-то установка, от нее уходило куча шлангов внутрь дома и наружу. Значит, Виктора уже превратили и ушли отсюда. Поняв, что тут никого нет, уже смелея стал искать, чем можно накормить Ишу. Искомое было найдено, благо хоть фруктовые кусты не погибли вместе с жителями коммуны. Набрав фруктов, снял Ишу со спины. Она была очень вялая, и, похоже, температура поднялась еще сильней, так как на ее лбу появились бусинки пота. В предложенные фрукты вгрызлась, поедая вместе с косточками. Фрукты были что-то на подобии персика, скрещенного с яблоком и кактусом, потому что по вкусу это персик, но мякоть как у яблока, а шкура была с иголками и в пупырышках, как кактус. И цвет имел бледно-розовый, переходящий местами в красный.

Наевшись от пуза, Иша уснула. Хоть и не рекомендуется много есть после долгого голодания, но я не мог ее остановить, рука не поднималась. Занеся ее в дом и укутав в одеяло, решил осмотреться. Тел не было, ни одного, все жители исчезли, так же пропали почти все металлические предметы. Пошарив по домикам, нашел целые штаны своего размера и ни одного лекарства, такое ощущение, что они никогда не болели. Хотя, учитывая Виктора, скорее всего, так и было. Тут же переоделся, хотя с размером немного ошибся, и штаны были чуть короче и в обтяжку, но мне было плевать, хотя бы срам прикрыли и ладно. А то ходить с голой задницей — ну такое себе. Вернувшись к Ише, сел рядом с кроватью и, периодически проверяя температуру, стал думать. Как помочь Ише. Выходило только либо бежать в город и искать лекарство, которое и так было хрен достать, а сейчас и подавно не найти, или же сидеть рядом и ждать, когда она поправится, попутно делая компрессы и надеясь что ее организм сможет перебороть болезнь.

Джинкс еще вчера была в тюрьме, а сегодня неизвестно, там ли она еще или уже сбежала. Оставлять Ишу одну я не хочу. Да